Ересь гностицизма и .....
361044
407
TenOtcaGamleta
Отходя от темы, хочу сразу показать, как происходил процесс мифотворчества и исправлений в тексте Писания, на примере упомянутого выше, в цитате из Деяний, Вознесения Христова.
Мы все понимаем, что раз ортодоксы стали настаивать на "воскресении плоти" в день оный (" ибо вострубит!", что является иудейским наследием), потребовались мифы об исчезновении тела из гроба и о вознесении (иначе, куда же оно делось?). Эти мифы отражены в Новом Завете, но! Оказывается, не во всех рукописях его. Одно из наиболее поразительных расхождений состоит в том, что, в отличие от нынешних вариантов Евангелий от Марка и Луки, Синайский кодекс не упоминает о вознесении Иисуса!
И это в наши дни легко проверить прямо на форуме!
Переписчик и создатель кодекса снимал копию с Евангелия от Марка, которое закончил на 8 стихе 16 главы. Он провел декоративную линию под стихом, означающую «конец». Последние двенадцать стихов Евангелия от Марка, отсутствующие в кодексе, описывают и вознесение Иисуса, и его появления после воскресения:
http://www.codex-sinaiticus.net/ru/manuscript.aspx?book=34&chapter=16&lid=ru&side=r&verse=8&zoomSlider=0
Поставьте английский перевод 8 стиха:
"And going out they fled from the sepulcher; for trembling and astonishment had seized them; and they said nothing to any one, for they were afraid." Евангелие окончено этим стихом: "И, выйдя, побежали от гроба; их объял трепет и ужас, и никому ничего не сказали, потому что боялись."
Вся история последующих 12 стихов о вознесении - позднейшая вставка в Евангелие!
Обратимся теперь к 51 стиху, 24 главы, Евангелия от Луки, который повествует о том, как Иисус оставил учеников после воскресения. Благословив их, «он стал отдаляться от них и возноситься на небо», сказано в современных экземплярах Евангелия от Луки.
В Синайском кодексе отсутствует этот последний эпизод про вознесение:
http://www.codex-sinaiticus.net/ru/manuscript.aspx?book=35&chapter=24&lid=ru&side=r&verse=51&zoomSlider=0
"51 And it came to pass, as he blessed them, he was separated from them." Перевод: " И, когда благословлял их, стал отдаляться от них", а о вознесении ни слова! Этот пассаж вставлен позднее.
Если этот пропуск не является следствием ошибки переписчика, то «не существует вообще никакой ссылки на вознесение в оригинальном тексте Евангелий». Так как Евангелия от Матфея и Иоанна не включают отрывки о вознесении вообще!
Единственное упоминание о нем в Синайском кодексе содержится в книге «Деяний...», главе 1 ст. 9-11.
Даже сам Св. Иоанн Златоуст в 1-ой беседе на книгу Деяний разъясняет великое значение для христианства этой книги: «Настоящая книга содержит в себе по преимуществу доказательства воскресения… Итак, вот в чем состоит содержание и главная цель этой книги».
Не только для этого конечно…Книга Деяний, созданная не ранее середины второго века, уже после прибытия в Рим Маркиона, который привез оригинальные Евангелие Господне и 10 Посланий ап. Павла, первый в мире вариант Нового Завета и самый ранний, призвана была изобразить Павла вопреки его посланиям - верным соратником апостолов Иерусалимской общины, а Евангелие от Луки, созданное тем же автором на основе Евангелия Господнего от Маркиона, - иудаизировать и дополнить текст последнего в ортодоксальном ключе.
Поразительно, что еще в одной древнейшей рукописи Библии – Ватиканском кодексе, также написанном на греческом, тоже нет последних двенадцати стихов Марка!
Оба эти кодекса, возможно, являются двумя из пятидесяти рукописей Библии, заказанных Константином Великим придворному историку Евсевию и созданных в 331 году н. э. Если так, тогда они включают в себя любые изменения, которые были внесены к тому времени.
История пишется победителями и пишется по их усмотрению. Не удивительно, что точка зрения преуспевающего большинства возобладала над всеми традиционными мнениями об истоках христианства. Церковные христиане первым делом определились с терминами (назвали себя «ортодоксами», а своих противников – «еретиками»); затем они определили состав и содержание Канона и ради собственного удовлетворения объявили, что их победа была исторически неизбежна, или, говоря религиозным языком, «направлялась Святым Духом».
Чем она "направлялась" мы прекрасно видим и понимаем теперь сами.
Pravsib
Я уверен, нижеследующее понять вам не составит никакого труда:
Первым собирателем Посланий Павла был Маркион. Никто, о ком мы знаем, не был бы лучшим кандидатом, и уж конечно не вымышленные по сути Лука, Тимофей и Онисим. А Маркион, как показали Буркитт и Бауэр, полностью соответствует всем требованиям. Вероятно, он же — автор Лаодикийцам (Ефесянам).
Маркион использовал ныне утраченный Ur-Lukas (преЛука) и объединил его со своим десятичастным Корпусом Павла, чтобы сформировать Апостоликон. Как ясно воспринял Нокс, наш канонический Лука стремился вытеснить Евангелие Маркиона, дополняя домаркионитский Ur-Lukas различным новым, кафолицизирующим и антимаркионитским материалом. Канонический Лука преуспел в этой попытке (вновь пространное замещает краткое). И, a la Нокс, Деяния Апостолов (с их Павлом, клоном Петра, не пишущим никаких писем, а только доставляющим их Двенадцати), были предназначены заменить опасный Корпус "апостола еретиков".
Поскольку Корпус нельзя было устранить, «план Б» состоял в том, чтобы переиздать его в санированном издании, одомашненном с помощью пастырской страты (посланий, к Тимофею и Титу). После этого уничтожить конкурирующие версии писем Павла стало легче. Были добавлены Евангелия Марка и Матфея, а затем, как только оно подверглось "церковной редакции" (Бультман), как Лаодикийцам (Ефесянам) и Ur-Lukas, и Евангелие Иоанна. Интересно, что так же, как Деяния с обеих сторон приковали Павла к римской охране, так и "самые еретические" из писаний Нового Завета сопровождаются с обеих сторон бдительными кафолическими стражами: Иоанн заключен между Лукой и Деяниями, письма Павла между Деяниями и пастырскими посланиями. Они не должны подбросить никакой неприятности!
Роберт М. Прайс, «Эволюция Павлова канона». О чем я не раз информировал вас, дорогие читатели!
Возможно ли понимать Иисуса иначе, чем только двумя указанными манерами - как Богочеловека или как обыкновенного человека? Существует ли третий путь? Я думаю, что существует. Наиболее древнее и лучшее свидетельство, которым мы располагаем, свидетельство Павла, заставляет думать, что первоначально Иисус не был человеком, а духовным существом, духом, который проявлял себя для своих верных в видениях, в пророчествах, в даре чудотворения. В этого духа верили на основании его проявлений и потому, что его история была известна из апокалипсисов.
У истоков христианства лежит, если я прав, не индивидуальная биография, а коллективный мистический опыт, опирающийся на мистически откровенную божественную историю. Источником познания Иисуса были священные книги и человеческие сердца. Иисус — духовное существо: вот что вытекает на мой взгляд из первых христианских документов.
Истинный ключ к проблеме заключается в семи или восьми текстах Павла. Они темны и затемнены позднейшими истолкованиями. Они стоят того, чтобы попытаться терпеливо и с симпатией поработать над ними: может быть, удастся добраться до идеи великого пророка.
Принимать евангелия за исторические документы значит совершать своего рода обесценение их. Они являются изложением истории спасения человечества, а не описанием судебной ошибки. В аллегорической форме они говорят о Боге мистерии, который является Сыном Божиим и духом, живущим в христианстве.
Сами по себе они неполны. Рассказ, который они начинают с середины, начинается и кончается в Небесах. Так же, как и послания Павла и Апокалипсис, евангелия являются творением духа, касающимся духа. В первое время своего существования они были правильно поняты. Первый человек, который отнесся к евангелию, а именно к (первоначальному) евангелию Луки, как к священному писанию, и сделал обязательным чтение его в церквах, этот первый человек, Маркион, нашел в них духовного Иисуса, а не Иисуса во плоти и крови. Будем же читать евангелия так, как их читал Маркион.
Именно против Маркиона и была направлена эта чрезмерная историзация Иисуса, именно для того, чтобы сразить Маркиона, Иисусу приписали настоящую плоть, настоящие кости, настоящую кровь. Маркион был осужден. Но Маркион был прав. Осудившие его сгустили мрак вокруг происхождения христианства и сделали этот мрак непроницаемым. Невольно они подготовили все к тому, чтобы люди стали верить будто молодое христианство было не чем иным, как религиозной безделкой, как жалкой нелепостью: обожествлением плотского человека.
Поль Луи Кушу, "Загадка Иисуса".
Кушу был сторонником французской мифологической школы, поэтому, что бы внести ясность в его мысль для нас, в цитате необходимо вместо Иисус читать Христос. И ладно будет!))
"Вы говорите, что, если мы верим Евангелию, мы должны верить всему, что написано в нём. Почему же, веря Ветхому Завету, вы не верите всему, что находится в любой его части? Вместо этого вы выбираете пророчества, говорящие о грядущем царе иудеев, предполагая, что это Иисус, вместе с некоторыми заповедями общей нравственности, такими, как не убивай и не прелюбодействуй; всё остальное вы пропускаете, думая об остальном, как Павел о тех вещах, которые считал навозом (Фил 3:8). Почему же должно показаться странным и исключительным, что я выбираю из Нового Завета чистейшее и полезнейшее для моего спасения и отбрасываю вставки ваших предшественников, которые наносят ущерб его достоинству и милости?"
Фауст Нумидийский, "Ответ католику", 4 век
TenOtcaGamleta
"Согласно традиционной версии, сочиненной отцами-ересиологами и некритически воспринятой многими исследователями Нового времени, судовладелец Маркион прибыл в Рим из Синопа около 140 года и вступил в римскую христианскую общину, пожертвовав на ее нужды значительную по тем временам сумму в двести тысяч сестерциев.
Вскоре, однако,он вызвал неудовольствие пресвитеров общины, обратившись к ним с вопросом об истолковании притч о добром и дурном древе и о старых и новых мехах. Удовлетворительного истолкования этих притч у пресвитеров не было, а им, в свою очередь, не понравилось толкование Маркиона, противопоставившего Евангелие ветхозаветному Закону, а открывшегося в Иисусе Отца Небесного — «богу иудеев» Яхве. Маркион был отлучен от общения и изгнан из римской общины.
Далее сообщается, что Маркион создал в Риме свою общину, сравнимую по численности с ортодоксальной, и отредактировал в угоду своим «еретическим» воззрениям Евангелие от Луки, значительно сократив и его, и послания апостола Павла... Для приверженцев иудео-христианского синкретизма проповедь Маркиона прозвучала как гром среди ясного неба. ...Простое, ясное и логично вытекающее из текста как христианских, так и иудейских писаний толкование Маркиона поставило под угрозу не только претензии ортодоксии на вселенскую власть, но и ее существование как организованной группы. Разумеется, его тут же провозгласили «еретиком», даже «первенцем Сатаны».
Отцы церкви состязались в остроумии, высмеивая «ересиарха» Маркиона, «исказившего и изрезавшего» Евангелие и Послания в угоду своему учению. Конечно, они искренне верили, что подлинной является пространная, кафолическая версия, но именно их цитаты и списки разночтений позволили ученым-библеистам еще в XIX веке реконструировать текст Апостола и Евангелия и поставить вопрос, какая из версий — краткая «маркионитская» или пространная кафолическая — была первичной. Французский исследователь Поль-Луи Кушу, сравнивая восстановленную Гарнаком версию посланий с новозаветной, наглядно продемонстрировал, что краткий текст, опубликованный Маркионом, является изначальным и подлинным, тогда как пространная редакция посланий, вошедшая в Новый Завет, изуродована многочисленными вставками и переделками, иногда полностью разрушающими мысль Павла, и дополнена тремя так называемыми «пастырскими» посланиями, заведомо не имеющими к Павлу никакого отношения.
Есть еще один аргумент, о котором Кушу не упоминает, — географический. Шесть из десяти вошедших в Апостол посланий Павла, были направлены в приморские города. Будучи судовладельцем, Маркион должен был посещать эти города в связи со своей предпринимательской деятельностью и мог познакомиться там с членами христианских общин, хранившими послания. Исключения составляют Колоссы и Лаодикия, расположенные на расстоянии более ста километров от побережья, и находящаяся в глубине Малой Азии Галатия, но через Галатию протекает река Галис, впадающая в Черное море в непосредственной близости от Синопа, родного города Маркиона. Миссионеры галатийской общины не могли достигнуть черноморского побережья иначе как по долине этой реки. Коллизия между взглядами Маркиона и римских пресвитеров как раз и объясняется тем, что в глухой провинциальной Галатии предание Павла сохранилось в неприкосновенности, тогда как римская община, существовавшая в мировом центре религиозного синкретизма, предавалась смелому теологическому новаторству.
В действительности Маркион, «корабельщик Понта Эвксинского», прибыл в Рим с драгоценными свидетельствами апостольских времен — рукописями Евангелия Господня и десяти Посланий апостола Павла. Однако, когда их списки разошлись по рукам, выяснилось, что пресвитеры римской общины учат не совсем тому, а чаще — совсем не тому, что записано в Евангелии и Посланиях. Это и стало причиной конфликта. В общине произошел раскол, а поскольку весь христианский мир уже прекрасно знал, кто такой апостол Павел, но все еще слабо представлял себе, кто такие римские пресвитеры, объектом ненависти и нападок был избран не «еретик» Павел, а «еретик» Маркион.
Возникшее недоумение следовало немедля разрешить, и вскоре пресвитеры чудесным образом обрели текст «еще более подлинный», чем тот, что был опубликован Маркионом. Разумеется, для такого «чудесного обретения» им не понадобилось выезжать из Рима. Послания были на скорую руку (именно так! — вставки и искажения порой поражают своей грубостью и очевидностью) отредактированы в духе «здравого учения». Дополненное благочестивыми вымыслами Евангелие Господне превратилось в Евангелие от Луки, а затем
появились и Деяния, развивавшие образ апостола Павла в «нужном направлении», но без упоминания о его «еретических» Посланиях."
Дм. Алексеев. Античное христианство и «гностицизм».
Эта работа есть у нас в топе и я вам еще раз настоятельно рекомендую ее к изучению.
TenOtcaGamleta
Друзья, сегодня было время и много написал... Прошу вас обдумать сказанное.
В заключении, хочу дать пару цитат, одна из которых, из гностической библиотеки Наг Хаммади, 4 век, хорошо известна, но вторая встретилась мне лишь сегодня и я...
Мне не повезло согласиться с ней процентов на 90... Возможно, вам повезло на большее?
[цитата] Глупцы — думающие в своём сердце, что если они исповедуют: "Мы христиане" только словом, а не на деле; отдающие себя незнанию, физической смерти, не знающие, куда они идут, не знающие, кто Христос, думающие, что они будут жить, в то время как они заблуждаются, — следуют за начальствами и за властями; они же и попадают в руки последних из-за незнания, которое в них. Ибо если бы только слова, которые свидетельствуют, спасали, (тогда) весь мир уповал бы на это и был бы спасён. Но именно таким образом они навлекли на себя самих заблуждение. Они не знают, что уничтожают себя. Если бы Отец хотел
человеческой жертвы, он оказался бы тщеславным. Свидетельство Истины (NHC IX, 3)
Хитро, даже коварно, обошлась природа с человеком, вводя его в этот мир: она устроила так, чтобы, появляясь на свет, он ни о чём не имел понятия и потому не мог воспротивиться. На ощупь, вслепую, он начинает жить, не сознавая, что живёт, и не зная, что такое жизнь. Подрастает ребёнок — тоже дурачок; если заплачет, безделкой угомонят, игрушкой развеселят. Кажется, ведут его в царство утех, а на самом деле — в рабство бед. Когда же наконец у него откроются глаза духа и он поймёт, сколь жестоко обманут, оказывается, он уже бесповоротно залез, по уши увяз в грязи, из которой и слеплен. Что тут делать? Топчи её, барахтайся, старайся как-нибудь выбраться. Да, я убеждён, что без этой вселенской плутни никто не пожелал бы и вступить в наш полный обманов мир, мало кто согласился бы войти в жизнь, если бы знал, какова она. Ну кто, зная о ней всё, захотел бы попасть в этот мнимый чертог, а на деле — острог, и терпеть столь многие и различные страдания? <...> О, природа знает, что делает, человек же не знает, что получает. Пусть тот, кто тебя, жизнь, не изучил, тобою дорожит; но человек, тебя постигший, предпочтёт, чтобы его переместили сразу из колыбельки да в могилку, из пелёнок да в пелены. При рожденьи мы плачем — верное предвестье наших скорбей; хотя счастливчики и рождаются в сорочке, участь ждёт их незавидная, и трубой, под звуки которой человек-царь вступает в мир, служит его же плач — пророчество, что всё его царствование будет полно скорби. И может ли иною быть жизнь, что начинается пол вопли матери, её дающей, и под плач дитяти, её получающего?
Хоть знания нет, зато есть предчувствие бед; дитя их ещё не сознаёт, но предугадывает. Бальтасар Грасиан: «Критикон». Удачи вам и не терять разума!
"Человек создал богов, но, создав их, он сам быстро был порабощён ими. Они — не сыновья страха, но скорее — надежды, и поэтому их влияние было бы вечным", если бы не Христос!

И Жизнь возвышена!
Pravsib
Здравствуйте, уважаемые читатели!
В начале хочу привести обширную цитату из уже известной нам работы Дмитрия Алексеева, выдающегося отечественного переводчика, обнаруженной в 1945 году библиотеки христианских- гностических кодексов из Наг Хаммади, Египет, с диалектов коптского языка "Античное христианство и гностицизм":
Традиционное представление, будто бы ортодоксальные вероучение, таинства и иерархия были унаследованы церковью непосредственно от апостолов, а ереси возникали как тупиковые ответвления от магистрального течения, является анахроничным и прямо ложным. Напротив, христианство I-III столетий было многообразным и полицентричным, а то течение, которое впоследствии объявило себя "кафолической апостольской церковью", предлагало всего лишь одну из возможных версий христианского учения, начиная с середины II века получившую значительное распространение в Риме и в ряде общин, так или иначе связанных с римской. Одержать убедительную победу над своими оппонентами этому течению удалось значительно позже и только с помощью властей Римской империи, практически без перехода переключившихся с гонений на всех христиан без исключения на преследования "еретиков", то есть христиан, чья вера не совпадала с той ортодоксальной версией, которая была провозглашена официальной религией империи. Уже в 385 году по доносу кафолических епископов были подвергнуты пыткам и казнены "еретик" Присциллиан и шестеро его учеников. 22 ноября 407 года законом Аркадия, Гонория и Феодосия Младшего "ересь" была приравнена к государственной измене. Естественно, союз с языческой империей не мог обойтись для ортодоксальной общины без моральных потерь. В обмен на далеко не "все царства вселенной" ей пришлось поклониться "святому равноапостольному" языческому императору, всемилостивейше согласившемуся принять на себя нелёгкую обязанность председательствовать на церковных соборах и принимать решение, какие именно доктрины и епископы являются ортодоксальными, а какие нет.
Если говорить об отражении этих процессов в литературе, то следует, прежде всего, отметить, что тексты, вошедшие в авторитетный канонический корпус, то есть в Новый Завет, долгое время существовали параллельно с множеством других писаний. Бедность источников, находившихся в руках отца церковной истории Евсевия Кесарийского, вызвана не бедностью раннехристианской литературы, а отказом от использования ряда древнейших текстов по идеологическим, в первую очередь догматическим, соображениям... Критерием отбора текстов в канон служила не древность или апостольское авторство каждого из них, а только соответствие идеологическим установкам ортодоксальной общины. Совершенно естественно, что все новозаветные тексты были созданы или хотя бы отредактированы членами этой общины. После победы ортодоксии в границах Римской империи носители альтернативных моделей христианской веры последовательно изгонялись, а их священные писания изымались и истреблялись, как "еретические". Неудивительно, что в этих суровых условиях от всего богатства христианской протолитературы до нас дошли, помимо текстов новозаветного канона, жалкие крупицы.
С первых дней своего существования христианство столкнулось с жёсткой оппозицией сначала традиционного иудаизма, а затем и язычества. При этом, согласно ряду древних свидетельств, первоначально языческую толпу возбуждали и натравливали на христиан именно иудеи. Однако гонения не могли сломить христиан. Гораздо опаснее для христианства была борьба с иудаизмом в другой форме, когда иудаизм охотно шёл на компромисс потому, что утаивал в душе мысль о реформе христианства. Часть иудеев, вероятно, в диаспоре, поддаваясь господствовавшему тогда стремлению приобрести истину посредством выбора и слияния элементов разных систем, приняла христианство. Но это вступление иудеев-синкретистов в христианство было вступлением соглядатаев с намерением перестроить по-своему и захватить в свои руки христианский лагерь. Эти иудеи думали, что они нисколько не обязаны с вступлением в христианство оставлять свои прежние верования, напротив, думали правильно истолковать и понять с их помощью христианство. Они надеялись, что как иудаизм, так и христианство путём аллегории могут быть истолкованы в более совершенном смысле. Отсюда и получило начало то движение, которое известно в церковной истории под именем "ортодоксии" и которое сумело перетолковать христианство с помощью Ветхого Завета.
Иудо-христианство явилось уже не как опыт полемики, а как опыт примирения христианства с иудаизмом: благочестивые иудеи диаспоры и прозелиты из числа "народов мира" предлагали христианству соглашение. Бесспорно, некоторые из них были согласны признать христианство в тех или иных формах, иудейская религиозность не хотела лишь признавать исключительного права христианства на обладание истиной. Иудо-христианство утверждало возможность компромисса между иудаизмом и христианством, если последнее с почтением отнесётся к священному наследию иудаизма и возьмёт что у него есть лучшего. Христианский гнозис, трезво оценивавший это священное наследие, подобного компромисса не допускал. Светлые умы христианства опровергали иудо-христианские теории, которые душат сами себя своей нелепостью. Мы знаем, что, в конечном счёте, победила именно она, объявив себя единственным возможным христианством. Парадоксально, но оба понимания христианской веры – и собственно христианское, и синкретизированное с иудаизмом, присутствуют в писаниях, вошедших в канон Нового Завета. Вопреки некритически воспринятому исследователями традиционному мнению, что гностики сочиняли свои апокрифические писания, переделывая уже существующие памятники новозаветной традиции, мы видим, что центральное место в составе Нового Завета занимают как раз гностические по своему происхождению тексты, позднее подвергшиеся иудаизирующей редакции, а изначально сочинённые в иудо-христианской среде тексты включают в себя элементы, позаимствованные из гностических источников.
http://kenoma.chat.ru/gnost/gnosis.htm
Я рекомендую эту статью еще раз к прочтению. Но следующим сообщением я хотел бы прояснить то, что же такое назорейство.
TenOtcaGamleta
Назореи – религиозно-этническая общность в Ираке и Иране, известная также как сабии или мандеи, то есть буквально – "знающие", "гностики". Название "назореи", раньше бывшее общим, затем стало использоваться для обозначения наиболее образованных представителей духовенства, постигших все тонкости сложного вероучения и совершаемых богослужений. Происхождение общины палестинское, то есть по крови и языку назореи являются потомками древнего населения Палестины. Сами они связывают свой уход в Заиорданье, а затем и в Вавилонию с убийством Иоанна Крестителя и последовавшими за ним погромами и убийствами его последователей, совершенными фанатиками иудаизма. Разрушение римлянами Иерусалима и в первую очередь Иерусалимского храма описывается в их священных книгах как возмездие за эти злодеяния.
Огромная по объёму религиозная литература назореев написана на диалекте арамейского языка с использованием особой системы письма. Важнейшими книгами являются: Коласта (Собрание) – сборник поэтических гимнов, окончательная редакция которого датируется III веком, Гинза (Сокровище), самые ранние отрывки которой, в основном также гимны, связаны ещё с палестинскими реалиями, и более поздняя Драшья д-Яхья (Книга Иоанна Крестителя). Изложенная в них назорейская доктрина – назирута – очень сложна и вобрала в себя многочисленные позднейшие влияния. Характерной особенностью древнейшего, ещё палестинского пласта назорейских преданий является культ проточной воды, связанный с крещением в реке Иордан. Назореи резко отрицательно относятся к иудаизму, ветхозаветному откровению и иерусалимскому храмовому культу. В их писаниях сама этимология таких терминов, как "иудеи" (iahutaiia) и "иудаизм" (iahututa) выводится из слов "грех" и "выкидыш"; Иерусалим и Иерусалимский храм описываются, как цитадель зла, выстроенная по воле тёмных сил, гора Сион сравнивается с выгребной ямой. Творцом в назорейском мифе является падший, но способный к покаянию ангел Птахиль – имя состоит из имени египетского демиурга Птаха и теофорной частицы "-ил"; ценность сотворённого им видимого мира отвергается. Следует особо подчеркнуть, что Птахиль не тождествен "богу иудеев Адонаи", чей образ в назорейском учении также является отрицательным, на чём и основывается обоюдная ненависть иудеев и назореев.
Обобщая результаты огромной работы, проведённой в CC столетии такими подвижниками науки, как М. Лидзбарский, леди Э.С. Дровер, Р. Мацух и К. Рудольф, можно уверенно утверждать, что назорейство возникло в Палестине как протестное движение, направленное против иерусалимского культа Яхве. Решающую роль в нём сыграли жители Галилеи и Самарии, тогда как ревнители нормативного иудаизма изначально являлись его противниками. Интересно, что, судя даже по каноническим Евангелиям и Деяниям, проповедь Христа и апостолов была успешна именно в этих субэтнических группах.
Показать спойлер
Особого внимания заслуживает сопоставление религиозной литературы назореев с христианской протолитературой. С одной стороны, в Гинзе и Книге Иоанна присутствует острая антихристианская полемика, чрезвычайно несдержанная по тону и непосредственно затрагивающая Иисуса Христа. Нельзя, однако, не отметить, что острие этой полемики направлено против доктрин о Святой Троице, о непорочном зачатии и мессианстве Иисуса; объектом нападок является также ортодоксальное духовенство, включая епископов и "католикосов", и монашество, особенно женское. Нетрудно заметить, что перечисленные доктрины и явления связаны с институциональной церковью, и, соответственно, направленная против них полемика не может быть датирована периодом ранее IV – V веков. В то же время, исследователями отмечены очевидные параллели как между назорейской литературой и Новым Заветом, так и между ней же и писаниями из Наг Хаммади. Эти параллели, в большинстве случаев, ограничиваются сходством понятийного аппарата и не позволяют говорить о прямой литературной зависимости. Отметим, однако, интереснейший, близкий к соответствующим отрывкам канонических Евангелий, эпизод крещения Иоанном на Иордане назорейского Спасителя Манда д-Хаййе (Знания, (которое от) Жизни, – Ginza 5:4).
Многие европейские учёные и, в первую очередь, естественно, ортодоксальные богословы, потратили немалые усилия, чтобы доказать, что месопотамские назореи либо зародились непосредственно в Месопотамии, либо пришли из Палестины через столетия после I века, либо задолго до I века, либо вообще являются выродившейся сектой сирийских гностиков, но главное – что они не имеют ничего общего с палестинскими назореями I столетия и, особенно, с одним единственным Назореем – Иисусом. На их аргументации мы останавливаться не будем, отметим лишь, что назорейская традиция древнего Израиля в послепленный период была утрачена и, соответственно, понимание назорейства Иисуса в контексте установлений Закона Моисея и в связи с назореями эпохи Судей является очевидным анахронизмом.
Исторический Иисус никогда не был "Иисусом из Назарета". Отождествление Назорея с "жителем Назарета", сделанное составителями канонических евангелий на основе народной этимологии, абсолютно некорректно. То, что это прозвище продолжало употребляться, свидетельствует, насколько создатели окончательной версии канонических Евангелий были далеки от описываемых в них реалий. Существует, впрочем, гипотеза, что ни разу не упомянутое в Ветхом Завете географическое название "Назарет Галилейский" было изобретено не ранее II столетия именно для истолкования прозвища Иисуса, а сам населённый пункт возник (или был так назван) ещё позже.
Показать спойлер

Если мы будем рассматривать взгляды Самого Иисуса Назорея и Его окружения в контексте того назорейства, которое сумело дожить до наших дней, они представляются настолько "еретическими", что уже не могут быть связаны с иудаизмом как таковым, а это делает понятной и казнь на кресте, то есть "повешение на древе", предусмотренное Законом Моисея для "хулящих имя Яхве". При этом мы должны расценивать вошедшие в канонические евангелия сведения о признании Иисуса Иоанном Крестителем как попытку преодоления конфликта, реально имевшего место между назореями, остававшимися "учениками иоанновыми", и назореями, ставшими последователями Иисуса. Свидетельством этого конфликта является использование в Евангелии от Иоанна элементов понятийного аппарата назорейских писаний в полемическом контексте.
Таинств в назорействе два – крещение и причащение, во многом сходные с христианскими, но наполненные иным вероучительным содержанием. При этом крещение, ясно понимаемое, с одной стороны, как альтернатива иудейскому обрезанию, а с другой стороны, как ритуальное очистительное омовение, совершается над верующими многократно, по меньшей мере, ежегодно. Причащение отличается ещё значительней, поскольку мандейская община не является христианской деноминацией. В этой связи нельзя не упомянуть точки зрения Рудольфа Бультмана, считавшего Евангелия культовыми легендами и указывавшего, что евангелисту Марку удалось укоренить "христианские мистерии (таинства) – крещение и евхаристию – в предании о жизни Иисуса". Если признать, что прообразы христианских крещения и евхаристии сформировались ещё в назорействе, а Иисус и Его ученики первоначально принадлежали к назорейской общине, то необходимо уточнить, что функцией синоптических евангелий как "культовых легенд" было изъять таинства из назорейского и собственно христианского контекста и наполнить их синкретическим иудо-христианским содержанием.
Цитата приведена из того же труда Дм. Алексеева.
Я продолжу
TenOtcaGamleta
Иисус во всех четырех Евангелиях назван «назореем», и это прозвище, по мнению большинства авторитетных ученых, никак не связано с городом Назаретом, который внесен в текст позже теми редакторами, которые или не понимали подлинного значения термина или пытались таким способом скрыть нечто, с чем они никак не могли согласиться. По моему мнению это причастность Иисуса к секте, которая была открыта в середине XVII в. и носила название «назореев». Это выяснилось после того, как на южных границах Ирака и отчасти Ирана была обнаружена община т. н. «мандеев», которые считали себя историческими преемниками Иоанна Крестителя и называли себя «назореями». «Мандеи» это живое дошедшее до наших дней предание о том, что же именно представляла собой община Иоанна (Юхана или в арабской форме Яхья мандейских текстов) в те далекие времена. Однако об этом почему-то напрочь отказываются говорить ученые библеисты, не воспринимая эти данные всерьез и выдумывая теории о позднем месопотамском происхождении мандейских учений.
О том, что Иоанн являлся «назореем», известно из намека Лк. 1:15, где сказано, что Иоанн не пил вина и сикера, что было важным атрибутом «назорейства». Но это лишь неудачная попытка адаптации иудейского формата «назорейства» к известному гностическому палестинскому течению. Если Иисус тоже назван «назореем», то это являлось указанием на то, что он сам некогда принадлежал к секте Иоанна, принял от него крещение, а впоследствии вышел из этой общины с группой учеников, организовав своё собственное религиозное движение, которое, с одной стороны, идейно разошлось с «назореями» Иоанна Крестителя, а с другой сохранило многие их черты (прежде всего – водное крещение и «причастие»). На это указывают многочисленные примеры. Среди них мандейский текст Gj 288,10 «назорейство старше, чем иудейство» находит параллель в Ин. 8:58 – «Я был прежде Авраама». В Ин. 8:32 Иисус произносит фразу перед иудеями «истина освободит вас» в том же виде, в каком она была хорошо известна и употребительна у мандеев = kušṭa asinkun. Призыв «ищите и обрящете» (Мф.7:7=Лк.11:9) почти копирует цитату из «назорейской» литургии: «Ищи и найдешь, говори и будешь услышан».
Р. Мацух полагает, что перекличка идей четвертого евангелиста с назорейскими гностическими идеями четче всего обнаруживается в прологе этого Евангелия. Он явно составлен в философски возвышенной манере, свойственной именно для мандейской поэзии с её специфическими приемами. Стихи 1-4 пролога, несмотря на то, что евангелист расширил исходный текст собственными богословскими рассуждениями, совершенно явно отражает старомандейское религиозное мировоззрение. Еще Бультман отмечал, что данный поэтический отрывок использовался палестинской сектой крестителей как своеобразный гимн Жизни и Свету. Для убедительности достаточно сравнить Ин. 1:3 – «Все через Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть» с мандейским текстом GRr 5 – «Ничего не было, когда Его не было, и ничего не могло быть, если бы Его не было». Такие термины как λόγος (Слово) = manda, ζωὴ (Жизнь) = hiia, φῶς (Свет) = nhura и его оппозиция σκοτία (Мрак) = hšura являются заимствованиями из мандейского понятийного аппарата. Вероятно, изначальная мандейская формула manda d—hiia («Слово Жизни») была разобщена в прологе вставками полемического характера, но всё еще ощутима. Понятия «Свет», «Истина», «Жизнь», «Лоза», «вода живая» являются основополагающими в мандейской религии. Вряд ли можно считать случайностью, что центральная мандейская лексема «Жизнь» в четвертом Евангелии употребляется 32 раза (против 17 раз у всех вместе синоптиков). Тот факт, что указанные назорейские понятия широко задействованы в нем, свидетельствует о том, что первые последователи Иисуса «рекрутировались изначально, скорее всего, из среды назареев». Идея «великого дня воскресения из мертвых», о котором не раз говорится в четвертом Евангелии, тоже появилась сначала у «назореев», которые, как говорит Ипполит, «существовали еще до Христа». Лишь в Ин. 12:13 сообщается подробность о «пальмовых листьях», которыми приветствовали грядущего царя в момент его триумфального шествия. Пальма это «назорейский» символ Мирового древа.
Часто встречающаяся идентификация «Иисус из Назарета» в таком случае приобретает совсем иной смысл. Ничто не мешает предположить, что «Назарет» был вовсе не городом, а чем-то вроде ашрама – так назывались обители мудрецов и подвижников в древней Индии. «Назарет» вполне мог быть самоназванием такой общины-поселения, возглавляемой аскетом Иоанном. Об этом я догадывался еще до знакомства с мандейскими текстами. И действительно, мандейские термины naṣiruta или naṣaruta обозначали у них абстрактно-собирательное понятие («назорейство» как явление) и подразумевали «радикальное отделение от иудаизма». Поэтому «Иисус из Назарета» в связи с такой этимологией приобретает совершенно новое звучание – «Иисус, вышедший из общины назореев (из назорейства – «назируты»)». Одно свидетельство из т. н. «Евангелия назореев» дает понять, что Иисус принял крещение от Иоанна вместе со своей матерью и братьями, которые настаивали на этом.
Л.Л. Гифес, «Миссия Иоанна Крестителя и "назореи"».
Я привел целиком, без купюр, цитату многоуважаемого автора - сторонника ариохристианства (я не сторонник), хоть и не разделяю его мнения насчет ашрама нарозеев.
Совсем небольшой городок - Назарет, существовал.
TenOtcaGamleta
В качестве примера мандейских гимнов,демонстрирующих правоту вышеизложенного, приведу следующий:
Во имя Жизни! Во имя Бога, да будет возвеличен высочайший свет!
У двери синагоги Мария встречает мать свою, встречает свою мать Мария и та спрашивает ее прямо: «Откуда пришла ты, дочь моя Мария, и почему лицо твое цвета розы? Лицо твое цвета розы и глаза твои полны сна, сна полны глаза твои и на бровях твоих знаки бессонницы».
И она отвечала ей: «Да, два или три дня братья мои и сестры стояли в доме моего отца; в доме отца моего стояли мои родственники и пели чудесные песни. От их голоса, от звука беседы братьев моих, ангелов, сон покинул глаза мои, ушел сон из глаз моих и брови мои были бессонны».
«Разве ты не слышала, дочь Мария, что говорят о тебе евреи? Евреи говорят: дочь твоя полюбила человека, возненавидела она закон Моисеев и полюбила путь назореев. Она возненавидела дверь синагоги и полюбила дверь храма назореев. Она возненавидела тфлинин и полюбила свежие венки. В субботу она работает, в воскресенье она хранит руки свои. Ненавидит Мария закон, который Семеро наложили на Иерусалим».
На том месте, на котором она стоит, Мария отряхивает пыль с ног своих и говорит:
«В рот иудеям да пойдет эта пыль! Пепел в рот коэнам, и навоз из лошадиных задниц да будет на всем синедрионе. Того, кого я полюбила, я не могу ненавидеть. Кого я ненавижу, я не могу любить. Никого я не люблю, кроме Ишо Хайя, моего господина, который стоит возле меня и будет моим помощником, протянет руку и выведет меня из страны тьмы в страну света».
Ты победил, Ишо Хайя, и принес победу всем, кто любит имя Твое.
И Жизнь возвышенна!
Куласта, Гимн 149
"Ибо мир любит Мрак [и ненавидит] Свет, потому что дела его злы; [а я пришёл,] чтобы исполнить волю Света и распространить истину повсюду, как заповедано мне." Кефалайа, 76
Ниже уже христианская цитата из 7 кодекса Наг Хаммади:
Когда Я пришел к тем, кто мои, и объединился с ними, они объединились со Мной, и не было нужды во многих словах, ибо наша Мысль была вместе с их Мыслью. Поэтому они поняли то, что Я говорил.
Ведь мы совещались об уничтожении архонтов.
И поэтому я исполнил волю Отца, который есть Я (сам). Когда мы вышли из нашего дома, мы пошли в мир и оказались в мире в телах. Нас возненавидели и подвергли преследованиям не только незнающие, но также и те, которые полагают себя богатыми именем Христа, осуетившиеся в неведении, так как они не знают, кто они, как бессловесные животные. А тех, которых я освободил, они преследуют и ненавидят. Если закроются двери, напрасно будут они рыдать, издавая стоны, ведь они не познали меня совершенным образом, но служили двум господам и множеству (других).
Но вы будете во всем сильны — в войне и в сражениях, (одолеете) ревностный раздор и гнев. Но в прямоте нашей любви мы невинны, чисты и благи, так как мы обладаем Мыслью Отца в невыразимой мистерии.
Ведь это было смешно. Я свидетельствую, что это было смешно, (что) архонты не знали, что это — невыразимое единение чистой истины, такое, которое существует у сынов Света, подражание которому они (архонты) изготовили, провозгласив учение мертвеца и ложные (догмы) под видом свободы и чистоты совершенной Церкви. Они умертвили себя своим учением, в страхе и рабстве, мирских занятиях и отверженном культе, умалившись в невежестве, так как они не приобрели себе истинного благородства. Они ненавидят то, чем они являются, и любят то, чем они не являются. Ведь они не поняли Знания Величия, которое свыше и из источника Истины, а не от рабства и ревности, страха и вожделения мирской материи.
Второе Слово Великого Сифа (NHC VII, 2)
TenOtcaGamleta
Друзья,
если бы не узнал, кто автор этого восхитительного текста - не стал бы даже публиковать:
Бог, будучи весь Ум и весь Слово, то и говорит, что мыслит, и то мыслит, что говорит. Ибо Его мысль есть Его Слово и Слово есть Ум, и всеобъемлющий Ум есть Сам Отец. Посему, кто говорит об Уме Божьем и приписывает Ему особенное происхождение, тот объявляет Его сложным существом, как будто нечто иное есть Бог и иное – первообразный Ум... но всегда существует Один и Тот же, как и полезно нам мудрствовать о Боге и как научаемся из Писаний.
Представляю автора - Ириней Лионский!!!
Как говорит мой сосед - Это Победа!) Понятно, Сын в Отце и Отец в Сыне. "Я и Отец - Одно!" Но... В связи с этим, я приготовил для вас нечто вкусненькое, но с подробностями вернемся к этому завтра!
Пока же, я хочу отметить несколько важных моментов!
Первое - Бог не называем, не имеет имени! Ибо дать Имя Богу может только Бог.
Единственное имя не произносится в мире – имя, которое Отец дал Сыну. Оно превыше всего. Это – имя Отца. Ибо Сын не стал бы Отцом, если бы Он не облекся в имя Отца.
Евангелие от Филлипа.
Имя же Отца – это Сын. Он первый, давший Имя вышедшему из Него, и это Он Сам. И Он породил Его как Сына, Он дал Ему Своё имя, которое было у Него… Он дал имя Себе Самому, видя Себя Самого, и только Он – Тот, Кто может дать Себе Имя.
Евангелие Истины.
Гностики исповедуют строго апофатическое богословие - человек не может дать никаких определений Богу, поскольку человек не Бог и не ему определить Отца. Такое определение может дать Сын, одной природы с Отцом. Но история церкви это догматическое богословие, которого Христос не оставил и которое не содержится в Писании. Это тысячелетние споры об Имени и Сущности Бога с печальными последствиями. Эту историю мы и проследим на двух примерах: Никейском и Халкидонском соборах:
I Вселенский собор, состоявшийся в Никее, в 325 году, был вызван прежде всего необходимостью борьбы с арианством, а не утверждением догмата о Троице. Это отмечают все серьезные историки и богословы. Никаких протоколов от Никейского собора до нас, к сожалению, не дошло, но мы имеем утвержденные им правила и текст Символа Веры... Однако ни Никейский, ни даже Никео-Цареградский Символы не подтверждают тринитарного догмата и не вводят тщательно разработанной каппадокийскими отцами во второй половине IV века тринитарной терминологии... В них отсутствует какое-либо упоминание Троицы или личностных ипостасей, но их цель сводится к утверждению единства Бога в приложении к христологии... Единственное новшество, которое подчеркнуто вводит Никейский собор, это термин “единосущие”. Данный неологизм вызвал споры из-за того, что он не содержался в Новом Завете, а по представлению многих церковных деятелей той эпохи в Символе веры не может быть использована терминология, отсутствовавшая в Писании. Трудно судить, насколько верен такой подход. Кажется, для точной формулировки достаточно было сказать, что Сын есть “едино с Отцом” и этим их тождественность выражалась бы в достаточной мере. Во всяком случае «сущность» и «ипостась» тогда расценивались как синонимы, слово же «ипостась» в новозаветных текстах употребляется. Но, по-видимому, термин “единосущие” был введен как раз ради усиления (не подобосущен), а не ослабления понятия о единстве между Отцом и Сыном... Однако после Никейского собора целый ряд епископов из числа тех, которые недавно подписали его решения, отказались от термина “единосущие”, повсюду стали созывать соборы, каждый из которых утверждал свой Символ, но неизменно опускал этот термин, но необходимо выяснить, как на самом деле отцы Никейского собора понимали слова “сущность” и “ипостась”.
В каппадокийской версии троичного богословия термины ουσια и υποστασις имеют строго определенные значение и употребление: ουσια в приложении к Богу обозначает собой Его род, а υποστασις – личность, то есть отдельный самобытный индивидуум. В древнегреческой же литературе, слова “усия” и “ипостасис” являлись тождественными, такое понимание есть продукт позднейшего времени, каковое появилось после Никейского собора
Далее проф. Спасский утверждает:
“В таком же значении слово ипостась перешло и в христианскую письменность; в четырех местах Нового Завета (2 Кор. 9:4; 11:17; Евр. 1:3; 11:1), где встречается это слово, оно вполне может быть заменено посредством ουσια; древние же церковные писатели не делают никакого различия между этими терминами и пользуются ими, как совершенно тождественными по смыслу… Есть все основания полагать, что и отцы первого Вселенского собора принимали слова “ипостась” и “сущность” в качестве равнозначащих и совсем не подозревали того различия между ними, какое внесено было позднейшей литературой. Свидетелем за это является никто другой, как самый видный защитник Никейского собора Афанасий Александрийский, остававшийся всегда верным богословскому духу собора… В одном из своих посланий он прямо заявляет, что “ипостась есть сущность и не иное что обозначает, как самое существо."
Друзья, вы понимаете, о чем это я?!
Тождественность слов “ипостась” и “сущность” в Никейском Символе веры указывают на то, что Отец и Сын не только единосущны по отношению друг ко другу, но и единоипостасны, что Отец и Сын (а значит и Святой Дух) есть одна и та же Личность (одно Лицо)!Отказавшись от точного греческого обозначения лица словом προσωπον из-за того, что оно тяготеет к модалистскому понятию внешнего образа (обличья, личины, маски), отцы-каппадокийцы стали употреблять несвойственное для дифференциации лиц слово υποστασις, практически тождественное ουσια (сущности), чем обусловили тенденцию к разделению единой Сущности и единого Лица Бога, вступив в явное противоречие с Никейским исповеданием и введя "трех Богов"!
Если Никея делала Иисуса Богом, то Халкидон наделял Бога тремя Лицами, что в сути не имеет ничего общего с монотеизмом и отменяло Никейский Символ Веры.
Каппадокийское богословие совершило революцию по отношению к богословию староникейскому, введя разделение ипостасей, неизвестное отцам Никейского собора.
TenOtcaGamleta
Уважаемые читатели,
хочу, что бы вы поняли - я прохладно отношусь к этим спорам о тринитарном и прочем догматическом богословии. Еще Констанций 2 их первый запретил, поскольку они натурально разваливали целостность империи, вместо придания единомыслия ее гражданам! Монархияне, подобосущники, гидропарасты, динамисты, савелиане и мн. сотни проч. ереси, - бесконечный продукт ортодоксии, поскольку единого мнения никогда на земле быть не может! Нет его и в Царстве Небес, не побоюсь сказать! Отсюда расколы, казни и войны, но... ортодоксия процветает, порождая самим своим существованием разделения, преследования.
Но, есть важные моменты!
Как вы уже давно поняли, первоначальное гностическое христианство не предполагает ортодоксии и догмы. Тем более о божественных понятиях, да и не они ведут к спасению, а подобие человека и единство с Богом!
И меньше всего способствуют этому те ревнители, которые постулируют монархианский модализм!
К деталям вернемся завтра, сейчас скажу что это строгий монотеизм. Они ярые противники тринитарной формулы и ессно, решений Халкидонского Собора, но поборники Никейского! Когда я читаю их критику (друзья, все мы знаем что Троица православных это неверно воспринятая и наглухо не понятая, вывернутая под самодержавие Троица христиан - гностиков, о которой я писал ранее и завтра повторюсь) тринитаризма, то... душа радуется! Она ясно показывает истоки происхождения ее формирования:
Всё это неопровержимо доказывает, что каппадокийское богословие терминологически учило именно о трёх богах, вводя языческое многобожие.... И давайте не будем считать себя умнее апостолов и Евангелия. Того, что заключено в проповеди Иисуса, вполне достаточно для правильного понимания учения о Боге, и нет в данном случае никакой острой необходимости обращаться к греческой философии для “лучшего” уразумения христианских догматов (Троица отсутствует в Писании, кроме поздних явных вставок).
Возникает законный вопрос: а вообще имеем ли мы когда-либо официально утвержденное единое догматическое учение о Троице, которое полностью могло бы удовлетворить запросы адептов тринитарного богословия?
Нет, такого учения мы не имеем. Всё, о чем в этой области можно говорить, так это о частных богословских мнениях тех или иных авторитетов, в разное время и по-разному высказанных. Но и между ними не обретается большого единства взглядов, но скорее беспорядок учения, сопровождавшийся непрестанной руганью, взаимными склоками, обвинениями и осуждениями. Догмат о Троице, в его современном популярном понимании, создавался вне текстов Нового Завета и даже вне решений Вселенских соборов. Вся трагедия заключается в том, что догмат о Троице всесторонне обоснован с помощью неоплатонизма и вообще языческой античной философии с её безбрежным морем самых разнообразных фантазий, но ни единым словом он не подтверждается текстом писаний. Постепенно в христианское вероучение, незаметно порвавшее связь с богословием евангельским, стали вливаться языческие аналоги тринитаризма. Ни для кого не тайна, что все ведущие творцы христианского учения о “Святой Троице” (Василий Великий, Григорий Богослов, Григорий Нисский и другие) обучались философии в действовавшей до 529 г. Афинской школе неоплатоников или у знаменитого ритора Либания. Там творцы троичного богословствования, как тогда говорилось, “учились эллинской мудрости” – на её основе они и сочиняли догмат о “Троице”.
По заключению историка Адольфа Гарнака, вообще вся православная догма была создана при посредстве платонизма и аристотелизма.
Думает, что ругает автор, но на деле - музыка!
Показать спойлер
Влияние Платона в деле создания тринитарных догматов было велико. В одном авторитетном французском словаре об этом факте говорится следующее:
“Похоже, платоновская троица, которая сама была лишь реконструкцией более древних троиц, существовавших ранее у язычников, стала рациональной философской троицей символов, породившей три ипостаси или божественных лица, которым учат в христианских церквях. Это представление греческого философа о божественной троице… можно найти во всех древних религиях”.
О роли греческой философии в Новой Энциклопедии Шаффа-Герцога говорится:
“Учениям о Логосе и Троице придали форму греческие отцы, на которых… прямо или косвенно очень сильно влияла философия Платона… То, что ошибки и искажения прокрались в церковь именно из этого источника, неопровержимо”. По мнению А. Лэмсона:
“Учение о Троице формировалось постепенно, и это происходило сравнительно поздно… это учение берет начало из источника, не имеющего ничего общего с иудейскими и христианскими писаниями… оно сформировалось и было внедрено в христианство усилиями отцов, находившихся под влиянием философии Платона”.
К концу III века н. э. “христианство” и неоплатонические философии стали неразрывными. Как говорит А. Гарнак, церковное учение:
“прочно укоренилось в почве эллинизма. Так оно стало тайной для подавляющего большинства христиан”.
Церковь заявляла, что её новые учения основаны на Библии. Но Гарнак опровергает это:
“В действительности она узаконила в своей среде эллинское умозрение, суеверные взгляды и обычаи языческого поклонения-таинства”.
Эндрю Нортон говорит о Троице в том же ключе:
“Мы можем проследить историю возникновения этого учения и найти его источник, но не в христианском откровении, а в философии Платона… Троица – это не учение Христа и его апостолов, а вымысел школы более поздних последователей учения Платона”.
Те же из последователей тринитарного богословия, кто не имел отношения к школе неоплатоников, были учениками Оригена, также находившегося под сильным влиянием языческих идей...
Немалое влияние на формирование учения о Троице оказал и гностицизм, в котором причудливым образом сочеталась философия неоплатонизма с христианскими верованиями.
Вот, пожалуй, и все основные источники тринитарного богословия.
Чувствуя недостаток аргументов в защиту учения о Троице, последователи тринитарного богословия совершили чудовищный подлог, изобличающий их полную беспомощность в поисках доказательств своих доктрин в писаниях. Они собственноручно вписывают в Новый Завет фразу:

“Ибо три свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святой Дух; и сии три суть едино”.

Эта фраза сначала вставлялась в Послания апостола Павла, потом в Послание апостола Петра и, наконец, для неё было найдено более подходящее место в 1-м Послании апостола Иоанна (1 Ин. 5:7), где она находится сейчас. Из многочисленных дошедших до нас рукописей Нового Завета, начиная со II-го века, самая древняя, где содержатся эти слова, датируется XVI-м веком. После изобретения книгопечатания первое научное издание книг Нового Завета на двух языках – греческом и латинском – осуществил Эразм Роттердамский (1469-1536). В двух первых изданиях текста Эразм не печатал слов об Отце, Слове и Святом Духе, поскольку он не находил их в имеющихся у него многочисленных древних списках Нового Завета. И только в третьем издании, под давлением католической церкви, он вынужден был вставить столь нужный догмату о «Святой Троице» отрывок. Это третье издание Эразма Роттердамского было потом еще раз тщательно отредактировано католической церковью и утверждено как каноническое под названием Textus Receptus (Принятый текст). Оно стало основой для переводов Нового Завета на все языки мира. Приняла эту вставку и православная церковь. Вот какими нечестными методами навязывалась сознанию христиан ересь тритеизма!
Традиционное православное богослужение по-своему уникально.
Всё оно сплошь пропитано формулировками троического догмата в самых разных вариациях, порой чудовищных. Сии тексты, не несущие никакого нравственного назидания, трудно даже назвать молитвами, но скорее провозглашением каких-то бессмысленных деклараций на тему Троицы.... Серьезно относиться к сим текстам не приходится тому, кто хоть немного уважает своё религиозное чувство, а не слепо и бездумно следует готовым формулировкам, постоянно вдалбливающимся в подсознание. Сюда нужно еще отнести и издержки церковно-славянского перевода, порой несуразно отразившего греческий оригинал.
Проведя экспертизу славянских богослужебных текстов, Максим Грек пришел в ужас от имеющегося там богохульства, за что остаток жизни просидел в тюрьме. На безумное “троичное богословие” в богослужебных книгах позже обратил внимание патриарх Никон. Сколько бы ни ругали его за проведенные им реформы, но в данном случае он был совершенно прав.
Тем не менее, даже твердо устоявшееся православное богослужение оставило явные следы монархианского модализма, хотя этого никто и не замечает. Яркий этому пример мы находим в доксологии к молитве “Отче наш…”, которая слышится на каждом общественном богослужении. В первоначальном евангельском тексте эта доксология выглядела по-другому, чем теперь она произносится. В слова, переданные нам самим Спасителем, при императоре Юстиниане включили вставку, но сделали это столь “неудачно”, что получилось ярко выраженное савеллианское исповедание. В Евангелии окончание молитвы звучало так:

“ибо Твоё есть царство и сила и слава во веки, аминь”.

а теперь:

“ибо Твоё есть царство и сила и слава, Отца и Сына и Святого Духа, всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь”.

Таким образом Отец здесь мыслится и Отцом, и Сыном, и Святым Духом одновременно, прямо как у монархиан-модалистов, так как сказано: “ибо Твоё (Отца) есть царство Отца, Сына и Святого Духа”.
Возникновение тритеистических лжеучений на Руси, подобных аввакумовским, отнюдь не случайность. Основания были заложены еще при самом крещении Руси и даже деятельностью просветителей славян Кирилла и Мефодия, пристрастие которых к троичному богословию всем хорошо знакомо.
“Как известно, Мефодия и его последователей на протяжении ряда столетий германо-римское духовенство обвиняло в арианстве. То же обвинение звучит и у Матвея Краковского (антикатолического писателя, – Л. Л. Г.). И это обвинение не было совершенно беспочвенным… И мы не поймем ожесточения Карла Великого, настаивавшего на включение в Символ веры добавления «филиокве», если не учтем, с какой ситуацией франкам пришлось столкнуться в Подунавье, куда они как раз вышли в конце VIII-го столетия. С другой стороны, арианство в Подунавье станет идеологическим оружием против наступления немецко-римского духовенства, чем и объясняются постоянно повторяющиеся обвинения последователей Мефодия вплоть до XIII-го столетия".
Известны документы о связях и сотрудничестве Мефодия с полуарианскими общинами, а также об их существовании на Руси. Этим объясняется тот факт, что при своем крещении князь Владимир прочитал исповедание веры с полуарианскими чертами, в котором Отец признавался “старейшим” по отношению к Сыну, а вместо “единосущия” провозглашалось “подобосущие”, что зафиксировано в Повести временных лет.
Православие давно стало многобожием.
Высший ряд пантеона возглавляют Бог Отец, Бог Сын и Бог Святой Дух. Им можно молиться и по-отдельности, как разным богам, а можно и сразу всем вместе. На иконах “новозаветная Троица” они так и изображены – как три отдельных “Бога”. Всё очень конкретно: седовласый старец, его сын и летающий над ними голубь. Далее в иерархии следует «богиня», то есть Богородица, которой воздаются почести, едва ли не большие, чем самому Иисусу Христу. Затем идут меньшие «божества» – святые, которым посвящаются храмы и престолы. Учение святых отцов – выше Библии, как у иудеев Талмуд выше Торы.
Самое празднование «дня Святой Троицы» есть плод литургического творчества, возникший исключительно на почве русской духовной культуры. П. Флоренский по этому поводу напоминает, что
“Византия не знала этого праздника, как не знала она, в сущности, ни троичных храмов, ни троичных икон… Праздник Пятидесятницы, бывший на месте нынешнего троичного дня, был праздником исторического, а не открытого онтологического значения. С XIV века на Руси он выявляет свою онтологическую суть, делаясь праздником Пресвятой Троицы… Праздник Троицы, нужно полагать, впервые появляется в качестве местного храмового праздника Троицкого собора как чествование «Троицы» Андрея Рублева… Местное празднование единственной иконы единственного храма, будучи духовной сущностью всего русского народа, бесчисленными отражениями воспроизводится в бесчисленных Троичных храмах, с бесчисленными иконами Троицы”.
Христианская вера сегодня доведена трибожниками до полного абсурда, она давно превратилась в язычество, она осквернена.
Посторонних наблюдателей сложившееся положение вещей заставляет с немалой долей злорадства констатировать, что вера в троичное Божество “в своем существе несовместима с разумом и резко враждебна ему, абсурдна и противоразумна от начала и до конца”. В подобном богословствовании “верующему никак и никаким образом не предлагается что-то ясно разуметь”, но заповедуется лишь:

“бездумно, слепо и темно верить… Ты хочешь с верующими с пониманием говорить о том, чего они и сами не понимают. Если ты сумеешь помочь верующим ясно осознать, что они при своей вере в Святую Троицу верят в то, не зная во что, – это тот предел взаимопонимания, которого ты можешь достичь в общении с ними”.

И действительно, такие выражения, как, например, Григория Паламы: “Веруем в то, что один и не один Господь”, способны найти серьезное сочувствие и глубокое понимание разве что в психбольнице. Интересно, что на обвинение Паламы в «двубожии» со стороны его идейного противника Акиндина, Палама возражает лишь тем, что его оппонент Акиндин не признает учения святых отцов[33]. Подобное и многие другие изречения выводят православие из ряда монотеистических религий и ставят на один уровень с политеистическими верованиями.
Показать спойлер
"Не случайно, что в результате проведения в жизнь идей каппадокийской веры и насильственного навязывания халкидонского “мелкитского” богословия населению восточных регионов Византийская империя была наказана нашествием тех, кто формально проповедовал монотеизм! Это было началом политического заката христианского римского порядка на Востоке, конец цивилизации."
Еще одну важную вещь отмечу в следующем сообщении.
TenOtcaGamleta
Все вышеописанное ортодоксы за собой не признают, как не признают элементов митраизма в себе и прочих заимствований в процессе формирования их доктрины в языческом окружении. Что бы аборигены верили.
Конечно, и в самом Евангелии ясно и не однократно подчеркнута суббординация, как с ней не спорь! Отец больше Сына, а Дух от Отца исходит!
По историческим свидетельствам нам известно, что кульминация оживленной полемики в Византии вокруг таинственных слов “Отец Мой более Меня” (Ин. 14:28) приходится на середину XII века, но, вероятно, спор возник намного ранее, в первой половине XI века.
Главным действующим лицом в прениях был император Мануил Комнин. Когда стали смотреть святоотеческие толкования на сей текст, выяснился такой широкий спектр мнений, что привести их к какому-нибудь консенсусу не представлялось возможным. Образовалось, как минимум, пять партий, каждая из которых изъясняла изречение Христа по-своему. Однако из них можно было вычленить две основных: относящих эти слова к ипостасному различию между Сыном и Отцом, и тех, которые сводили это различие к умозрительным причинам. Царь возглавлял ту партию, которая вводила ипостасное различие, утверждая, что Сын меньше Отца, так как Отец – виновник вечного рождения Сына, и также потому, что Сын воспринял плоть. Разумеется, в прениях победила та партия, которая поддерживалась императором, все же иные были запуганы и подавлены. В 1166 г. был созван собор в Константинополе, довольно представительный, поскольку в нем приняли участие Антиохийский и Иерусалимский патриархи. Собор утвердил новое учение и торжественно анафематствовал его противников.
“Отец Мой более Меня” (Ин. 14:28)!
С учетом остальных и ярких примеров, которые мы подробно недавно разбирали, есть ли еще вопросы?! Дабы лучше уразуметь смысл новопринятого учения, приведем текст соборной анафемы:
“Тем, кои не принимают слов истинного Бога Спасителя Господа нашего Иисуса Христа: “Отец Мой более Меня”, как разнообразно изъясняли святые, одни по Божеству Его, потому, что Он от Отца рожден (виновного ради от Отца рождения), другие по естественным свойствам плоти, которую принял Он Божеством (Ипостасью Божества), то есть, что Господь по причине сотворенного, описуемого и смертного назвал себя меньшим от Отца; тем, кои говорят, что выражение касается только плоти, отдельной от Божества, в том смысле, как если бы она не была соединена с Ним, и которые не принимают разделения в той мысли, как приняли его отцы, говоря о подчинении или неведении (плоти), не принимают, что плоть Христова равночестна с Божеством, а допускают, что естественные свойства плоти Господа приняты Божеством в Ипостась и нераздельно с нею пребывают, и учат о неипостасном и ложном, как об ипостасном и истинном — анафема”!
На мой "еретический" взгляд, это большой шаг к истине от тринитаризма. Но..
Вот как оценивает этот документ никеец, византийский историк Никита Хониат:
“Это определение, не знаю как, приписывает умаление пред Отцом воплотившемуся Сыну, как будто бы Он чрез восприятие человеческого естества и явление к нам потерял равенство с Отцом и не сохранил в этом состоянии принадлежащей Ему славы, но остался в пределах уничижения и не обожил, и не возвысил уничиженного человеческого естества, и не сделал его соучастником в собственной славе чрез самое соединение с Ним, а напротив, Сам был уничижен им, что нелепо. Утвердив это определение, как пламенным мечом, красною грамотою, угрожавшею смертью и отлучением от веры тому, кто осмелится даже сам про себя вникнуть в этот предмет и только подумать о нем, не говорю уже о том, кто стал бы явно противоречить и роптать, царь вслед за тем, по совету некоторых своих приверженцев и льстецов, вырезал его на каменных досках и поставил их в Великой церкви. Эти люди опасались, чтобы не отменили их определения, так как оно переносит умаление чрез посредство плоти на Самое Слово, особенно потому, что они опустили из внимания состояние уничижения и всё мыслимое по человечеству.
Надо ли говорить о какой либо Славе, когда под плотью он понимает не Павлово "тело Небесное", а земную плоть Иисуса!
О каком равенстве с Отцом Его можно говорить, когда его бичевали и распяли, а многочисленные "апостолы" разбежались и сам Петр трижды отрекся от Него?!
Видно, что никто из догматиков никейских не понимал саму суть учения Христа! Вы знаете многочисленные легенды гностиков, что Сын - опускаясь в миры тлена и смерти, одевал каждый раз как одежду плоть, соответствующую тому миру. Как у нас оделся в человеческую плоть, которую не "обожил" - как такое вообще в голову может придти, а сбросил при распятии! Вернувшись к Отцу.
Его пример для нас остается в силе. Человек, как и Бог есть Дух и родив себя в Духе-Разуме, став Человеком, составив во Христе Церковь в Истине, мы спасаемся от смерти в Жизнь вечную! Не обожествляя плоть.
Но обожаясь в Уме, со Христом одна плоть. "Тело небесное"! Благодаря приведенной выше "критике" со стороны строгих монотеистов, я как то еще раз более зауважал Каппадокийцев, имевших образование в великой Афинской Школе у самого Либания, закрытой в 529 году имп. Юстинианом, врагом образования.
Но даже их тринитарные догмы, сохранившие самую тень от истинного учения, сегодня лишь на словах, без понимания сути, разделяются клиром и не понимаются православными совсем.
При желании завтра можно дать детали интриги и повторить суть Великой Троицы - не в лицах (ипостасях) - у Бога для нас нет Лиц, как нет и Имен, а есть модусы (Его проявления).
И каждому Оно свое! От муравья, до пневматика! Можно сказать, что как люди составляют человечество, так и Проявления Бога составляют его Тело в Духе - Истине! И это Тело - множество!
Едино лишь неназываемое, непознаваемое и неименуемое Единое (Благо)!
Потенция (непроявленная, неактуализированная) всего Истинно Сущего!
Pravsib
Данным сообщением я хочу рассказать вам правду о "таинстве" причащения.
Автора источника не привожу - кому надо сами узнают, поскольку во многих вопросах не согласен с ним.
Евхаристия (по-греч. «благодарение») в православии составляет часть литургии – общественного или народного служения. Литургия, в свою очередь, понимается как часть «богослужения» – большого регламентированного комплекса торжественных молитвенных чинопоследований. Несмотря на то, что понятие «богослужение» (теургия) чуждо терминологии новозаветных текстов, в православии оно прочно укоренилось. Понятие «теургия» восходит к языческим представлениям о служении Богу или богам посредством различных подношений, которыми питается и умилостивляется божество. Но Бог истинный не нуждается в служении Себе от кого бы то ни было и не питается никакими подношениями, которые предлагаются людьми в качестве жертв (Пс. 49/50:9-13). Еще в Ветхом Завете пророками высказывались мысли о неугодности жертвоприношений Богу (Иер. 6:20; Ос. 6:6; Пс. 39:7/40:6). Поэтому христианское служение выражается не в материальных жертвах Богу, а в служении людям (литургии). Литургия – не жертва, а служение народу (ничто не мешает именно так интерпретировать это слово с греческого языка). Конечно, это служение должно выражаться не столько в общественных собраниях и совместных молитвах, сколько в делах милосердия и благотворительности. Представление православных богословов о центральном акте литургии – евхаристии – как о жертве в корне неверно. Евхаристия сама по себе не является ни «жертвой духовной», ни «жертвой бескровной», потому что по Новому Завету подобные жертвы возносятся не посредством ритуала, а в сердце человека и добрыми делами. Иисус не считал евхаристию «жертвой» в каком-либо отношении. В Евангелии жертва интерпретируется в том смысле, что само служение ближнему это и есть служение Богу (Мф. 25:31-46).
В православии же евхаристия это именно жертва, которая совершается посредством сакраментального ритуала и – что самое ужасное! – повторяет мучительную жертву Иисуса. Это отнюдь не ритуальное «воспоминание», а именно реальное жертвоприношение. Хотя сия жертва называется православными «словесной», «бескровной» или «бесстрастной», однако таковой в действительности не является, поскольку предлагаемые хлеб и вино посредством строго определенных обрядовых действий, воспроизводящих страдания Иисуса, по мнению православных, «пресуществляются» в «истинные» тело и кровь Христовы. Разница с ветхозаветной жертвой состоит в том, каким способом достигается получение крови. Если, скажем, в ветхозаветном приношении для этого заколается жертвенное животное, то в православной евхаристии совершается магический ритуал. А результат тот же самый (если исходить из взгляда православных на свою «жертву»): после произнесения заклинательных формул хлеб и вино становятся не «образами» тела и крови, но именно настоящими телом и кровью, при этом природа хлеба и вина уничтожается, а остается только их «вид». Поэтому православные утверждают, что в евхаристии они причащаются подлинными телом и кровью «под видами хлеба и вина». Понятно, что если в православной евхаристии наличествуют настоящие тело и кровь, посредством каких бы действий и в какое бы время они ни появлялись в процессе ритуала, это уже никак нельзя назвать жертвой «бескровной».
Показать спойлер
Характерно, что «пресуществление» совершается не просто посредством определенных заклинательных формул (в православии строго не выявлена одна какая-нибудь формула или момент, после которых непременно должно совершится «пресуществление»), но ему предшествует т. н. «проскомидия». По-греч. это слово означает «приношение», в смысле приношения пищи (κομιδο – питание, продовольствие), что является явным рудиментом языческих или иудейских представлений о жертвах. Хотя православием это официально не заявлено, но, тем не менее, есть все основания полагать, исходя из структуры чина православной евхаристии, что именно проскомидия является актом жертвоприношения, после которого происходит пресуществление даров. Это видно как из самого значения слова «проскомидия», так и из её чинопоследования.
Задача православной евхаристии и, в частности, проскомидии – получить настоящие тело и кровь Христа. Как этого достигнуть при отсутствии необходимого натурального материала для жертвы? Только посредством магического ритуала. Образцы были заимствованы из древних языческих мистерий и таким образом возник чин проскомидии и весь «евхаристический канон».
Исследователи в области религиоведения отмечают множество сходств между православным евхаристическим каноном и древними языческими ритуалами не только в обрядах, но и по смыслу. История таинства причащения восходит к первобытной эпохе, когда люди верили, что, съедая мясо жертвенных животных – предка и покровителя рода, можно приобрести его качества (ловкость, силу и т. д.). Обычно предполагали, что жизненная сила находится в сердце, печени, почках. Главным же носителем жизни считалась кровь. Возникнув на ранних стадиях тотемизма, мистический обряд существовал долгое время, приобретая подчас самые неожиданные формы и смысл. В некоторых племенах ели сердца убитых врагов, чтобы получить их храбрость. Каннибалы пили кровь поверженного противника, чтобы завладеть его силой. У туземцев Океании было распространено представление, что поедая печень убитого, человек тем самым приобретает его храбрость. Верили также, что божественные животные или тотемы могут передавать свои свойства тому, кто их ест. Является установленным фактом, что жертвоприношения животных возникли в качестве замены человеческих жертвоприношений в процессе эволюции религиозных воззрений древнего человека[4]. Ритуальное причащение мясом животного, олицетворявшего божество, встречается в религиях почти всех народов. Посвященные в таинства древнегреческого бога Диониса пожирали мясо растерзанного ими быка или козла, в которых, по верованиям греков, воплощался этот бог.
Причащение «телом» человекоподобного бога чаще всего совершалось в виде поедания изображения этого бога, сделанного из теста, или самого того человека, в котором, как считалось, воплотился бог. Такое причащение, например, существовало в древней Мексике. Ежегодно жрец закалывал красивого знатного юношу, воплощение бога Тецкатлипоки, разрезал его тело на куски и раздавал для причастия участникам «таинства».
Впоследствии люди перешли от кровавых человеческих жертвоприношений к символической замене жертвы фигуркой из теста. В Индии сделанного из теста идола разламывали на куски и раздавали для причащения. Современные католики также делают из желатина младенца Иисуса и ради восприятия «благодати» глотают его. Арии древней Индии задолго до возникновения и распространения христианства были знакомы с учением о пресуществлении или магическом превращении хлеба в плоть. Жертвенные рисовые лепешки, согласно учению брахманов, служили заменой человеческих жертв и, благодаря действиям жреца, будто бы действительно превращались в тела людей.
В эру античности «теофагия» (богоедство) приняла смягченную форму: бога стали есть в виде хлеба и вина. Особенно широкое распространение в эпоху Римской империи получили восточные культы сирийских богов Аттиса и Кибелы и иранского бога Солнца Митры. Причащение в мистериях Аттиса и Митры играло большую роль. Кстати, поклонники Аттиса не видели разницы между своим причащением и христианским. Сохранилось множество изображений «тайной вечери» Митры: за столом в лучах Солнца восседают Митра и ученики, лежит хлеб и стоит чаша с вином. Все поклонники Митры собирались на общие трапезы, во время которых вкушали хлеб и смешанное с водой вино. Начиная с раннехристианских апологетов, теологи объясняли полное сходство митраистского и христианского причащений «кознями дьявола».
Еще до прихода миссионеров-христиан жителям древней Мексики было знакомо учение о пресуществлении, в соответствие с которым они справляли свои религиозные обряды. Мезоамериканский культ восходит к самой глубокой древности и имеет общие корни с обрядами народов Старого Света, основываясь в конечном итоге на ассиро-вавилонском мифопоэтическом круге. Так в месяце мае мексиканцы устраивали главный праздник своего бога Уицилопочтли. За два дня до начала этого праздника девственницы (они жили в заточении в храме и были чем-то вроде монахинь) лепили из смеси свеклы, жареного маиса и меда идола. Во время празднества «мясо» и «кости» идола «освящали» с помощью специальных ритуалов, после чего воздавали им божеские почести. В день причащения до полудня запрещалось вкушение пищи и даже воды. Поступали они так из боязни осквернить частицу тела бога в своих животах соприкосновением с обычной пищей (это напоминает запрет на вкушение пищи перед причастием у православных). По окончании обрядов, плясок и жертвоприношений жрецы особыми священными тесаками разрезали идола на множество кусков, которые затем раздавались для причащения знати и народу. Ацтеки принимали их со слезами, трепетом и благоговением и выглядели весьма опечаленными, что съели плоть и кости бога.

«Они верили, что освящая хлеб, жрецы превращали его в саму плоть бога и что, следовательно, все, кто вкусил этого священного хлеба, поглотили частицу божественной сущности и установили посредством неё таинственную связь с богом».

Согласно другим данным похожий обряд совершался ацтеками на праздник зимнего солнцестояния. В декабре ацтеки «убивали» статую Уицилопочтли, которую лепили в образе человека из семян различных сортов, замешанных на детской крови, после чего употребляли её в пищу. Во время ритуала жрец, который именовался Кецалькоатлем и действовал от имени этого бога, вынимал священный дротик и, с силой метнув его в грудь статуи, пронзал её насквозь. Этот акт назывался «умерщвлением бога Уицилопочтли, чтобы его можно было съесть». Один из жрецов вырезал сердцевину статуи и давал царю съесть её. Остальную часть делили на мелкие кусочки и раздавали всем ацтекам мужского пола, включая грудных детей. Этот обряд носил название teoqualo, то есть «бог съеден».
Если мы посмотрим, как совершается проскомидия в православии, то откроем для себя множество поразительных деталей. В проскомидии ритуально воспроизводятся все моменты распятия Христа посредством совершения магических действий над хлебом и вином. Ритуалы проскомидии носят все характерные признаки симпатической магии, употребляемой как в языческих культах с самой древности, так и в практике талмудического иудаизма. Принцип симпатической магии заключается в перенесении магического действия, совершаемого над тем или иным материальным объектом на его первообраз, с которого сделан этот объект по его подобию. Чтобы раз за разом получать «истинные» кровь и тело Христа, надо регулярно совершать Его ритуальное убийство. Такое символическое пролитие крови или убийство, сопровождаемое заклинаниями, обязательно (по вере православных) должно вызвать «чудо» пресуществления, т. е. превращения обычных хлеба и вина в настоящие тело и кровь. Если всё евхаристическое чинопоследование выполнено канонически правильно и совершено православными священнослужителями, то это само по себе гарантирует эффект пресуществления. Поэтому в православии нет такого понятия как «недействительная евхаристия». Напомним, что термином «пресуществление» (греч. – μετουσιωσις; лат. – transsubstantiatio) называется перемена естества хлеба и вина, которые таковыми остаются только внешне и в ощущении, а на самом деле это настоящие тело и кровь Христовы.

«Стремление к “реальности”, – отмечает А. Гарнак, исследуя исторический процесс создания догматов, – превращает священнодействие в трапезу, в которой «раскусывали Божество зубами» (так говорит Иоанн Златоуст)».

Православные богословы подчеркивают – ссылаясь на предание, соборные постановления и учение святых отцов – что совершаемый ими в алтаре ритуал представляет ту же самую жертву, что и жертва крестная. Отличие лишь по образу и обстоятельствам её совершения. Для лучшего понимания того, какое значение «таинству» евхаристии придают православные, необходимо привести текст одного из анафематизмов, изданных Константинопольским собором 1156 г.:

«Те, кои слыша слова Спасителя, заповедующего о таинстве священнодействия: «Творите сие в Моё воспоминание», не только не исполняют этой заповеди, но еще осмеливаются утверждать, что жертва, приносимая служителями Божьими за всеобщее искупление и исцеление человеческого естества, только по видимому напоминает ту жертву тела и крови, которая принесена на кресте Спасителем нашим Иисусом Христом, и потому хотят уверить себя, что жертва, приносимая священниками, не та, которая вначале совершена была Спасителем, что первая имеет отношение к сей последней только мнимое; тем, кои так унижают таинство священнодействия, которое служит для нас залогом для жизни будущей, и которое, по словам св. Златоустого в толкованиях на многие места апостола Павла, обновляет ту жертву, – анафема».

Из этого текста вытекает еще одно интересное наблюдение. Если крестная жертва была принесена самим Иисусом Христом, то теперь её приносят священники, и притом тоже «за всеобщее искупление». Таким образом православное священство представлено здесь в качестве совершающего искупительную функцию путем повторения жертвы Христа. Совершая ритуальное убийство Христа в алтаре, они распинают Его заново («обновляют») и получают натуральные кровь и тело для их последующего ритуального поедания.
Необходимо заметить, что православные богословы почему-то полностью игнорируют духовную роль иудеев в «видимом» распятии Спасителя. Православное богословие не отрицает, что как на кресте, так и в алтаре, Иисус сам себя приносит в жертву. Но тогда кого, если не самых убийц Христа, олицетворяют православные священники, когда они совершают имитацию распятия с помощью символической атрибутики – имитацию, которую они считают той же самой жертвой? Анна и Каиафа, вся толпа, кричащая по их наущению «распни, распни Его», предатель Иуда – почему же они не играют роль «служителей Божьих», совершивших «всеобщее искупление и исцеление человеческого естества» даже в еще большей степени, чем православные священники, которые лишь мимикрируют? Ибо, если бы не иудеи и римляне, положившие начало и основание постоянным убийствам Христа, то никакой «бескровной жертвы» не было бы вовсе. Ведь не сам же себя приколачивал ко кресту Иисус! Он только предал Себя в руки язычников, и мучили Его люди, а не Он сам себя истязал. Не стоит ли воздать особые почести, признав за ними священническую миссию, иудеям и их религиозным лидерам, а также заодно и Пилату с римскими воинами, которые издевались над Господом и осуществили «спасительную» для нас казнь? Кого, как не этих убийц, изображают собой православные священники, когда режут и колют хлеб, льют вино и воду, чтобы получить «истинные» тело и кровь? Когда начинаешь задумываться над всеми этими вопросами, становится жутковато от осознания подлинного значения православной евхаристии и православного «жречества».
Для тех, кто еще не имеет представления о том, чтó закулисно делают православные священники в алтаре, когда совершают проскомидию, кратко опишем её.

«После предварительных молитв и «благословен Бог наш» священник берет левой рукой просфору, а правой копие и режет верхнюю часть её с четырех сторон печати, произнося слова пророчеств о страдании Иисуса Христа; затем режет с правой стороны нижней части и вынимает из всей просфоры часть кубической формы, называемую агнцем, так как она представляет собой страждущего Христа… «Агнца» священник кладет на дискос, вниз печатью, затем разрезает крестообразно, изображая смерть Христа на кресте, обращает агнца печатью вверх и прободает его копьем в правую сторону, причем произносит: «един от воин копием ребра Его прободе, и абие изыде кровь и вода» – это воспоминание священника дьякон сопровождает поднесением ему в сосуде вина и воды и, по его благословении, вливает их в потир».

Некоторые изуверские подробности весьма занимательны. Например, хлеб специально полагается «навзничь» для того, чтобы «агнец» был изображен лежащим гортанью вверх, как бы ожидая заклания. Перед рассечением «агнца» дьякон произносит слова: «пожри, владыко», а когда «владыко» крестообразно режет хлеб, изображая распятие, тогда дьякон говорит: «жрется Агнец Божий». Интересно, что после того, как «агнца» заколают в гортань, его переворачивают, чтобы потом еще и ударить специальным «копием» в бок, что обозначает прободение рёбер Спасителя.
Очевидно, что православные священники умудряются даже попутно ввести элемент ветхозаветного ритуала заклания жертвенного животного, хотя всем понятно, что во время распятия никто нож в горло Иисусу не втыкал. Следовательно в православном алтаре совершается двойное убийство. Сначала Христа убивают в лице ветхозаветного ягненка, а потом и как богочеловека. Остается только удивляться, почему православные не сделали специальных декоративных хлыстов, чтобы изобразить бичевание Христа посредством ритуального хлестания хлеба. Или почему ритуально не плюют на хлеб, чтобы «вспомнить» оплевание Иисуса? Это серьезное упущение, поскольку картина страдания не воспроизводится полностью и «агнец» остается «недострадавшим» как следует. Без юмора трудно обсуждать все эти безобразия.
В порядке чинопоследования не обошлось и без явных курьезов. Дело в том, что извлечение агнца из просфоры в проскомидии символизирует рождение Иисуса от Девы, а сразу же после этого Его, еще не успевшего толком пожить, тут же распинают, вонзают Ему нож в горло, а потом еще добавляют ударом копья в бок. Причем «агнец», как ни странно, «иссекается» из просфоры тем же самым копием, которым потом Его колют в бок. Непонятно, каким образом орудие убийства могло участвовать в процессе чудесного рождения Христа? Православные богословы к их «чести» понимали эти «затруднения» и «думали решить тем, что в священной литургии течение жизни Христовой изображается не в том порядке, как оно на самом деле». Но, как видно, так ничего они и не решили, поскольку попытки объяснить эти казусы выглядят довольно идиотично. Пожалуй, в области православной экзегетики нет ничего более несуразного, безумного и смешного, как толкования божественной литургии, особенно в части проскомидии, и вообще всякие споры о евхаристии, её смысле и значении, где православные богословы превосходят один другого в маразме, откровенном талмудизме и сумасшествии.
По мнению православных «ученых» литургистов, православная «евхаристия заключает в себе все части, все принадлежности жертв древних», «содержит в себе все виды древних жертвоприношений», в числе которых заклание, сожжение(!?) и ядение. Проскомидия совершается на особом месте в алтаре, который называется «жертвенником». Получается, что он служит, с одной стороны, заменой креста, а с другой ветхозаветного жертвенника (коль скоро там фигурирует «агнец»). После совершения всех необходимых действий и заклинаний предложенные «дары» переносятся с «жертвенника» на «престол», что символически, по учению православных, обозначает «перенесение тела Господня с креста или Голгофы, где Христос был распят, до места погребения». Тут совершенно непонятна роль «престола» как «места погребения». Неужто престол православного алтаря это гроб? Евхаристия служится на гробу?
В проскомидии ритуал распятия совершается полностью, однако странно, что само «пресуществление» происходит, по мнению православных, уже позже, на «литургии верных», когда идет чин под названием «евхаристический канон». Объяснить такой странный анахронизм не представляется возможным. Если пресуществление не совершается сразу же после соблюдения всех ритуальных нюансов убийства Христа, то смысл проскомидии исчезает.
Известно, что в истории православной церкви периодически возникали споры на предмет того, в какой именно момент евхаристического канона происходит пресуществление, а также следует ли совершать поклонение хлебу и вину, когда его переносят с жертвенника на престол и демонстрируют народу. В Русской Церкви, например, в патриаршество Иоакима была искусственно инициирована ересь «хлебопоклонников». Каких-то верующих обвинили в том, что они кланяются на «великом входе», а также при произнесении слов «примите, ядите» хлебу и вину как настоящим телу и крови Христовым, несмотря на то, что они еще в таковые не «претворились». Хотя маразматичность спора очевидна, однако причина такого отношения народа к переносимым после совершения проскомидии «дарам» кажется вполне объяснимой и логичной: убийство Христа сделано, а значит тело и кровь должны уже явиться.
Стоит упомянуть о странном обычае православных класть под «престол», на котором они совершают евхаристию, «мощи» (мумифицированные останки) мучеников. Мощи также вкладываются и в т. н. «антиминс» – специальный плат, который служит заменой престолу. Основанием для этого послужило, как считается, откровение Иоанна Богослова, который «увидел под жертвенником души убиенных за слово Божье» (Откр. 6:9). Не долго думая, православные решили, что коль скоро души свидетелей Христовых покоятся под алтарем на Небесах, то будет прилично, чтобы и тела их покоились под престолом в православных храмах на Земле. Каким образом и с какой целью православные теологи сделали такой лишенный всякой логики вывод, остается загадкой. Также совершенно необъяснимо, почему православный священник не имеет права совершать евхаристию без этих мощей (т. е. в отсутствие и антиминса, и специально освященного престола). Не исключено (хотя сие не декларируется открыто), что настоящая причина кроется в особой энергетике, которую, по взгляду православных, могут придать совершению «таинства» останки убитого за веру человека.
Вообще проскомидия никак не вписывается в общее чинопоследование евхаристии и явно выпадает из контекста православной литургии, будучи явлением поздним. Авторитетные православные литургисты утверждают, что «ныне известные с именем Василия Великого и Иоанна Златоуста литургии не могут быть признаны подлинными произведениями означенных отцов», поскольку содержат «такие обряды и действия, такие молитвы, каких в то время не было и быть не могло». Мы имеем множество чинопоследований древних литургий – сирийских, александрийских, палестинских, эфиопских, коптских, а также под именами апостолов и ряд западных литургических текстов. Но в них следы проскомидии отсутствуют. Первое упоминание проскомидии на востоке мы находим только в VIII веке. На Западе она вообще не была известна и не практикуется до сих пор. Поэтому возводить составление чина проскомидии к «вселенским учителям» никак не приходится. Частью «священного предания» проскомидия, очевидно, не является.
Из новозаветных текстов абсурдность православных представлений о значении евхаристической жертвы очевидна из того, что крестная жертва принесена Иисусом «единократно» (Евр. 10:10,12). Иисус «одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых» (Евр. 10:14). Поскольку через эту единократную жертву наши грехи прощены, то «уже не нужно приношение за них» (Евр. 10:18). Тем не менее, как мы видели из официальных церковных постановлений, православные каждый раз «обновляют», то есть повторяют эту жертву, подобно ветхозаветным и языческим жрецам, одновременно считая свой ритуал «той же самой» жертвой, которую принес Христос на кресте. Конечно, это очень «тонкая» философия, но никакого основания ей в Новом Завете не найти.
Также православные апеллируют к изречениям Иисуса «сие есть тело Моё», «сия есть кровь Моя», произнесенным Им во время Тайной вечери. Но, во-первых, эти фразы можно истолковать в противоположном смысле: что тело и кровь это теперь хлеб и вино, а не наоборот. То есть смысл установления Иисусом евхаристии заключался в отмене любых кровавых жертвоприношений и замене их вкушением хлеба и вина, которые символизируют тело и кровь Спасителя только в качестве «воспоминания» о Его страданиях (Лк. 22:19). Изречения Иисуса на Вечере – метафоры, и понимать их нужно не буквально. За это, прежде всего, говорит тот факт, что во время их произнесения Иисус еще не пострадал и Сам присутствовал Своим телом за трапезой. А поскольку жертва еще не совершилась, то хлеб и вино, предложенные на Тайной вечере, не могли иметь такого значения, какое они приобретают в глазах православных в процессе служения литургии. А зачем вообще Иисус использовал символику вкушения тела и крови – это разговор отдельный. Во-вторых, спор о том, являются эти тело и кровь «истинными» или «неистинными», также бессмыслен, как если бы мы спорили, является ли церковь «истинным» или «неистинным» телом Христа, и в каком именно виде и качестве, ибо «телом Христовым» назван не только хлеб, но также и церковь (1 Кор. 12:27; Еф. 1:22-23). Если же церковь, состоящую из конкретных людей, мы не можем считать натуральным телом Христа, Его физическими плотью и кровью, но толкуем это понятие духовно (как это делает Павел в 1 Кор. 10:16-17, имея ввиду под телом и приобщением к нему единство верных), то на каком основании мы должны понимать буквально те цитаты, в которых хлеб и вино названы телом и кровью?
В качестве другого аргумента приводится речь Иисуса в Ин. гл. 6. В данном отрывке Иисус для обретения вечной жизни провозглашает необходимость вкушения «хлеба живого», которым Он объявляет Свою «плоть» (Ин. 6:51). Православные, оправдывая свою ересь богоедства, конечно, трактуют это место буквально. При этом почему-то они отказываются понимать буквально указание Христа здесь же – что Его плоть сошла с неба (6:38,41,48-51). Но Иисус тотчас дает понять, что Его слова о вкушении плоти и крови следует изъяснять духовно. На недоумения слушателей Он возражает, что Его слова суть «Дух и жизнь» (Ин. 6:63). Если православные считают, что слова «если не съедите плоть Сына Человеческого и не выпьете Его кровь, не имеете в себе жизнь» (Ин. 6:53), нужно толковать буквально, то что мешало слушающим тотчас же напасть на Иисуса, разорвать Его на куски и съесть? Ведь сам Мессия сказал, что нужно делать, чтобы обрести вечную жизнь. Чего еще ждать?
Зачем обвинять иудеев и римлян в распятии Иисуса? Получается, что они сделали всё правильно. По крайней мере убили Его и предоставили Его ученикам возможность в будущем исполнять в точности Его предписание о поедании плоти и крови. Не исключено, что некоторые иудеи так именно это и поняли – что для «спасения» нужно убить Мессию и съесть. Диалог Иисуса и уверовавших в Него иудеев в Ин. 8:20-33 в этом смысле весьма знаменателен. В этом отрывке Иисус обращает Свою речь «к поверившим Ему иудеям». Однако Он подчеркивает, что веры в Него для них недостаточно, но нужно еще, чтобы их «освободила истина». На возмущение верующих иудеев, что они и так свободны, поскольку являются детьми Авраама, Иисус неожиданно обвиняет их в том, что они ищут Его убить (Ин. 8:26,32-33) и тяжко оскорбляет их национальное достоинство, назвав детьми Сатаны (8:44). Очевидно, вера этих иудеев как раз и состояла в том, что они поняли слова Иисуса о плоти и крови буквально и искали Его убить с целью ритуального поедания. Когда Иисус выдвинул такое ужасное против них обвинение, никто из них не стал отрицать этого или оправдываться, но они продолжили спор в русле вопроса своего происхождения. Спаситель обвинил их в непонимании Его речи и в нежелании слушать (8:43), т. е. правильно понять Его учение.
Итак, эти верующие иудеи не проявили мудрости и не осмыслили духовного значения слов Спасителя. Они подумали, что необходимо по-настоящему съесть плоть и кровь Мессии, а для этого Его необходимо «закласть». Но они достигли желаемого лишь частично.
Православные теологи довершили богословскую мысль евреев. Они удачно вышли из данного затруднения, и теперь ритуальное богоедство как-то удивительно легко у них получается, их не тошнит после вкушения «истинных» тела и плоти своего бога. Более того, они считают это величайшим «таинством» и главнейшим механизмом получения «благодати», «центром» всей своей жизнедеятельности и богослужений, важнейшим выражением веры. Считается особым благочестием служить литургию как можно чаще, даже каждый день. Их логика вполне понятна: чем чаще «мучить» Иисуса Христа, тем больше снизойдет «благодати».
Насколько же низко пали православные даже в сравнении с современниками Иисуса иудеями! Иудеи распяли Его всего лишь один раз. Православные же уверены, что они не только постоянно убивают Христа, но ко всему прочему еще и регулярно едят Его, чтобы «реально» приобщиться Его плоти и крови. Сожаления и сострадания к Распятому они при этом явно не испытывают, в грудь себя не бьют, а наоборот – «радуются». Иудеи и многие язычники в древности ограничивались пролитием крови и поеданием мяса жертвенных животных. Православные же повинны в регулярных мучении и убийстве Иисуса Христа, теофагии и каннибализме (всё-таки Христос в их воззрении одновременно Бог и человек). И эту вину они сами на себя навлекают. Спрашивается, кто больший преступник по отношению ко Христу и Богу? Кто достоин самого страшного и жестокого наказания в Аду?
Конечно, я не верю, что православные верующие в самом деле поедают тело и кровь Спасителя. Сколько бы они ни камлали в своем алтаре, их «приношения» в настоящие плоть и кровь не превратятся. Но нужно помнить предостережение апостола Павла о том, как бы участвующие в бесовской трапезе «не сделались причастниками бесам» (1 Кор. 10:20). Павел при этом подчеркивает, что жертва идолу или сам идол ничего не значат, но, тем не менее, те, кто приносят им жертвы, приносят их бесам (1 Кор. 10:19-20). Само по себе это не может не оказывать отрицательного духовного воздействия на тех, кто это делает. В связи с этим мы не должны недооценивать степень того зла, которое распространяется из православного алтаря. В лице ритуала православной евхаристии мы сталкиваемся с проявлением сатанизма в самой ужасной и извращенной его форме. Православное ритуальное «заклание Бога» для тех, кто это делает, намного превосходит по уровню беззакония и греха любые кровавые жертвоприношения, будь то иудеев или язычников. Хотя православные священники этого и не осознают, сие не освобождает их от ответственности перед Богом за их кошмарные кровавые оргии. Кто эти жрецы дьявола и что творится в их умах и сердцах, а также в умах и сердцах тех, кто участвует вместе с ними в этом демоническом культе, сказать трудно. Но не исключено, что последствия «бесовского причащения» оказывают самое губительное воздействие как на их психику, так и на их физиологию. Если же вникать в предмет еще глубже и порассуждать о многовековом влиянии византийской литургической культуры на весь процесс исторического развития ближневосточного региона и славянских народов, особенно русского, то можно придти и вовсе к самым мрачным выводам.
Согласно истинному духовному пониманию слов Спасителя о вкушении Его плоти и крови, христианская евхаристия это не более чем «воспоминание» страданий Иисуса (Лк. 22:19) или «возвещение смерти Господней» (1 Кор. 11:26). Все остальные определения евхаристии нужно отвергнуть как неевангельские. Её можно было бы назвать «жертвой чистой» только в том случае, если бы речь у пророка Малахии не шла о фимиаме, то есть молитвах святых (Мал. 1:11; Откр. 5:8). Важно подчеркнуть, что евхаристия в Новом Завете не имеет значения жертвы ни в каком смысле. В новозаветных текстах такого определения для евхаристии не найти. Напротив, там говорится, что духовной жертвой являются сами тела верующих, причем в смысле «разумного служения» (Рим. 12:1). Подаяние в нуждах вменяется ныне в «благовонное курение, жертву приятную» (Флп. 4:18). Прославление Бога в молитве также называется «жертвой хвалы» (Евр. 13:15), но при этом подчеркивается, что нельзя забывать «благотворительность и общение (в смысле соучастия в нуждах), ибо такими жертвами благоугождается Бог» (Евр. 13:16), а не какими-нибудь другими.
Показать спойлер

Христианская евхаристия во времена апостольские совершалась совсем не так, как это делается в православных храмах сегодня. Нужно начать с того, что и самих-то храмов тогда не было. Обряд причащения происходил в домах или катакомбах на т. н. агапэ – «вечерях любви», которые представляли собой братскую трапезу с благодарственными молитвами, преломлением хлеба и вкушением от чаши, передаваемых по кругу. Главное назначение «агапэ» состояло не просто в воспоминании страстей Христовых и Его искупительного подвига, но главным образом в помощи нуждающимся. По своему порядку и обрядовым особенностям этот раннехристианский обычай не имеет ничего общего с православной литургией, приобретшей исключительно культовый характер с элементами языческой магии. Не случайно свою литургию православные богословы любят возводить больше к синагогальной службе, чем к христианской агапэ. Это еще раз подтверждает тот факт, насколько далеко православная практика отошла от древней апостольской традиции.
«Не можете иметь участие трапезы Господней и трапезы бесовской», апостол Павел, 1 Кор., гл. 10:21
Pravsib
Уважаемые читатели,
я много писал ранее об учениях, содержащих в себе элементы первоначального гностического христианства и в этот раз хочу представить вам к ознакомлению небольшую выборку из собственноручного перевода Андрея Васильева известнейшего труда священника ортодокса - "Беседа Козмы Пресвитера на новоявившуюся ересь богомилу", автор которого умер в 1050 г. и гневно обличал "новоявленную ересь". Вы узнаете "из первых рук" критика важнейшие элементы учения т.н. "богомилов" - одного из величайших исторических течений гностической мысли, по ряду мнений, проложившее начало катаризму в Лангедоке, - впоследствии о которых я готов говорить подробнее:
https://skifos.wordpress.com/2020/02/17/kozma-presviter/
Перевод я делал для личного пользования, поэтому в нем возможны ошибки и неточности. Выбирал, конечно, только те отрывки сочинения Козмы Пресвитера, в которых содержится информация о богомилах, опуская многословные опровержения «еретических заблуждений» и благочестивые размышления, занимающие почти 100 страниц. Учитывая, что не у каждого найдется время и желание, чтобы пробраться через такой объем старорежимного текста, решил выложить полученный результат в открытый доступ.
Случилось так, что в годы православного царя Петра на болгарской земле появился поп по имени Богомил — вернее его назвать Богунемилом. Сначала он начал проповедовать ересь на болгарской земле. Мы раскроем его ложное учение дальше… Внешне еретики как овцы: кроткие, скромные и молчаливые. Их лица бледны от лицемерного поста. Они не говорят лишних слов, не смеются громко, не проявляют любопытства, хранятся от взглядов и внешне делают все, чтобы не отличить их от православных христиан, но внутренне они «волки хищные», как сказал Господь. Люди, видя такое их смирение и считая их правоверными, могущими направить на спасение приближаются к ним и спрашивают их о спасении души. Они же подобны волку, который хочет схватить ягненка сначала притворяются воздыхающими и со смирением отвечают… Там, где увидят простого и невежественного человека там сеют плевелы учения своего, осуждая таинства, переданные Святым Церквам, о чем я расскажу далее.
Никто из них да не будет вам другом, ибо станете врагами Христа. Старайтесь читать священные книги, чтобы не впасть в бесконечные мучения! Потому что на земле возникло много прелести и неправды…
Но что говорят еретики: «Мы больше вас молимся Богу, бодрствуем и молимся, а не живем в лености, как вы…»
Не бесами ли их считаю? Они хуже их. Бесы боятся креста Христова, а еретики разрубают кресты и делают свои инструменты. Бесы боятся образа Господа, нарисованного на доске; еретики не преклоняются перед иконами и называют их кумирами. Бесы боятся мощей праведников Божьих и не осмеливаются приблизиться к ковчегам, в которых заключено драгоценное сокровище, данное христианам для спасения от всех страданий. Еретики же хулят их и над нами смеются, когда видят, что мы им поклоняемся и просим у них помощи.
Они забыли слова Господа: «верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит» (Ин.14:12). И не хотят воздать славу святым и хулят Божие чудеса, которые совершают мощи с помощью силы Святого Духа. Они говорят: «Чудеса не совершаются волей Божьей; дьявол делает их, чтобы обмануть людей» …
Прекрасно видно сквозь шелуху пропаганды, кто на самом деле ученик Христа, а кто... таковой лишь по самоназванию, а не по делам и плодам своим.
Приятного и поучительного прочтения!
Pravsib
Уважаемые читатели,
хочу напомнить очень важные положения, касаемо Архонтов, Начал, Властей и Стихий, Управителей мира сего - которых ортодоксы именуют ангелами, архангелами и небесными силами, из космологической системы апостола Павла, изложенной в его Посланиях:
Ортодоксальная теология сталкивается с определёнными трудностями, когда некоторые новозаветные представления используются ею для построения богословских картин. Так, здесь можно отметить, что в вероучении ап. Павла, например ангелы, совершенно мыслятся не тем, чем в нынешнем богословии.
Неоднократно можно обнаружить, что Павел оперирует в учении некими Началами (архасы, архонты) и Властями – силами, стоящими над нашим миром и противостоящими Богу и Его детям. Сами по себе эти представления уже вызывают трудности, так как не находят понимания в среде ортодоксального богословия. По отношению же к ангелам неоднократно можно обнаружить, что по умолчанию они не мыслятся Павлом некими небесными слугами Бога, посланниками от Него с вестью или хранителями людей, как это принято понимать сейчас. У Павла они связаны с этим земным миром и несут именно отрицательную нагрузку.
Так, в Рим.8:38-39 они мыслятся теми, кто может пытаться отлучить детей Божьих от Его любви.
В 1Кор.4:9 указывается, что Павел – служитель Евангелия стал как бы приговорённым к смерти - позорищем для ангелов (как и для людей в этом мире). А в 1Кор.6:3 говорится, что спасённые некогда будут ангелов судить.

- Рим.8:38 "Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, 39 ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем".
- 1Кор.4:9 "Ибо я думаю, что нам, последним посланникам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти, потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков".
- 1Кор.6:3 "Разве не знаете, что мы будем судить ангелов, не тем ли более [дела] житейские?"

При этом Павел НЕ указывает что эти ангелы - падшие или некие отпавшие или возгордившиеся (этих идей у него напрочь нет!). Просто - ангелы, что для Павла само по себе абсолютно достаточно чтобы понимать их бестелесными существами, но НЕ Божьего горнего мира, а этого земного. Это и не примитивные бесы, но и совершенно не те ангелы, которые фигурируют уже в представлениях ортодоксального богословия.
Возможно, что для Павла они мыслятся эоном «бога этого века» или же неким упрощённым собирательным термином для «высоких» сил - «Начал» этого мира и его «Властей», которые согласно п. Колоссянам и обезоружил на кресте Христос, и которые потеряли в результате своих почитателей, посему и стараются, как только можно вернуть утерянное.
Влад Вальберг, независимый исследователь.
Приведу не выделяя еще некоторые его уточнения, относящиеся к поднятой теме.
"Новый завет отражает традицию, в которой ангелы по умолчанию мыслятся существами этого злого века. Для иудаизма, как и ортодоксального христианства, такое лицо как ангел - сам по себе без всяких поясняющих дополнений - светлое существо служащее Богу. Павел не принадлежал к такому образу мышления, так как у него, ангел - сам по себе, существо явно не светлое и Богу противящееся. Возможно, это ещё само по себе мало что может доказать, но это интересный и примечательный факт. Никаких падших ангелов у Павла нет. Это более поздние картины. Есть некие «не сохранившие своего достоинства» ангелы в послании Иуды. Но увы они у него «в вечных узах, под мраком» и ни на какие действия не способны.
Фраза «ты как ангел» для ортодоксального христианина или иудея будет звучать как комплемент. Но только не у Павла, для него ангел это по умолчанию существо этого лукавого века. Такой вывод исходит из анализа текста его посланий.
Представление о некоем восстании и падении ангелов не является апостольским, не отражено в книгах и воззрениях Нового Завета. Это воззрение возникло как результат поиска в книгах уже Ветхого Завета ответа на вопрос откуда появились там «плохие парни». Послание Иуды опирается на «падение» ангелов книги Еноха (предположительно в антигностической полемике) и противоречит вообще ортодоксальному представлению о падении Люцифера. Письма Павла – первые из известных нам свидетельств о власти архонтов. Ангелы как представители этого лукавого мира – элемент этой раннехристианской картины."
TenOtcaGamleta
Хочу от себя добавить несколько мыслей относительно вышеизложенного.
Апостол Павел в послании к Эфесянам, гл. 6, написал предельно откровенно:
Наконец, братия мои, укрепляйтесь Господом и могуществом силы Его. Облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских, потому что [b]наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных.
И вы знаете, что это не пустые или образные выражения!
Показать спойлер
Христианин ведет борьбу не со следствием, а с Причиной. А Причина эта находится вне средств нашей прямой досягаемости, поскольку мы ограничены возможностями вида. Не с марионетками, каковыми и мы сами являемся в большинстве случаев, наша борьба. Не "с плотью и кровью" - по меткому выражению апостола, а с Кукловодом и его силами в мире и в нас самих. И последний, подло ухмыляясь, даже не наблюдаем многими из нас из мира - без помощи Христа-Разума, а для львиной доли он даже и не обнаруживаем, поскольку они думают, что "сами все решают" в жизни своей.
Мы - тела и души наши, его создания и лишь Разум, Искра Света в нас - от Бога Отца.
Сам мир творение этих Кукловодов и познавая мир - познаем его творца.
Вы теперь понимаете, в чем Спасение христианина? Тяжелейшая работа всей жизни – снять пелену с очей разума, благодаря Знанию - свету Христа и обнаружить Кукловода! Обнаружить как очевидный факт, признать на личном опыте, что мы его куклы и выполняем заложенную им жизненную программу, каждый свою! Помешать которой мы не в силах, уверяю вас. Затем выявить путем самопознания, те Нити, которыми сатана управляет нами и купировать их в себе. Стать "невидимым" для этих "ребят".
Ваши слова и наставления другим, ни добрым словом, ни тумаками, ни оружием - не приведут ни к чему, кроме озлобления, если ваш собеседник не той же "природы", что и вы. Каждый отвечает за себя, "спасись сам и вокруг спасутся тысячи". О грубо трех "природах" мы говорили ранее - плотские, душевные, духовные.
Идеи - Умы правят миром! Эти духи – идеи не все от Отца, но львиная их доля от творца мира.
"Испытывайте духов, от Бога ли они!" Кукловод этот многолик и имя Ему - легион!
Именно Они определяют общественное положение каждого и качество самого сообщества людей - я говорю это не по наслышке! Это, в том числе, те самые "Сыны Божии" Ветхого Завета – стоящие пред лицом Яхве, управители народов. Эгрегоры – энергии, ведь мир это взаимодействие энергий, которые не видны кротам, но определяют их бытие и питают все их жизненные процессы.
"Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: всё это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне", Евангелие от Матфея.
Кто знаком с текстами первоначальных христиан - знает многое что необходимо нам делать.
Брать приступом "почту, телеграф и телефон" бесполезно, как и загонять массы в очередную секту, поскольку нельзя «жить в мире и быть свободными от мира». Мир возьмет свое и извратит любое, самое благое дело до обратного, поскольку вы, действуя в мире, вынуждены будете использовать средства этого мира, а значит сольетесь с миром до степени смешения:
"Именем Правды и Истины мерзость содеяв, ты остаешься с невинным, блаженным лицом!" - пел поэт.
"Вот идет князь мира сего и во Мне не имеет ничего!" - всем нам слово Христа.
Зато нити кукловодов, которыми они управляют нами, весьма понятны: это бессознательные движущие силы человеческого общества, как части родов живой природы, и заложенные в нем рефлексы.
«Познай самое себя»! Кто ты? Откуда ты и куда идешь?! Найди и раскрой тлеющую в тебе Искру Света! Думай, прежде чем сделать что либо. Познай мир и узнаешь, что в тебе от мира, а что нет. Что нам нужно для этого? Свобода мыслить и мыслить критически рождает Личность. Личность начинается с первого – нет!
Нет единомыслию, нет рабству плоти и духа! Нет безумию и невежеству!
Именно эти факторы миллионами лет сковывают рождение Свыше! Они внедряются марионетками кукловодов повсеместно, поскольку позволяют личности проснуться и осознать в себе Разум – Христа, Искру Света, рождающую Человека из животного - который сатане недоступен и неподвластен! Образование и свободное мнение - зло для сатаны много большее, чем любые революции. Кукловоды жаждут революций и трупов - поскольку питаются кровью, поедают плотские не разумные души (энергию) в результате процесса их взаимопожирания в мире! Законы животного мира, естественный отбор, борьба за власть и сама власть - это их нити, законы и их власть. «Наслаждение господа этого мира в крови»! Но главное, таковые теряют личность и свободу, расчеловечиваются и попадают в цепкие лапы Судьбы.
Именно настоящие христиане - человечество пробудившие в себе Мысль Света и благодаря этому, поднявшееся в Духе над творением и его творцом, связывают силы сатаны в себе – рефлексы, инстинкты, порывы животных страстей. Их Мысль возвышенна! Мир для них труп.
"Кто нашел труп, мир недостоин его!" Евангелие от Филлипа. "Где труп, там соберутся и орлы!"
Как Иисус мы вынуждены будем перенести все, что выпадет нам на долю в мире - вы не сможете ничего изменить, это иллюзия! Знаю о чем пишу. Так же, как сам Иисус не избег своей казни. Иудейская легенда о Его сознательной, "искупительной" человеческой жертве.Якобы Сына приносится в жертву своему злобному «отцу», Яхве, за грехи мира – привнесена поздними иудаизаторами Нового Завета.
Наш Господь - Благой и само Благо есть наш Отец - Бог:
«Иисус сказал ему: что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог.», Евангелие от Марка
«Все предано Мне Отцом Моим, и никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть. Придите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Моё на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Моё благо, и бремя Моё легко.» Евангелие от Матфея.
Ему не нужны жертвы за грех, человеческие особенно! Ему от нас ничего не нужно!
Это мы, повинуясь Мысли Светлой в себе, тщимся уподобиться Ему и вернуться Домой! Это для нас мир и век сей чужд и мы не можем принять его. Не побоюсь сказать - мы мыслим выше кукловодов мира.
Взгляните вокруг себя и загляните в историю, везде по прежнему льется кровь, измена, обман и бесконечное насилие ради выживания в мире и власти над ним – что в этом от Отца? Происходит тотальное и ежесекундное заклание людьми собственных душ сатане! Кого Жертва искупила? Освободила от греха животного существования и помыслов, преобразила духовно? Кто покаялся? Покаяние есть перемена ума. Прекращение желания совершать грех, преображение личности по примеру Христа. А не извини, мол, индульгенция все искупит и можно продолжать! Такое «покаяние» - великое лицемерие! Христианин же в мире подобен трупу, он умер для мира – он прохожий, странник, инородец для мира:
«… ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее; какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» Евангелие от Матфея, гл. 16
Те же, кто плоть от плоти мира сего, идут стройными рядами в прах земной.
Жизнь в мире и есть вечный Бал Сатаны - тлен к тлену. Вещество, материя. Затем из нее же, горшечник Творец лепит плоть и душу своих созданий. Нет им Жизни вечной в Царстве Отца Небес!
Что в них от Царства? Нет в них Христа! Ведь Христос - Ум от Отца Исходит. Сын от Отца рожден.
Наше Спасение в Разуме и милосердии, во Христе и Христом и лишь Он, является "посредником" к Отцу и Царству Его. А не истлевшая две тысячи лет назад плоть повешенного на дереве по закону Моисееву.
Слово Его живо в душах и разуме людей и творить волю Его есть истинная евхаристия.
«Но настанет время и настало уже, когда... будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе. Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине.» От Иоанна.
А не на «горе сей», в "храмах", с помощью идолов - "посредников" к Богу, заслоняющих собою Христа!
Показать спойлер
Человек – истинный Храм Божий и Дух Божий живет в нем!
Человек выше Начал, Властей и Стихий мира – он Разум от Отца Истины, Первая Мысль Бога заключена в нем – он Образ Божий! "Разве не знаете, что мы будем судить ангелов?" 1-е к Коринфянам, гл. 6
Но упорно ищем Бога в идолах, в веществе. Нет, только в Истине, во Христе, в нас самих!
«Царство Небесное внутри вас есть!» Евангелие от Луки.
Друзья, не участвуйте в делах тьмы и обретете Мир и Свободу во Христе!
И Покой душам вашим!
Pravsib
Здравствуйте друзья!
Как и обещал, в продолжение недавно коснувшейся темы, хочу представить небольшую работу С. О. Егорова "Идеология болгарских богомилов" из специализированного учебно-научного центра Национального исследовательского Новосибирского государственного университета!
https://vk.com/doc120784706_506926752?hash=7e0709d1e482169311&dl=4f9f8e358ce16f37bb
В данном случае это особого рода религиозное мировоззрение: дуалистическое представление о мире как арене борьбы Бога и дьявола, духовного и материального соответственно, в том числе идея о сотворении Сатаной всего материального мира, включая и человеческое тело.
Служить властям земного мира, равно как и служить мамоне, значит служить дьяволу.
Очень рекомендую к прочтению, в том числе и для четкого понимания происходящих в социуме процессов и позиции государственной церкви.
TenOtcaGamleta
Уважаемые читатели,
в инете много вариантов для чтения или скачивания данной статьи онлайн, если вы не можете открыть файл pdf! Вот тут например:
https://cyberleninka.ru/article/n/ideologiya-bolgarskih-bogomilov-struktura-i-religioznye-osnovaniya/viewer
Я постараюсь сделать краткую выдержку для тех, у кого нет времени прочесть работу целиком:
Христианские ереси и секты – особый, «подпольный» пласт средневековой европейской культуры, но именно этой своей «подпольностью» и интересный.
Эта культурная сфера, подавляемая механизмами власти, в том числе идеологическими, обладала необычайной динамичностью и креативностью. ... чаще всего именно в среде по-настоящему массовых («народных») ересей в форме религиозного инакомыслия в действительности выражались общественные чаяния их последователей, так как в рамках проникнутой религиозным мировоззрением средневековой европейской культуры те или иные политические, экономические, социальные и прочие идеи могли быть выражены лишь на языке богословия. Не является исключением и богомильство, критиковавшее многие стороны социальной жизни, существовавшие в рамках конкретной культуры того времени (Первое Болгарское царство в первой половине Х в.) и предлагавшая взамен собственный проект общественного устройства.
Методологически данный анализ во многом опирается на исследование А. Эткинда о влиянии типологически близкого средневековым ересям социокультурного феномена русских сект на культуру предреволюционной России. Из этой работы заимствуется разделение религиозной утопии на различные сферы, более пригодные
для анализа, но в то же время связанные друг с другом в органичное целое: «Великая мечта развертывалась на нескольких уровнях: мистическом уровне отношений с Богом, политическом уровне отношений с обществом и эротическом уровне отношений с телом. Измененная сексуальность участвовала в ней вместе с экономическим равенством, политическим анархизмом и биологическим бессмертием»
Я бы хотел, что бы вы правильно понимали понятие утопический - значит идеальный, как образ Царства Небес. В конце работы, Егоров пишет:
Можно предположить некие общие контуры будущего социального устройства, к которому стремились последователи богомильства: «демократическое» политическое устройство, коллективная собственность, равенство людей. Но это лишь те принципы общественного устройства, которые, возможно, были бы реализованы в случае становления богомильского проекта общественного устройства... Можно лишь предполагать, каким было бы общество, основанное на идеях богомильства, но надо отметить, что последователи болгарской ереси вряд ли стремились к реальному переустройству социума. Их интенцией было
скорее ограничение связей с «дьявольским» земным миром, на место которых приходила идентификация себя с миром небесным – «свободными» ангелами, не заключенными в материальные тела, а также с «истинным» Богом.
И сексуальности - как личного, поскольку сексуальности в обычном смысле этого слова, места в любых гностических по духу школах, никогда не было.
Показать спойлер
Самый очевидный и «поверхностный» уровень идеологии богомилов – политический, включающий взаимоотношения человека с механизмами власти и принципы общественного устройства.
Политические взгляды богомилов Д. Оболенский довольно метко характеризует как «социальный анархизм», подразумевая отрицательное отношение последователей ереси к любым институтам власти. Действительно, современник ереси пресвитер Козьма так характеризует богомильскую социально-политическую пропаганду: «Учат же свояси не повиноватися властелем своим Хуляще богатыа, царь ненавидят, ругаются стареишинам, укаряют боляры, мерзокы Богу мнят работающаа царю, и всякому рабу не велят работати господину своему» Осуждению подвергаются все властные институты: от государства, воплощенного в фигуре монарха, до представителей местного управления. Критика обрушивается и на Болгарскую православную церковь, которая в Х в. зачастую выступала как идеологический институт власти.
Богомилами отрицается как церковная иерархия («И хулите иерея и вся саны церковныя»), так и «легитимность» церкви как установленного Богом института вообще. Как отмечает Й. Гагов, последователи богомильства «провозглашали не стремление к реформам, но полное ниспровержение существующих институтов».. Не стоит приписывать богомильскому сообществу «революционность» в современном понимании как стремление к насильственному захвату власти и переустройству общества. Подлинная революционность этого религиозного движения заключалась в отвержении легитимности властных институтов вообще и в разрыве любых связей с ними. Отказ «работать на господина своего» – способ сопротивления власти.
Таким образом, можно убедиться, что последователи богомильства критиковали, вплоть до полного отрицания, современную им структуру власти, основанную на иерархии и физическом подчинении. Каким же образом возникло подобное восприятие общественного устройства?
Социально-экономическую ситуацию времен возникновения и распространения богомильства кратко можно охарактеризовать как кризисную (смотрим в окно!).
В основе учения богомильства лежит дуалистическая картина мира, разделенного на две части: духовные небеса, населенные ангелами и управляемые Богом, и земной (материальный) мир, созданный Сатаной и находящийся в его власти. «Диавола творца нарицающе человеком и всей твари божии». Граница между двумя частями мира «проходит» по человеку, сотворение которого представляется как пленение падшего вместе с Сатаной ангела в сотворенном им плотском теле... С момента творения первых людей человечество находилось, по представлениям богомилов, под властью «князя мира сего», и такое состояние сохранится вплоть до Судного дня.
Другими словами, именно Сатана являлся творцом как физического мира и телесного облика человека, так и социального мира. Ортодоксальное христианство приписывает творение всего материального Богу, социум же
является человеческим установлением – в этом и состоит глубинное отличие «еретической» картины мира богомилов. Идея богомилов о Сатане как творце материального мира и человека передавала в его власть не только окружающий их физический мир, но и мир социальный, и даже их собственные тела. Соответственно, если пребывание человека в земном мире представляется как «заключение», то в идеологии усиливается эсхатологическая составляющая, предвещающая скорое «освобождение».
В богословской системе болгарских еретиков приход Судного дня становится возможным лишь с приходом Христа, открывающего ранее «закрытый» мир для контакта с истинным Богом, дающего знание о нем, а значит – и возможность Спасения!
Особенность богомилов заключалась в их стремлении не изменить существующее общественное устройство, но устраниться от мира, созданного дьяволом, насколько это возможно. Здесь не идет речь о государстве, в
рамках утопии становящегося ненужным. Идеалом, по-видимому, являлось сообщество людей, равных по своему положению и не находящихся в отношениях подчинения-господства, с учетом наличия определенного духовного «статуса». Впрочем, исходя из идеи богомилов об изначальной греховности материи (в частности, плоти), логическим итогом должен быть переход
всех последователей учения в категорию «совершенных».
Таким образом, богомильское учение не предполагало возвращения человечества в некий «золотой век» из современного неправильного состояния – согласно его версии происхождения человека, некоего первоначального «эдемского» состояния (как в ортодоксальном христианстве) попросту не было.
Выстраивание неиерархической, горизонтальной политической структуры, устранение институтов власти (тот самый «социальный анархизм») предполагает в качестве условия осуществления экономическое равенство. Тот же Д. Ангелов, анализировавший экономические отношения внутри богомильских «братств», пред-
полагает общность имущества их членов... отрицание частной собственности (на котором настаивает
Д. Ангелов) может вести к двум решениям: к коллективной собственности или к отказу от какой-либо собственности вообще. Именно второй вариант – радикальный, но в то же время вполне логичный – и избирается болгарскими еретиками. Разрыв связей с материальным миром означал в первую очередь разрыв социальных связей: отказ от работы, постоянного места жительства, семьи – по сути, от всего, что так или иначе встраивало человека в общественную систему.
Брак оценивался болгарскими еретиками как греховное явление:«Последователи Иоанна (Крестителя) – женатые и замужние, последователи, идущие за мной – неженатые и незамужние, и они подобны ангелам
на небесах в Царствии небесном». Как мы видим, богомилы весьма прозорливо объединяют в своей пропаганде
богатство и брак как «служение мамоне». Ожидаемо, греховность сексуальных отношений обосновывается в богомильском нарративе. Греховные сексуальные отношения первых людей (другими они и быть не могли) имеют своим итогом рождение новых «детей дьявола», а в метафорическом смысле этот акт воспроизводится снова и снова вплоть до Судного дня. Богомилы решили эту проблему отказом от каких-либо отношений, что, в свою очередь, вело к индифферентности половых/гендерных различий: если биологические (половые) различия становятся незначимы, то и опирающиеся на них социальные (гендерные) конструкты также теряют
смысл.
Примером тому служат не только уравнивающие мужчин и женщин сюжеты (сотворение первых людей путем
заключения ангелов в материальные тела), но и свидетельства о равном участии женщин в социальных практиках (в частности, ритуальных) еретических сообществ. Создание общества нового типа не будет успешным без конструирования «нового человека», и в случае богомилов мы видим этого человека «бесполым», не обремененным «жизнью в миру». В это понятие входят рассмотренные выше социальные связи и отношения собственности, но необходимо отметить и еще один аспект телесных практик еретиков – так называемую «аскетичность». Наущению дьявола еретики приписывают употребление алкоголя и мяса:
«И того повелевша человеком жены поимати, и мясо ясть, и вино питии».
Связи с миром разрывались и на телесном уровне в виде максимального отказа от, условно говоря, «излишеств» биологических потребностей. Что в конечном итоге должен был представлять собой «новый человек» богомилов? Помимо проблем власти и собственности, человек всегда имел проблемы биологического характера: пол (и всё с этим связанное), старение, смерть. Никакая утопия не в силах решить их, хотя попытки
предпринимались, по крайней мере – последователями богомильской ереси. От телесных практик ограничения биологических потребностей мы возвращаемся к гипотезе, оставленной «в стороне» в начале исследования, о богомильской идее возвращения к дочеловеческому, «ангельскому» состоянию, предшествовавшему сотворению Сатаной человека. Как в текстах самих богомилов, так и в свидетельствах о них регулярно появляется мотив разделения «небесных жителей» (самих богомилов) и всех остальных.
Показать спойлер

Можно предположить, что конечной целью «совершенного» богомила (то есть в перспективе – каждого последователя учения) являлся отказ от телесности (по определению связанной с грехом), снятие проблематики тела и, в сущности, отрицание «человечности» как таковой для становления кем-то наподобие ангела (еще не заключенного в материальное тело) – в логике богомильского богословия это являлось возвращением к некоему «естественному» состоянию. Именно здесь можно увидеть связь с процессом возвращения падших на землю ангелов к Богу, окончание которого автоматически значит наступление Судного дня, который начнется, когда сравняется число праведников с числом павших "венков".
Таким образом, последовательное отвержение государственных институтов, собственности и брака в конечном счете вело к отрицанию телесности как таковой (всё это, напомним, являлось творением Сатаны), что замыкает данный анализ в своем движении по различным уровням богомильской утопии – ведь «человеку», отказавшемуся от «человечности» вообще и ставшему «небесным жителем», не нужны ни брак, ни собственность и уж тем более – государственные институты.
Наш автор не понимает, поскольку не знаком с гностической парадигмой, что богомилы не отказывались от "человечности", а наоборот, истово стремились найти и обрести ее в себе, отказываясь быть скотом подъяремным Властям мира сего!
Ведь быть членом рода Хомо - не означает быть Человеком.
Быть Человеком - быть Мыслью Бога о Человеке, Ангелом Его!
TenOtcaGamleta
Друзья, от себя скажу, что человечество не знало более деструктивной и ограничивающей - нет, просто уничтожающей всякое его развитие, идеологии чем монотеизм.
Это олицетворение самого корня Зла: неумение отличать Добро от Зла и более того, утверждение что Зло неотъемлемая и необходимая часть Добра, восходимая к Ветхому Завету:
"1:6. И был день, когда пришли сыны Божии предстать пред Господа; между ними пришел и сатана." Иов
Здесь сатана - Сын "Божий" и выполняет Его поручения. Черта характера "Бога", его Дух, Ангел.
Но тот же "Бог" говорит в Бытии открыто, опасаясь обретения людьми плодов Знания:
"И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему.." Этот лжец, утверждавший что Зло это Добро и "нет иного Бога, кроме меня!", понял что его творения прозреют и станут как Боги, знающие что Добро это не Зло и придет конец его власти!
Монотеизм же предполагает как раз только одного и единого Бога! Причем если в Ветхом Завете этот "Бог" так и выглядит, как должен выглядеть объединяющий в себе и Добро и Зло:
«Я образую свет и творю тьму, делаю мир и произвожу бедствия; я, Яхве, делаю все это» (Ис. 45, 7), то государственные "христиане" сделали ответственным за грех и зло в мире самого человека, а не его творца!
Все гибридно и концы в воду.
Нет, наш Господь - Благ и "нет в нем никакой Тьмы"! Он - само Благо!
Он не творит Зла и не искушает никого! Он Разум - Отец своим Мыслям (Умам) Детям!
Истинным Сынам Божиим! "Я сказал - вы Боги!" И Он и Они - ОДНО! Это множество Истины, Света!
Но творения сатаны - единомыслие и монотеизм, убивающие Разум и всякое движение Мысли, подчиняющие все воле одного Идола - сатане в преисподней и его "наместнику" антихристу на земле.
И если люди Света хотят вернуться Домой, в Свет не от мира сего, то "пшеница" сатаны тщится устроить царствие своего антихриста на земле, выдавая его за сына и образ Бога!

"По плодам их узнаете их"!
Pravsib
Здравствуйте уважаемые читатели!

Случайно набрел на довольно нудную статью, но просто с удивительным вступлением!
Вот так просто гнозис проникает в наш мир и заставляет людей задумываться! Совершенно далекий от обсуждаемых нами вопросов человек, поднимает их суть: нравственное начало в человеке как Искру Света; противопоставление ревнивого, жестокого и мстительного творца этого мира и Бога Блага, Любви, Милосердия (дуализм); превосходства благородного человека высокой нравственности перед мерзавцем с высоким социальным статусом ( душевный-духовный).. Текст чисто гностический по духу!
Добиться уважения, славы, общественного признания можно тысячей разных способов, но пасть во мнении окружающих можно только нравственным падением, даже если это падение будет основано на клевете. Очернить человека можно, только открыв что-либо безнравственное в его словах и поступках. И если откроется, что человек, вызывающий всеобщее восхищение, жесток, эгоистичен, подл, лжив, лицемерен, агрессивен, преступен, то неизвестно, что перевесит в его оценке: восхищение его талантом или презрение к его моральному облику. При определенных обстоятельствах люди могут относиться с уважением и к откровенным подонкам, но такая беспринципность обычно порождается клановой солидарностью, заинтересованностью или страхом.
Кто выше: мерзавец с высоким социальным статусом или маленький, но благородный человек? Например, Бетховен высказался по этому вопросу категорично: «Я не знаю иных признаков превосходства, кроме доброты».
Нравственное чувство дает нам странное в своей бездоказательной неоспоримости свидетельство того, что моральное превосходство превыше любого другого превосходства, что моральное превосходство — это превосходство правды, правоты и справедливости, даже если мы не можем ни предметно определить атрибуты нравственного, ни тем более хоть сколько-нибудь объективно измерить их.
А если проблему морального превосходства перенести на Бога…
Человек поклоняется Богу из страха и выгоды, потому что от Бога зависит благополучие человека. Но чего стоит почтительность, основанная на страхе и корысти? А нравится ли Богу раболепие расчетливых, трусливых лицемеров? А вдруг абсолютная власть над миром принадлежит Существу недостойному: тщеславному, мелочному, бездушному, жестокому, мстительному? Ведь страдания и несправедливости всего мира во все века как бы и свидетельствуют о Боге не очень хорошо. Что если Бог действительно тиран и самодур, которому наплевать на человеческие страдания, но которому очень нравятся страх, лесть и раболепие рабов? Заслуживает ли Он в таком случае хотя бы пренебрежительной снисходительности со стороны человека?
А если человек может быть морально выше Бога, то не является ли это превосходство человека над Богом фактическим, безусловным превосходством?
Тезис о внеморальности Бога представляет Его или всемогущим Дурачком, который не понимает даже, что такое добро и зло, или всемогущим Моральным Уродом, который все понимает, но оставляет за Собой право быть бездушным, жестоким и мстительным. Например, право сделать бытие человечества трагичным и глядеть на вечные страдания миллиардов людей, наслаждаясь местью за то, что один такой простодушный человечек много тысяч лет тому назад укусил его яблоко. Внеморальный, а тем более аморальный Бог не заслуживает даже уважения со стороны человека, знающего цену добра и зла. А впрочем, до претензий ли к моральному облику Бога, когда надо свою шкуру спасать, тут и Великому Садисту поклонишься.
Но из новозаветного Откровения человеку стало известно, что Бог есть Любовь, что Бог нравственно совершенен. А вот нравственная высота могла бы дать Богу моральное право на безусловное превосходство, на безусловное доверие и почтительность человека. В руки такому Богу можно было бы спокойно вверить и мир, и себя. Да и знать о Боге человеку ничего более не надо, вся вера, религия и богословие были бы гораздо достоверней, если бы исходили из одного только этого представления о Боге.
Не правда ли, почти у каждого из нас подобные мысли крутятся в голове? Откуда они, уже понимаете?
Но главное, указано, что "... аморальный Бог не заслуживает даже уважения со стороны человека, знающего цену добра и зла"! Благодаря нравственному Началу - тени Искры Божией в людях, человек выше слепого творца вещественной юдоли! Он по природе не от мира, он выше мира!
Очень понравилась цитата из Бетховена: «Я не знаю иных признаков превосходства, кроме доброты»!
Я еще раз хочу напомнить читателям, что христианство - не религия, не следование догмам, не слепая вера в идолы и мертвецов, не набор государственных идиологем и уж тем более не пустые обрядность и магизм, не бессмысленные "молитвословия" лживые, - подменяющие собой Христа, живое Знание и Мысль, служение Богу как преображение человека до единства с Богом Истины!
А пробуждение путем гнозиса Божественной Сути в себе, Света истинного от Света истинного!
Который освещает весь мир! Бог есть Свет и нет в Нем никакой тьмы!
Pravsib
Друзья, в продолжении изучения наследия пресвитера Климента (Тит Флавий Климент, 2 век), труда Строматы (Ковры или гностические заметки в воспоминание об истинной философии), продолжу ряд цитат.
Книга Первая, глава IX. "О вере, основанной на разуме, и о простой вере":
Некоторые полагают, что они достаточно разумны от природы, и поэтому предпочитают ни с философией, ни с диалектикой дела не иметь, ни даже естественных наук не изучать, довольствуясь лишь простой и чистой верой. Но это все равно, как если бы они утверждали, что никакого ухода за виноградной лозой не нужно, но достаточно лишь посадить ее, чтобы иметь потом виноград... Точно так же, свести разнообразные знания к истинному учению может лишь человек основательно ученый (χρηστομαθής). И для защиты веры от посягательств на нее он пользуется различными знаниями, почерпнутыми и из геометрии, и из музыки, и из грамматики, и конечно же из философии.
Стремящийся приблизиться к уразумению божественного всемогущества должен стать философом для того, чтобы иметь верное представление о тех предметах, которые доступны только умозрению. Он должен также уметь различать между двусмысленными и по видимости схожими понятиями, которые встречаются в Ветхом и Новом заветах... Если мы не поступаем в согласии с разумом (λόγω), значит, мы ведем себя неразумно. Любое же разумное дело согласуется с Божественной волей, ибо "без Него ничто не начало быть» (Ин. 1:3), – говорит Писание о Слове. Ведь Словом Бог все сотворил. Только подъяремный скот трудится из страха. Неужели мы, именующие себя правильно мыслящими, признаем, что мы сами не понимаем смысла своих же благих дел? Эристики и софистики следует, тем не менее, старательно избегать, поскольку хитрые слова софистов многих не только очаровывают и уводят за собой, но и насильно захватывают, доставляя им Кадмовы победы, при которых нет победителя....
Истинному гностику достаточно и одного слушателя...
«Посему о том молюсь, – говорит апостол, – чтобы любовь ваша все более и более возрастала в познании и всяком чувстве, дабы познавать вам большее» (Флп. 1:9–10). «Так как мы, доколе были в детстве, – говорит тот же апостол, – были порабощены вещественным началам мира. Младенец, хотя и наследник есть, ничем не отличается от раба, до срока, отцом назначенного» (Гал. 4:3). Философы – это те же дети до тех пор, пока не стали мужами во Христе... «Твердая же пища свойственна совершенным, у которых чувства навыком приучены к различению добра и зла, ибо всякий, питаемый молоком, еще не сведущ в слове правды, потому что он младенец» (Евр. 5:13) и еще не знает учения, в которое уверовал и по которому действует, будучи не в состоянии дать отчет в нем. «Все испытывайте, – говорит апостол, – хорошего держитесь» (1Фес. 5:21), обращаясь к духовным, которые все предлагаемое им под видом истинного учения исследуют, истинно ли оно на самом деле. (1Кор. 2:14)
«Не вразумленный учением - заблуждается» (Притч. 10:17), «раны и обличения дают наставление премудрости» (Притч. 29:15). Разумеется, подразумеваются обличения, проникнутые любовью. «Сердце правое ищет знания» (Притч. 15:14), поэтому «ищущий Бога обретет знание с правдою; искавшие же его надлежащим образом обретут мир» (Притч. 16:18). «И испытаю, – говорит апостол, – не слова возгордившихся, а силу» (1Кор. 4:19). Он пишет это в порицание тем, которые считают себя мудрыми, не будучи таковыми на самом деле. «Не в слове Царство Божие» (имеются в виду, разумеется, лишь убедительные слова и гипотезы, а не истинное слово), «а в силе» (1Кор. 4:20), ибо только истина могущественна.
И опять: «Кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего еще не знает так, как должно знать» (1Кор. 8:2) Истина не есть частное мнение, и всяческие гипотезы об истинном знании лишь пыхтят и раздуваются от гордости. Назидает же любовь, пребывающая не во мнениях, но в истине. Потому и говорится: «Кто любит, тот познан» (1Кор. 8:1–3).
TenOtcaGamleta
Глава XII. "О необходимости скрывать истину от непосвященных"
Поскольку наше предание не предназначено для всех подряд, как это становится ясно тем, кто проникся величием слова, следовательно, нам надлежит хорошо хранить «возвещаемую в тайне премудрость» (Ср. 1Кор. 2:7), открытую сыном Бога. Именно поэтому уже и у Исаии пророка язык очищается огнем (Ис. 6:6–7), дабы он мог рассказать видение. И не только уста, но и слух свой нам следует очищать, если хотим стать участниками истины. Эти соображения до сих пор удерживали меня от написания этой книги. Но и теперь я опасаюсь «метать бисер перед свиньями, чтобы они не попрали его своими ногами и, обратившись, не растерзали нас» (Мф. 7:6). Трудно говорить об истинном свете в выражениях искренних и ясных людям, подобным свиньям в своем невежестве. Для толпы нет ничего смешнее подобных вещей, для слушателей же благородных нет ничего удивительнее их и боговдохновеннее.
«Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием» (1Кор. 2:14). «Мудрые не разглашают того, о чем рассуждают в совете» (Ср. Прем. 24:7). «Что на ухо слышите, – говорит Господь, – проповедуйте на кровлях» (Мф. 10:27). Здесь говорит он о тайных преданиях, касающихся истинного знания, превосходно и возвышенно им изъясненных. Нам прошептали их на ухо, именно так же и мы должны передавать их тем, кто достоин, не разглашая их всем остальным, удостоенным слышать только притчи. Вот почему в этих заметках для памяти мы рассеяли истину повсеместно, подобно семенам, дабы она могла легко ускользнуть от внимания пустословов, всегда готовых, подобно воронам, каркать о ней. Если же этот труд встретит доброго земледельца, то каждое зернышко истины даст всходы, а затем и урожай.
Климент открыто и ясно говорит о тайном знании для совершенных, духовной традиции, которую ему "прошептали на ухо"!
Истине, которая ускользает от внимания профанов (для которых есть аллегории, мифы и притчи), пустословов и ждет "доброго земледельца"! Это ясное признание великого учителя церкви 2-го века! О том, что Иисус "превосходно и возвышенно" устно изъяснил свое Истинное Учение совершенным ученикам, "лишь немногим из апостолов", а не тем "апостолам", которых потом назначили внешние и указали в текстах Нового Завета.
TenOtcaGamleta
Глава XIII. "О зернах истины, разбросанных в различных учениях"
Истина едина, ложные же отклонения от нее бесчисленны. Философские школы, эллинские и варварские, как вакханки разорвавшие Пентея, делят истину на части, каждая хвастаясь своей частью как будто владеет целым. Но все становится явным, если представлено в истинном свете. Учения всех, стремящиеся к истинному слову, будь то эллины, или варвары, содержат нечто от истинного знания, однако одни содержат ее в большей, а другие в меньшей степени, по мере их отпадения от истины. Если настоящее, прошедшее и будущее порознь являются отдельными частями времени и если вечность их в себе объединяет, то тем более возможно для истины ее собственные семена собрать воедино, хотя бы они и упали в чуждую почву.
И действительно, в учениях различных философских школ (разумеется, за исключением совершенно безумных, которые, подобно древним вакханкам, разорвавшим человека на части, упразднили порядок и разум природы и от Христа совершенно отреклись), даже если они и не вполне согласуются между собой, можно обнаружить некое сходство в главном и согласное с истиной. Каждое из них относится к целому или как часть, или как вид, или как род. Высокие звуки противоположны низким, но вместе они составляют аккорд. Четное число отлично от нечетного, однако арифметика учит и о тех, и о других. Равным образом и геометрия говорит о круге, треугольнике, четырехугольнике, хотя фигуры эти между собой несходны. Еще больше различие между частями вселенной, однако и они имеют между собой нечто общее, что позволяет говорить о них как о едином целом. Точно так же и философия, варварская и эллинская, содержит части вечной истины, полученные однако не из мифов о Дионисе, но благодаря богословию вечного Логоса. И если кто сумеет соединить все эти рассеянные части, тот, не подвергаясь опасности впасть в заблуждение, созерцать будет Логос, то есть истину во всей ее полноте.
В Экклезиасте написано: «Приобрел я мудрости больше всех, которые были прежде меня в Иерусалиме, и сердце мое видело многое: мудрость и ведение, притчи и знание. И постиг я, что и это – произволение Духа и что множеством мудрости достигается и глубина познания» (Еккл. 1:16–18). Только владеющий разнообразной мудростью заслуживает называться гностиком. Написано так же: «Избыток ведения премудрости животворит того, кто причастен ей» (Ср. Еккл. 7:12). Сказанное еще яснее подтверждается следующим изречением Писания: «Все явно для разумеющих» (Притч. 8:9) (это словоупотребление указывает на науки греческие и варварские, поскольку по отдельности эти части не составляли бы все). «Просто это для тех, кто во все то хочет привнести чувство. Избирайте учение, а не серебро, и знание предпочитайте очищенному золоту. Цените и чувство более, нежели чистое золото. Мудрость лучше камней многоценных. Ничто драгоценное не достойно ее» (Притч. 8:9–11).
Климент отчетливо говорит, что Истина содержится не только лишь в христианском предании, но и в учениях на "чуждой почве"!
Ясно всякому, кто дружит с разумом - разум присущ всем кто мыслит, а не только лишь тем, кто "правильно верит". Присущ людям на всех континентах, во все времена - "Дух дышит где хочет"!
Уважаемые читатели, просто задумайтесь, что из себя представляло бы государственное христианство, да и вообще все человеческое сообщество, если бы церковь тысячи лет стояла на Учении и принципах, выше изложенных нам Климентом, только в этих трех последних моих сообщениях?!
Это была бы воистину, Церковь Христова и человечество избегло бы Темных Веков!
Наше настоящее мы бы сочли за рай.
TenOtcaGamleta
И еще немного, в заключении на сегодня:
Глава VI. "О роли философии в образовании. Продолжение"
Учение, сопровождаемое доказательствами, настолько убедительно, что душа того, кто в силах следить за ходом аргументации, не может не согласиться с конечными выводами. Такое доказательство надежно предохраняет от различных обманщиков, стремящихся сбить нас с толку. Душа, воспитанная этими предварительными науками, вырывается из-под власти внешних чувств и проникается силой и энергией, делающими ее способной к пониманию истинного учения. «Ибо правильное обучение и воспитание пробуждает в человеке хорошие природные задатки. А уже имеющие их становятся в результате такого воспитания еще лучше и в силах передать это своему потомству...»
Господь нам заповедал молиться в потайном месте (Мф. 6:8), «духом поклоняясь» (Ин. 4:8). Значит, проявлять заботу надлежит не только о домашнем хозяйстве, но и о воспитании своей души, то есть о том, чем ее питать, как и в каком количестве; что следует хранить в ней как сокровище, когда и для каких целей. Не природа, а образование способствует воспитанию в нас всего доброго и прекрасного... Лучшие результаты в некоторых областях знания достигаются лишь людьми, которые от природы одарены лучшими способностями. И хотя это обстоятельство доказывает с несомненностью большую предрасположенность к добру одних, нежели других, отсюда не следует, что более совершенное приближение к истине обусловлено лишь природою таких людей. Ведь известны случаи, когда люди, не очень одаренные от природы достигали величайшего совершенства, и напротив, щедро одаренные природой, в силу небрежения и плохого воспитания, становились негодными. Изначально мы созданы Богом как существа социальные и склонные к добродетели. Отсюда следует, что зачатки праведности не следует сводить только к природным задаткам.
Как искры, запавшие в нашу душу, задатки эти раздуваются воспитанием, а образование учит нас избирать добро и предпочитать его злу. Конечно, можно быть верующим и неграмотным, однако уразуметь существо веры неуч не в состоянии. Принимать здравое учение и отвергать дурное может не слепая вера, а лишь та, что опирается на знание. Незнание есть результат невоспитанности и необразованности. Только вследствие образования постигаем мы науки божественные и человеческие... Образованных труднее запутать и ввести в заблуждение тем, кто на пагубу слушателей изобретает различные уловки.
Итак, следует обучиться искусству защиты от ложных мнений софистов...
Итак, ясно, что предварительные науки, равно как и философия, происходят от Бога.
Я не склонен говорить [отдельно] о стоической, платонической, эпикурейской или аристотелевской философии, но применяю термин философия ко всему тому, что справедливо утверждается представителями всех этих школ относительно праведности и в соответствии со священной (ευσεβούς) наукой. Все это я эклектически называю философией. Различные же подделки, внесенные человеческим разумением, называть божественными нет никаких оснований... Знание религии есть дар свыше, вера есть плод действия благодати. И познавать волю Божию мы начинаем, прежде начав исполнять ее.
Пути к спасению многочисленны и разнообразны, ибо Бог по благости своей пользуется различными средствами, и все эти пути выводят на путь Господень и приводят к его вратам. Если же спросят о пути царском и указанном самим Богом, вот ответ: «Вот врата Господни: праведники войдут в них» (Пс. 117:20).
Очень нравится сравнение у Климента образования с молитвой в Духе - ведь это так и есть!
Радует что христианин 2-го века открыто пишет, что науки и философия происходят от Бога! Ведь это аксиома - Бог христиан есть Разум и движение Мысли, помышление есть плод Христа в людях! Очень рад, что Тит Флавий признает многообразие путей к Спасению, а ведь он называет себя ортодоксом!
Друзья, тут уместно вспомнить вечные слова из источника, который я не раз приводил и цитировал на форуме: "Поучения Силуана", 2-3 век. Там сказано предельно ясно:
Вверь себя Логосу – и удали от себя скотство. Ибо животное являет то, что не имеет разума. Ведь многие думают, что у них есть разум, но если ты посмотришь на них внимательно, их речь оказывается скотством... Не будь мертвецом, чтобы не попрали они тебя. Будь человеком! Твоя сила в помышлении, и этим ты победишь их.
Жизнь обязательно победит!
Pravsib
Здравствуйте, друзья!
Заметил, что мы не останавливались подробно на небольшом, но чрезвычайно характерном, я бы сказал программном, как Символ, документе гностического христианства, если кратко - "Гимн Жемчужине"!
"Так называемый "Гимн Жемчужине" найден в апокрифических Деяниях апостола Фомы, гностическом сочинении, сохраненном с ортодоксальными переработками, довольно незначительными: текст Гимна полностью от них свободен. "Гимн Жемчужине" – название, данное современными переводчиками: в самих Деяниях он озаглавлен как "Песня апостола Иуды Фомы в земле индийской". Учитывая дидактическую направленность и повествовательную форму поэмы слово "гимн", возможно, не представляется точно соответствующим. Из оставшегося фрагмента Деяний, сохранившегося в сирийской и греческой версиях, сирийская ближе всего к первоначальной (или непосредственно следует за оригиналом, который, без сомнения, сирийский)... Непосредственное очарование этой повести таково, что оно воздействует на читателя и помимо любых анализов значения. Таинственность ее идеи обладает своей собственной силой, и кажется, что она почти не нуждается в подробной интерпретации. Возможно, нигде еще гностический опыт не выражался трепетнее и проще. Еще эта повесть символична как в целом, так и в частностях, поэтому как общий символизм, так и составляющие его элементы должны быть объяснены."
Текст и комментарии к нему приведены из работы "ГНОСТИЦИЗМ" (ГНОСТИЧЕСКАЯ РЕЛИГИЯ), великого ученого, исследователя - Ганса Йонаса (ум. 5 февраля 1993 г. в 89 лет, в Нью-Йорке), немецкого и американского философа-экзистенциалиста. Изучал философию, иудаику, историю религий во Фрайбурге, Берлине, Гейдельберге, защитил докторскую диссертацию о понятии гнозиса в Марбурге:
http://psylib.org.ua/books/jonas01/txt05.htm
Этот труд целиком я выложил, одной из первых, в самом начале топа и очень надеюсь, что вы знакомились с этой основополагающей работой! Приведу некоторые цитаты из его комментария:
Если мы допустим, что дом Отца на Востоке – это небесный дом, и отложим вопрос о значении Жемчужины, мы станем объяснять символы Египта, змия и моря. Со змием в гностическом мире образов мы встречаемся здесь во второй раз; но, в отличие от его значения у офитических сект, где он представляет собой пневматический символ, здесь он, в виде опоясывающего землю дракона изначального хаоса, является правителем или злым началом этого мира...
Море или воды – постоянный гностический символ мира материи или тьмы, в которую погружено божественное...
Египет как символ материального мира обычен в гностицизме (и не только в нем). Библейская история израильского рабства и освобождения придает очарование духовной интерпретации излюбленного гностиками типа. Но библейская история – не только ассоциация, которая наделяет Египет его аллегорической ролью. С древних времен Египет считался родиной культа смерти и, следовательно, царством Смерти; эта и другие особенности египетской религии, такие, как боги со звериными головами и как значительная роль колдовства, вдохновили иудеев и позже персов на специфическое отвращение и заставили их видеть в "Египте" воплощение демонического начала. Гностики затем перенесли это определение на Египет как символ "этого мира", то есть мира материи, неведения и извращенной религии: "Все невежды [т.е. потерявшие гносис] – "египтяне", утверждает иератический афоризм, цитируемый Ипполитом...
То, что странник надел одежды египтян, отсылает нас к широко распространенной символике "одеяния", с которой мы встречались прежде. Поставленная здесь цель – остаться инкогнито у египтян – связывает эту символику с темой, проходящей через гностицизм в многочисленных вариациях: Спаситель приходит в мир неузнанным его правителями, принимая различные обличья... В сущности, эта тема связывается с двумя различными идеями: первая – это уловка, которая помогла перехитрить Архонтов, вторая – есть жертвенная необходимость для Спасителя – "одеть себя в несчастье миров" для того, чтобы истощить силы мира, т.е. это – часть механизма спасения как такового. И если мы пристально посмотрим на наш текст, мы поймем, что у Царского Сына действительно не было выбора, кроме как надеть земные одежды, ведь свои собственные он оставил в верхнем царстве...
О способе, которым вестник побеждает змия и похищает у него сокровище, в тексте рассказывается не много. Он просто утверждает, что змий заснул, то есть испытал то, что вестник испытал прежде. То, что здесь относится к очарованию, в других источниках объясняется тем фактом, что Свет – это как слишком большая порция яда для Тьмы, а Тьма – для Света...
В Новом Завете, особенно у Св. Павла, это запредельное Начало человеческой души называется "духом" (пневмой), "духом в нас", "внутренним человеком", с эсхатологической точки зрения – "новым человеком". Замечательно, что Св. Павел, писавший на греческом и, разумеется, не пренебрегавший греческой терминологической традицией, никогда не использует в этой связи термин "психе" (душа), которым до того времени орфики и Платон обозначали пребывающее в на божественное начало. Напротив, он противопоставляет, как делали и после него писавшие по-гречески гностики, "душу" и "дух", "психического человека" и "пневматического человека". Очевидно, греческое значение слова психе, при всех его достоинствах, не способствовало выражению новой концепции начала, выходящего за пределы всех природных и космических ассоциаций, присущих этому греческому понятию. Термин пневма в греческом гностицизме служит эквивалентом выражения духовного "я", для которой в греческом, подобно другим восточным языкам, не нашлось собственного слова...
Повторюсь, сам Текст Песни - он очень небольшой можно найти в указанной ссылке на работу. Или под катом:
Показать спойлер
Когда я был маленьким ребенком и обитал в царском доме моего Отца, и наслаждался изобилием и великолепием среди тех, кто взрастил меня, мои родители отослали меня с Востока, нашей родины, с напутствиями к путешествию. Из богатств нашей сокровищницы они дали мне груз: велик он был, но легок, так что я мог нести его один... Они сняли с меня одеяние славы, которое в своей любви они сделали для меня, и мою пурпурную мантию, что была выткана сообразно моей фигуре, и дали мне завет, и записали его в моем сердце, чтобы я не забыл его: "Когда ты спустишься в Египет и достанешь ту Жемчужину, которая лежит в середине моря, которое окружает волшебный змий, ты снова наденешь одежды славы и свою мантию, и со своим братом, следующим в нашей династии, будешь наследником нашего царства".

Я покинул Восток и пошел вниз, сопровождаемый двумя царскими посланцами, так как дорога была опасна и тяжела, а я был слишком молод для такого путешествия; я прошел границы Майшан, места сбора купцов Востока, и пришел в землю вавилонскую, и вошел в стены Сарбуга. Я спустился в Египет, и мои спутники отделились от меня. Я пошел прямо к змею и тайно приступил к его двору, ибо, пока он дремал и спал, я смог бы взять у него Жемчужину. Поскольку я был один и сторонился людей, для моих соседей по двору я был чужеземцем. Еще увидел я там одного порядочного и хорошо воспитанного юношу своего народа, сына королей [букв. "помазанных сих"]. Он пришел и присоединился ко мне, и я сделал его своим доверенным другом, которому я сообщил о своей миссии. Я [он?] предостерег его [меня?] против египтян и знакомства с неверными. Еще я оделся в их одежды, чтобы они не подозревали меня как пришедшего извне, чтобы взять жемчужину, и не подняли змия против меня. Но после нескольких случаев они отметили, что я не их земляк, и они втерлись ко мне в доверие, и смешали мне [питье] со всей хитростью, и дали мне попробовать их мяса; и я забыл, что я царский сын, и служил их королю. Из-за тяжести их пищи я впал в глубокий сон.

Все, что приключилось со мной, мои родители узнали, и они глубоко опечалились. И было провозглашено в нашем царстве, что все будут приходить в наши ворота. И цари и вельможи Парфы, и вся знать Востока придумали план, чтобы не оставлять меня в Египте. И они написали мне письмо, и каждый из них поставил в нем свое имя:

"От твоего отца, Царя Царей, и от твоей матери, государыни Востока, и от твоего брата, следующего в нашей династии, тебя, нашего сына в Египте, приветствуем. Пробудись и восстань от своего сна, и вникни в слова нашего письма. Вспомни, что ты – царский сын: узри, кому ты служишь в рабстве. Помни о Жемчужине, для блага которой послали тебя в Египет. Вспомни свои одежды славы, воскреси в своей памяти свою величественную мантию, которую ты мог надеть и украсить себя ею, и твое имя будет записано в книге героев, и ты станешь со своим братом, нашим наместником, наследником в нашем королевстве".

Подобным вестнику было письмо, которое Царь скрепил печатью своей десницей против злых детей вавилонских и мятежных демонов Сарбуга. Оно поднялось орлом, царем всех крылатых птиц, и летело, пока не опустилось позади меня и не стало все речью. От его голоса и звука я поднялся и пробудился от своего сна, взял его, поцеловал его, сломал печать и прочитал. Слова прочитанного письма отпечатались в моем сердце. Я вспомнил, что я сын царей, и что моя свободно рожденная душа желает возвращения к истокам. Я вспомнил Жемчужину, за которой меня послали в Египет, и начал околдовывать ужасного и необыкновенного змия. Я погрузил его в сон, назвав имя своего Отца, имя следующего в нашем роду, и имя моей матери, государыни Востока. Я завладел Жемчужиной и собрался отправиться домой к своему Отцу. Их мерзкие нечистые одежды я снял и оставил позади на земле их, направив свой путь так, чтобы прийти к свету нашего отечества, Востока.

Письмо, которое пробудило меня, я нашел перед собой на своем пути; и как оно пробудило меня своим голосом, так оно вело меня своим светом, что сиял передо мной, и своим голосом оно удерживало мой страх, и своей любовью оно тянуло меня вперед. Я шел дальше... Мои одежды славы, которые я снял, и мою мантию, последовавшую за ними, послали мои родители... чтобы встретить меня своими сокровищами, которые были тотчас вручены мне. Их величие забыл я, оставив их ребенком в доме своего Отца. Когда я теперь взирал на свои одежды, казалось мне, что они внезапно стали зеркальным отображением меня самого: свою целостность я видел в них и эту целостность я увидел в себе, что мы двое были разделены, и снова стали одним в подобии наших форм... И образ Царя Царей отображался в них... Я увидел также трепещущие над ними волны гносиса. Я увидел, что они хотят заговорить, и постиг звуки их песен, которые они шептали на пути вниз: "Я – то, что действует ради того, для которого меня принесли в дом моего Отца, и я постиг, как вырос я благодаря его усилиям". И своими царственными движениями они вливались в меня, и через них принесшие мне торопили меня принять их; и моя страстная любовь побуждала меня бежать к ним и получить их. И я дотянулся до них и взял их, и украсил себя красотой их цвета. И я осознал королевскую мантию как знак моей целостности. Одевшись здесь, я поднялся к вратам приветствия и поклонения. Я склонил свою голову и преклонился перед величием своего Отца, который послал их мне, и когда я выполнил его повеления, он также сделал то, что он обещал... Он радостно приветствовал меня, и я был с ним в его царстве, и все его слуги торжественно хвалили его за то, что он пообещал мне прибытие ко двору Царя Царей, и за то, что, взяв свою Жемчужину, я пребуду вместе с ним.
Показать спойлер
О самой Жемчужине вы узнаете по ходу знакомства с текстом!
"Жемчужина, даже упав в грязь, не перестает быть Жемчужиной!", говорили древние.
Приятного вам прочтения!

Пы.Сы. И да, подумайте над смыслом всеми цитируемой и непонимаемой фразы: "Из Египта воззвал я Сына Моего!"
TenOtcaGamleta
В продолжении темы подчиненности мира Архонтам, Началам и Властям, "ангелам и архангелам" и их роли в судьбе Человека, хочу представить вам следующие соображения из вышеуказанной работы:
Подчиненность души космическим силам обусловлена тем, что на самом деле она является порождением этих космических сил. Это их эманация; и положение этой страдающей психе или того, что с ней связано, является частью положения духа в космосе. Космос здесь представляет собой демоническую систему – "нет части космоса, свободной от демонов" (С.Н. IX. 3); и если душа служит представительством космоса во внутренней сущности человека, если через душу сам "мир" проявляется в человеке, то внутренняя сущность человека выступает естественной сценой демонической деятельности, а он сам подпадает под игру сил, которую не может контролировать.
Эти силы могут рассматриваться как действующие извне, но они могут так действовать, потому что у них есть двойник в самом человеческом строении, готовый подвергнуться их влиянию. И они, имеющие могущественного главу, выступающие против божественного влияния, изолированные как космическая система, происходят из запредельной сферы и, развившиеся как внутренний дух, являются психе. Следовательно, естественное состояние человека – быть жертвой чуждых ему сил, которых еще так много для него, и требуется чудотворное пришествие гносиса извне, чтобы дать возможность заключенной в темнице пневме обрести себя.
"Те, кто просвещен в своей духовной части лучом божественного света – и они есть, но их немного – от этих демонов воздерживаются... все другие ведутся и влекутся в своих душах и телах демонами, любящими и лелеющими свои деяния... Все это земное правление демонов осуществляется через органы наших тел, и это правление Гермес называет "гемарменом" (С.H. XV. 16)."
Каждый человек, так объясняет текст, от рождения одержим своим демоном, которого может изгнать только мистическая сила или молитва после усмирения всех страстей. В этом опустошенном состоянии душа объединяется с духом как невеста с женихом. Душа, которая не достигает таким образом Христа, остается "демонической" и становится обиталищем "змей".
В противоположность гордой и в чем-то поверхностной самонадеянности стоической психологии Я как полного хозяина в своем собственном доме, получающей полное знание того, что есть и что будет, ужасающий гностический взгляд смотрит на внутреннюю жизнь как на пропасть, из которой поднялись управлять нашим бытием темные силы, не управляемые нашей волей, так как сама эта воля является инструментом и исполнителем этих сил. "Что есть Бог? неизменное благо; что есть человек? неизменное зло" (Stob. Eel. I. 277. 17). Предавшаяся демоническому вихрю собственных страстей, безбожная душа кричит: "Я горю, я в огне... несчастную, меня пожирают злые, что обладают мной" (С.Н. X. 20), но: "духовная часть души свободна от покорения демонами и готовится постигнуть Бога в себе" (С.Н. XV. 15). В гностическом использовании образа благие и плохие мысли рассматриваются (соответственно) и как божественные, и как "демонические" концепции души. "Дух порождает все мысли, благие, когда они берут начало от Бога, и противоположные, когда они происходят от демонов, поскольку не существует во вселенной области, свободной от демонов... которые, входя в душу, могут посеять там семена своих деяний" (С.Н. IX. 3).
Просвещение лучом божественного света, которое изменяет психическую природу человека, может быть предметом веры, но оно также может быть и опытом.В гностическом контексте этот преображающий опыт лицом к лицу и есть гносис в наиболее возвышенном и в то же время парадоксальном смысле термина, так как это познание непознаваемого. Мистическое gnosis theou (богопознание), прямо взирающее на божественную реальность, является самым ранним осуществлением этого принципа из всего появившегося позже. Это трансцендентное, ставшее имманентным; и хотя подготовленное человеческими действиями по изменению себя, вызванными надлежащей предрасположенностью, само это событие является актом божественной деятельности и милосердия.... Посвященный, аскетически подготовленный, является во всех отношениях скорее восприимчивым, чем деятельным. С распадом прежнего себя он выходит вовне, за свои пределы в другое бытие. Процесс доходит до кульминационного момента и заканчивается экстатическим опытом обóжения. Само понятие спасительной силы гносиса как такового, исключающее простую веру, предполагает обращение к некоторого рода внутреннему доказательству, которое благодаря своей возвышенной природе отбрасывает сомнение в трансформации и обладании высшей истиной.
http://psylib.org.ua/books/jonas01/txt11.htm#c
"О Ты, Кто вне всех вещей,
Как могу я назвать Тебя?
Как возносить хвалу Тебе,
если никакая речь не выразит Тебя?
Как умом объять Тебя,
если никакому уму Тебя не постичь?
Ты единственный невыразим,
хотя произвел все, что открыто речи.
Ты единственный непознаваем,
хотя произвел все, что открыто мысли.
Ты конец всех вещей, –
и один, и все, и никто.
Не один, не все; произнося эти слова,
как могу я назвать Тебя?" (Начальные строки гимна Григория Богослова...)
"В голосе этих утверждений для нас сквозь века звучит музыка послания другого Бога, недосягаемая для полемических нападок на повергнутого Творца. Ее таинственная привлекательность все еще жива, и она вполне может вновь поселиться в ищущем Бога сердце человека."
Pravsib
Он же, Отец, желая явить Свое богатство и Свою славу, установил великое состязание в этом мире, желая, чтобы явились участники состязания, и все борющиеся оставили возникшее и презрели его в знании о Вышнем, непостижимом, и бежали к Существующему.
И невежество борющихся с нами, будучи противниками, борющимися против нас, мы побеждаем своим Знанием, провидя Непостижимого, из Которого мы вышли.
И у нас нет ничего в этом мире, чтобы власть мира, возникшая, не удерживала нас в мирах, которые на небе, в которых пребывает вселенская смерть...
Ещё [мы] стали опозорены в мире, и нет нам заботы о них, когда они злословят нас, и забываем о них, когда они проклинают нас, стыдя нас в лицо. Мы наблюдаем за ними и не говорим, ибо они делают свое дело.
Мы же ходим в голоде и жажде, ожидая своей обители, места, которого ожидают наша жизнь и наша совесть.
Мы не тянемся к возникшему, но отвращаемся от него, и сердца наши остаются у Существующего.
Мы больны, слабы и страдаем, но великая крепость скрыта в нас. Наша душа больна, ибо пребывает в доме нищеты, и вещество бьет ее по глазам, желая сделать слепой.
Поэтому она следует за словом, она дает его своим глазам как лекарство, открывая их...
Так и мы сами пребываем в мире сем как рыбы, противник же бдителен против нас, подстерегая нас, как рыбак, желая уловить нас, радуясь, что поглотит нас. Ведь [он бросает] перед нашими глазами множество пищи от мира сего, желая, чтобы мы захотели одной из них и попробовали только немножко, и он уловит нас своим тайным ядом, и вынесет нас из свободы, и заберет нас в рабство. Ведь если он уловит нас одной пищей, необходимо, чтобы мы захотели и остального, в конце же это становится пищей смерти.
И это пища, которой ловит нас дьявол. Сначала он бросает печаль в твое сердце, пока ты не опечалишься о мелочах этой жизни, и он не уловит <тебя> своими ядами. И после этого похоть одежды, чтобы ты хвалился собой в ней, и сребролюбие, похвальба, гордыня, зависть, завидующая другой зависти, красота телесная, мошенничество. Главные из них всех невежество и безделье.
И так все это противник подготавливает удобно, и раскладывает перед телом, желая, чтобы сердце души обратилось на одну из них, и топит ее, как крючок, насильно увлекая ее в невежество, обманывая ее, пока она не зачнет зло и не родит плоды вещества, и не станет жить в скверне, следуя за множеством похотей и корыстей, и сласть плотская не увлечет ее в невежество.
А душа, испробовавшая это, поняла, что страсти сладкие временны. Получив Знание о зле, она унеслась от них и появилась в новой жизни. После этого она презирает эту временную жизнь и ищет пищи, которая заберет ее в Жизнь, и оставляет пищу коварства, и получает Знание о своем Свете.
Она идет, совлекаясь мира сего, и ее одежда истинная облекает ее изнутри, и ее одеяние брачное надето на нее в красоте сердца, а не в превозношении плоти. Она получает знание о своей Глубине и входит в свое жилище, и ее Пастырь стоит в дверях. Взамен всех позоров и бесчестий, которые она приняла в мире сем, она получает мириаду раз милость и славу.
Она отдала тело тем, кто дал его ей, и они посрамлены, и торговцы телами сидят, плача, ибо они не смогли нажиться на этом теле и не нашли никакого дела, кроме этого. Они предприняли великие труды, пока не изготовили тело для этой души, желая низложить незримую душу. Они были посрамлены в своем деле; они потеряли то, ради чего трудились. Они не поняли, что у нее духовное, незримое тело.
Достоверное Слово (Αυθεντικος Λογος) NHC VI, 3
Достоверное Слово
Думая: Мы ее пастырь, пасущий ее, — они не поняли, что она знает иной путь, скрытый от них, о котором ее истинный Пастырь научил ее в знании. Эти же, невежественные, не ищут Бога и не разыскивают своей обители, пребывающей в покое, но ходят в скотстве. Они намного хуже язычников, ибо, во-первых, они не разыскивают Бога, поскольку их ожесточение влечет их к беспощадности, чтобы они творили ее. И еще, если они находят иного, спрашивающего о своем спасении, их ожесточение действует против этого человека, и, если он не замолчит, спрашивая, они убивают его своей беспощадностью, думая, что делают добро для себя.
Впрочем, это сыны дьявола. Ибо даже язычники дают милостыню и знают, что Бог, Который в небесах, существует — Отец всего, превосходящий их идолов, которым они поклоняются, но они не слышали слова, чтобы разыскивать Его пути.
Так и человек безрассудный слышит призыв, но остается незнающим о месте, в которое его призывают. И он не спросил во время проповеди: В каком месте храм, в который я войду поклониться своей Надежде? — Из-за своего безрассудства он намного хуже язычника, ведь язычники знают дорогу в свой тленный каменный храм и поклоняются своему идолу, и их сердца пребывают на нем, ибо он — их надежда.
Безрассудному же слово было проповедано, научая его: Ищи и разыскивай пути, по которым ты пойдешь, и нет иного дела, благого, как это дело, — чтобы, поскольку сущность ожесточения поражает его разум с действием невежества и божеством заблуждения, и они не позволяют его разуму подняться, — чтобы он утрудился, разыскивая и познавая свою надежду.
Душа же разумная потрудилась, вопрошая. Она получила знание о Боге, она мучилась, разыскивая, страдая в теле, направляя свои стопы к благовестникам, получая знание о Неисследимом. Она нашла свой восток, упокоилась в Покоящемся, возлегла в брачном чертоге, вкусила от пиршества, которого алкала, приняла от бессмертной пищи, нашла Того, Кого искала.
Она упокоилась от своих трудов, и Свет, сияющий над ней, не заходит, — Тот, Которому принадлежат слава, власть и откровение во веки веков.
Здравствуйте, Друзья!
Pravsib
Как это ни покажется парадоксальным, но историческая заслуга государственной церкви состоит в том, что, отвергнув и преследуя тайную традицию, официальная христианская цивилизация создала в подполье "контркультуру", которая не имела до сих пор аналогов. Отвергнутый системой индивид был вынужден отвечать тем же, и именно это стало причиной роста радикально индивидуального сознания.
Дохристианская инициация ставила целью встроить индивида в коллективный миф. Но ее изгнание из ортодоксальной церкви сделало важную вещь: инициация стала направлена на прямо противоположную цель – сотворение «Иного» индивида, индивида независимого от коллективного мифа. Аллогена!
Индивида, способного освободиться от всех навязанных ему ограничений для того, чтобы самостоятельно выстроить свою этику и свою культуру. Потенциальная масса сопротивления ортодоксии накапливалась век за веком и, в конце концов, взорвала не только саму ортодоксию, но и ее идеи авторитаризма, деспотии и самодержавия. Высший индивид, христианин-гностик, пневматик, который был бы элитой культуры дохристианской, в официальной христианской культуре не находил себе места.
Помимо ранних религиозно-философских движений манихеев, павликиан, богомилов и катар, взрыв произошел в эпоху Ренессанса, когда преследуемые "ереси" в определенный момент исподволь захватили умонастроения преследователей. Мистическое, мистериальное сознание было возрождено и, несмотря на неизбежный культурный откат в виде протестантизма и контр-реформации, именно герметическая и платоническая философия дала колоссальный толчок развитию науки и либеральной культуре. В конечном счете, уже в 18-м веке устами Локка было провозглашено главное:
"Мои отношения с Богом не касаются никого кроме меня и Бога!", – это категорический императив культурного человека современности. Уже в этой фразе в центр выносится противопоставление религии коллективной "веры" и индивидуального мировоззрения, основанного на знания.
Первыми же его представителями были именно первоначальные христиане - гностики.
Вот почему гностик является «самым опасным человеком на земле». Они держат вирус свободы, вирус, который разрушает стены тюрем и сект, саму тюрьму мира сего, поместив Дух индивида в центр Бытия.
Человек - Первообраз Абсолюта, а не раб материи, условностей, мифов и тем более, себе подобных.
Вот почему мы видим отовсюду такой оскал против гуманизма, образования и философии. Такую ненависть к личной свободе и мнению. Это оскал самого князя мира сего, наблюдаемый через его творения.
Я выше цитировал из книги Бытия тезисы "грехопадения", где видно что самой причиной "грехопадения" явилось совсем не ослушание, а природная тяга и вожделение Человека к знаниям, к познанию Добра и Зла, ибо "станете как Боги"! Бог ревнивец не желал людям ни быть равными себе, ни вечной Жизни и сковал их законами вещества. До вкушения плодов Истины люди пребывали в "Раю" - в животном, бессознательном состоянии и даже не могли знать, что они "наги", как и все животные ничуть не стесняются наготы своей.
Дело не в наготе, а в осознании себя. Но люди предпочли иметь Разум и различать Добро от Зла, чем послушно пребывать в состоянии неведения.
Животные познав Истину потеряли Рай и ожили, осознав себя Человеком, подобными Творцу!
Адам и Ева - первые гностические христиане, первые бунтовщики против Тюремщика, захотевшего держать их в рабстве невежества, - поскольку Змей в легенде из книги Бытия, во второй главе, является очевидным прообразом Христа. Искра Света внутри них и Зов Змея-Христа позволили им вкусить плодов познания и стать как Боги, за что они были брошены жестоким Иеговой в глубину "пещеры", материи, но осознали Себя и научились мыслить выше творца.
Слово "хитрый", лукавый, по отношению к змею - неверный перевод, правильно - умный.
Заново перечтите сами легенду о Творении человека из 1-й и 2-й глав книги Бытия, они совершенно разные и это отличие принципиально! Вам откроется поразительная новая реальность это творение разных людей, разными "богами"! "И познаете Истину и Истина сделает вас свободными!"
Тогда Иисус сказал ученикам Своим: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною, ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет её, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет её; какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?
Евангелие от Матфея, гл. 16
Pravsib
Друзья,
хочу, в связи с ожидающим нас карантином и достаточным наличием свободного относительно времени, представить вам к прочтению великолепную работу, которая еще в далеком 91-м году поразила меня до глубины души! Просто перевернула мой внутренний мир и мое понимание мироздания.
Это замечательный пример гнозиса 20-го века, "Роза Мира" Даниила Андреева:
http://rozamira.org/rm/htm/
Я смело рекомендую ее вам к прочтению! Это не занудное научное исследование искушенного в субахмимском диалекте коптолога или академика семитолога-библеиста, а написанное живым человеком в условиях лагерей просто таки поэтическое произведение, чудом сохранившееся от уничтожения, открывающее невероятный полет мысли и глубину прозрения талантливого писателя! Вот как пишет он сам:
Эта книга начиналась, когда опасность неслыханного бедствия уже нависала над человечеством; когда поколение, едва начавшее оправляться от потрясений второй мировой войны, с ужасом убеждалось, что над горизонтом уже клубится, сгущаясь, странная мгла – предвестие катастрофы ещё более грозной, войны ещё более опустошающей.
Я начинал эту книгу в самые глухие годы тирании, довлевшей над двумястами миллионами людей. Я начинал её в тюрьме, носившей название политического изолятора. Я писал её тайком. Рукопись я прятал, и добрые силы – люди и не люди – укрывали её во время обысков. И каждый день я ожидал, что рукопись будет отобрана и уничтожена, как была уничтожена моя предыдущая работа, отнявшая десять лет жизни и приведшая меня в политический изолятор.
Книга «Роза Мира» заканчивается несколько лет спустя, когда опасность третьей мировой войны не поднимается уже, подобно мглистым тучам, из-за горизонта, но простёрлась над нашими головами, закрыв зенит и быстро спускаясь от него вниз, по всем сторонам небосклона.
«А может быть, обойдётся?» – Такая надежда теплится в душе каждого, и без подобной надежды нельзя было бы жить. Одни пытаются подкрепить её логическими доводами и активными действиями. Некоторые ухитряются убедить самих себя в том, будто опасность преувеличивается. Третьи стараются не думать о ней совсем, погружаясь в заботы своего маленького мирка и раз навсегда решив про себя: будь, что будет. Есть и такие, в чьей душе надежда тлеет угасающей искрой, и кто живёт, движется, работает лишь по инерции.
Я заканчиваю рукопись «Розы Мира» на свободе, в золотом осеннем саду. Тот, под чьим игом изнемогала страна, давно уже пожинает в иных мирах плоды того, что посеял в этом. И всё-таки последние страницы рукописи я прячу так же, как прятал первые, и не смею посвятить в её содержание ни единую живую душу, и по-прежнему нет у меня уверенности, что книга не будет уничтожена, что духовный опыт, которым она насыщена, окажется переданным хоть кому-нибудь.
«А может быть – обойдётся, тирания никогда не возвратится? Может быть, человечество сохранит навеки память о страшном историческом опыте России?» – Такая надежда теплится в душе всякого, и без этой надежды было бы тошно жить.
Но я принадлежу к тем, кто смертельною ранен двумя великими бедствиями: мировыми войнами и единоличной тиранией. Такие люди не верят в то, что корни войн и тираний уже изжиты в человечестве или изживутся в короткий срок. Может быть отстранена опасность данной тирании, данной войны, но некоторое время спустя возникнет угроза следующих. Оба эти бедствия были для нас своего рода апокалипсисами – откровениями о могуществе мирового Зла и о его вековечной борьбе с силами Света. Люди других эпох, вероятно, не поняли бы нас; наша тревога показалась бы им преувеличенной, наше мироощущение – болезненным. Но не преувеличено такое представление об исторических закономерностях, какое выжглось в человеческом существе полувековым созерцанием и соучастием в событиях и процессах небывалого размаха. И не может быть болезненным тот итог, который сформировался в человеческой душе как плод деятельности самых светлых и глубоких её сторон.
Я тяжело болен, годы жизни моей сочтены. Если рукопись будет уничтожена или утрачена, я восстановить её не успею. Но если она дойдёт когда-нибудь хотя бы до нескольких человек, чья духовная жажда заставит их прочитать её до конца, преодолевая все её трудности, – идеи, заложенные в ней, не смогут не стать семенами, рождающими ростки в чужих сердцах.
Уверен, всякий, кто даст себе удовольствие ознакомиться с этим произведением, уже никогда не останется прежним! Подобный взгляд на мироздание основан на истинно-христианской, гностической основе!
От себя добавлю, что "Сказка - ложь, да в ней - намек! Добрым молодцам урок!"

Приятного вам прочтения!
TenOtcaGamleta
Происхождение зла...
Если миф о восстании и падении Люцифера рассматривать в применении к духовной истории Шаданакара, он потеряет смысл. Никаких событий в метаистории нашей планеты, которые могли бы быть отражены в событиях этого мифа, не совершалось никогда. Совершилось однажды, весьма давно, нечто иное, о чём воспоминания, хотя и очень искажённые, сохранились в некоторых других мифах, например – в сказании о бунте титанов. Об этом, впрочем, предстоит говорить подробнее в другой связи. Что же до легенд, связанных с восстанием и падением Люцифера, то эти события совершились некогда в плане вселенском, в превышающих все категории нашего разума масштабах той макробрамфатуры, которая объемлет Вселенную. Совершилось то, что, будучи переведено духовидцами древности в плоскость эпохальных человеческих понятий, отлилось в этот миф. Эпохальные понятия отмерли, масштабы наших представлений расширились неизмеримо, и если теперь мы хотим уловить в этом мифе бессмертное и истинное семя идеи, мы должны пренебречь всем эпохальным, внесённым в него, и остановиться лишь на одном центральном факте, им утверждаемом.
2.3.15 Естественно, что сознание даже мудрейших в те времена отстояло от теперешних представлений об объёмах и структуре Вселенной так далеко, что ведение вселенского, просачивавшееся в их сознание благодаря усилиям невидимых друзей их сердца, сдавливалось, стискивалось в тесном объёме их эмпирического опыта, их сильного, но не обогащённого и не истончившегося ума. Впрочем, мало чем легче и задачи того, кто ныне пытается выразить в человеческих понятиях и словах хоть отзвук вселенской тайны о восстании так называемого Денницы. Такая попытка состояла бы из двух стадий: в выискивании в океане наших понятий именно тех, которые ближе других к отражению этой запредельной реальности – во-первых; в выискивании в океане нашего языка таких словосочетаний, которые в состоянии хоть сколько-нибудь отразить, в свою очередь, эти ускользающие понятия – во-вторых. Но такая работа связана с органическим ростом личности и её вселенского опыта. Её нельзя форсировать по собственной прихоти. Я чувствую себя находящимся лишь в начале этой работы. Поэтому говорить что-либо о вселенских событиях этого порядка я не могу, кроме обнажённой констатации некогда совершившегося факта: в незапамятной глубине времён некий дух, один из величайших, называемый нами Люцифером или Денницей, выражая неотъемлемо присущую каждой монаде свободу выбора, отступил от своего Творца ради создания другой вселенной по собственному замыслу. К нему примкнуло множество других монад, больших и малых. Создание ими другой вселенной началось в пределах этой. Они пытались создавать миры, но эти миры оказывались непрочны и рушились, потому что, восстав, богоотступнические монады этим самым отвергли любовь – единственный объединяющий, цементирующий принцип.
Показать спойлер
Вселенский план Провидения ведёт множество монад к высшему единству. По мере восхождения их по ступеням бытия формы их объединений совершенствуются, любовь к Богу и между собой сближает их всё более. И когда каждая из них погружается в Солнце Мира и со-творит Ему – осуществляется единство совершеннейшее: слияние с Богом без утраты своего неповторимого Я.

2.3.17 Вселенский замысел Люцифера противоположен. Каждая из примкнувших к нему монад – только временная его союзница и потенциальная его жертва. Каждая демоническая монада, от величайших до самых малых, лелеет мечту – стать владыкою Вселенной: гордыня подсказывает ей, что потенциально сильнее всех – именно она. Ею руководит своего рода «категорический императив», выражаемый до некоторой степени формулой: есмь Я и есть не-Я; всё не-Я должно стать мною; другими словами, всё и все должны быть поглощены этим единственным, абсолютно самоутверждающимся Я. Бог отдаёт Себя; противобожеское начало стремится вобрать в себя всё. Вот почему оно есть, прежде всего, вампир и тиран, и вот почему тираническая тенденция не только присуща любому демоническому Я, но составляет неотъемлемую его черту.

2.3.18 Поэтому демонические монады объединяются временно между собой, но, по существу, они соперники не на жизнь, а на смерть. С захватом локальной власти их группою скоро вскрывается это противоречие, начинается взаимная борьба и побеждает сильнейший.

2.3.19 Трагичность для демонов хода космической борьбы обусловлена ещё и тем, что Господь творит новые и новые монады, демоны же неспособны сотворить ни одной, и соотношение сил непрерывно увеличивается не в их пользу. Новых отпадений не совершается и не совершится больше никогда, этому есть абсолютные гарантии, и я глубоко сожалею, что исключительная трудность этой проблемы не позволяет мне найти нужный ряд понятий для того, чтобы изложить её сколько-нибудь вразумительно. Во всяком случае, все демонические монады – очень древнего происхождения, все они – давние участники великого восстания. Правда, совершались и позже, совершаются и теперь – не отпадения, а нечто, внешне схожее: высокосознательное существо, иногда даже целая группа их, временно противопоставляют себя Провиденциальной воле. Но этот богоборческий выбор совершается не самою монадою, а низшим Я, душевным, ограниченным сознанием. Поэтому богоборческая деятельность его протекает не в духовном мире, но в материальных мирах, подвластных, по воле самих же демонов, закону возмездия. Этим самым бунт оказывается заранее обречён, совершивший его вступает на длительный путь искупления.

2.3.20 Постепенно, в ходе борьбы, безуспешность попыток демонических сил создать собственную вселенную стала уясняться ими самими; продолжая создавать отдельные миры и прилагая неимоверные усилия к упрочению их существования, они в то же время поставили перед собой и другую цель: завладеть мирами уже существующими или ныне творящимися Провиденциальными силами. Отнюдь не разрушение миров, а именно завладение ими – такова их цель, но разрушение миров – объективное следствие подобного завладения. Лишённые объединяющего принципа любви и сотворчества, цементируемые лишь противоречивым принципом насилия, миры не могут существовать сколько-нибудь длительное время. Есть разрушающиеся галактики. И когда астрономические наблюдения внегалактических туманностей охватят более длительный период, чем сейчас, процессы этих мировых катастроф приоткроются взору науки. Есть погибшие и погибающие планеты: Марс, Меркурий, Плутон – руины брамфатур; все монады Света были изгнаны из этих систем, подпавших демоническому господству, вслед за чем последовала завершающая катастрофа и демонические полчища оказались бесприютно мечущимися в мировом пространстве в поисках нового объекта вторжения.

2.3.21 Но есть макробрамфатуры и целые галактики, вторгнуться в которые силам восставшего не удалось. Внутри нашей Галактики системою, полностью освободившейся от демонических начал, является Орион – макробрамфатура необычайного могущества духовного Света. Тот же, кто будет созерцать в рефлектор великую туманность Андромеды, увидит воочию другую галактику, не знавшую демонических вторжений никогда. Это мир, с начала до конца восходящий по ступеням возрастающих блаженств. Среди миллионов галактик Вселенной таких миров немало, но наша Галактика, к сожалению, не входит в их число. Давно низвергнутые из макробрамфатуры Вселенной, силы Восставшего ведут в мирах нашей Галактики безостановочную, неустанную, миллионы форм приобретающую борьбу против сил Света; ареной борьбы оказался и Шаданакар.

2.3.22 Он стал такою ареною ещё в те отдалённые времена, когда в Энрофе Земля представляла собой полурасплавленный шар, а другие слои Шаданакара, исчислявшиеся ещё однозначными цифрами, только создавались великими иерархиями макробрамфатур. Там не было закона взаимопожирания: там, в мирах существ, которые теперь нам известны под общим именем ангелов, господствовал принцип любви и дружбы всех. Не было закона смерти: каждый переходил из слоя в слой путём материальной трансформы, свободной от страдания и не исключавшей возможности возврата. В этих мирах, тогда обладавших только тремя измерениями пространства и, следовательно, почти таких же плотных, как Энроф, не было, однако, закона возмездия: совершённые ошибки исправлялись с помощью высших сил. Проблески воспоминаний об этом, из сокровищниц глубинной памяти поднимавшиеся в сознание древних мудрецов, но сниженные и упрощённые их сознанием, привели к кристаллизации легенды об утраченном рае. В действительности, не рай, а прекрасная заря, и не над земным Энрофом, тогда ещё лишённым органической жизни, а над миром, который теперь называется Олирной, сияла тогда и сохранилась в памяти тех немногих человеческих монад, которые не явились в Шаданакар позднее, как большинство, а начинали в нём свой путь во времена, более давние, чем древность, и не в Энрофе, а в ангельской Олирне. Это содружество праангелов можно назвать, в известном смысле, первым человечеством Шаданакара.

2.3.23 Великий демон, один из сподвижников Люцифера, вторгся в Шаданакар с полчищами меньших. Имя его Гагтунгр. То была длительная и упорная борьба; она увенчалась его частичной победой. Изгнать силы Света из брамфатуры ему не удалось, но удалось создать несколько демонических слоёв и превратить их в неприступные цитадели. Ему удалось вмешаться в процесс возникновения и развития жизни в земном Энрофе и поставить на животном царстве свою печать. Планетарные законы, с помощью которых начинали создавать органическую жизнь в Энрофе силы Света, неузнаваемо исказились. Ложно и кощунственно приписывать Божеству законы взаимопожирания, возмездия и смерти. «Бог есть Свет и нет в Нём никакой тьмы».

2.3.24 От Бога только спасение. От Него только радость. От Него только благодать. И если мировые законы поражают нас своей жестокостью, то это потому, что голос Бога возвышается в нашей душе против творчества Великого Мучителя. Взаимная борьба демонических монад, победа сильнейшего, а не того, кто более прав, и низвержение побеждённого в пучину мук – этот закон люциферических сил отобразился на лице органического мира Энрофа, выразившись здесь в законе «борьбы за существование». Всякое страдание существа, всякая его боль и мука дают излучение – и здесь, в Энрофе, и там, в мирах посмертия. Всякое его чувство, всякое волнение его душевного естества не может не давать соответствующего излучения. Излучения злобы, ненависти, алчности, похоти животных и людей проникают в демонические слои, восполняя убыль жизненных сил у различных классов и групп их обитателей. Но этих излучений едва достаточно, чтобы они восполняли убыль сил именно у отдельных демонических сообществ. Зато излучение страдания и боли – оно называется гаввах – способно насыщать гигантские толпы демонов почти всех видов и рангов. По существу, гаввах – их пища. Налагая свою лапу на законы Шаданакара, Гагтунгр искажал их так, чтобы породить и умножить страдание. Он делал их тягостными, жестокими, нестерпимыми. Он воспрепятствовал водворению в Энрофе закона трансформы; как равнодействующая обоих борющихся начал, возникла смерть и стала законом. Он воспрепятствовал принципу всеобщей дружбы; как равнодействующая обеих сил, появилось взаимопожирание и стало законом жизни. И, наконец, демонические силы вмешались в жизнь других слоёв Шаданакара – тех, через которые пролегал путь существ, хоть раз воплотившихся в земном Энрофе: эти слои были обращены в миры возмездия, где царствуют мучители, впивая страдания страдальцев. Среди различных видов гавваха особое значение имеет тот, который связан с истечением физической крови. Когда кровь людей и животных вытекает из организма, то в первые минуты этого процесса она выделяет жгучее излучение особой силы. Поэтому некоторые классы демонов заинтересованы не столько в смерти живых существ Энрофа и не в загробном страдании их душ, сколько именно в кровопролитиях. Ни одно кровопролитие в истории не происходило и не происходит без неосознанного нами внушения этих потусторонних кровопийц. И кровавые жертвоприношения в некоторых древних культах были ужасны не только своей жестокостью, но и тем, что питали собою отнюдь, конечно, не богов, а именно этих демонов.

2.3.25 Для восполнения сил Света Планетарным Логосом – первой и величайшей монадой Шаданакара – был создан новый слой и положено начало новому человечеству. Энроф был оставлен животному царству; новый же слой населился титанами, обликом напоминавшими нас, но огромными и великолепными. В мире, напоминавшем Энроф, только пока ещё сумрачном, их светящиеся фигуры двигались на фоне сине-серого, свинцового неба, по склонам и выгибам пустынных гор, их совершенствуя. Человечество титанов исчислялось несколькими тысячами. Пола они были лишены, рождение новых не связывалось с союзом двух старших никак. Но Гагтунгр сумел вызвать их бунт против Промысла. Идея их заключалась в том, что они – семя и ядро нового мирового начала, третьего, противостоящего и Богу, и демонам. Они жаждали абсолютной свободы своих Я, но жестокость и злобу демонов ненавидели. Бунт завершился тем, что силы Гагтунгра, пользуясь законом возмездия, вовлекли души титанов в глубокие мучилища. Там длилась их пытка свыше миллиона лет, пока, с помощью Провиденциальных сил, им не удалось вырваться из плена. Теперь большинство из них совершают свой путь среди человечества, выделяясь на общем фоне масштабом своей личности и особым сумрачным, хотя отнюдь не тёмным её колоритом. Их творчество отмечено смутным воспоминанием богоборческого подвига, как бы опалено древним огнём и поражает своею мощью. От демонических монад их дух отличен порывом к Свету, презрением к низменному и жаждой божественной любви*.
* Из числа деятелей мировой культуры я мог бы назвать несколько таких имён: Эсхил, Дант, Леонардо, Микеланджело, Гёте, Бетховен, Вагнер, Ибсен, Лермонтов, Лев Толстой.

2.3.26 В последние тысячелетия до Христа могущество Гагтунгра было так велико, что в потусторонних слоях многих метакультур человечества у возмездия был отнят его временный характер. Выход из страдалищ был для мучающихся наглухо закрыт и у них отнята надежда.

2.3.27 Этот закон возмездия, железный закон нравственных причин и следствий – тех следствий, которые могут проявляться и в текущей жизни, но во всей полноте проявляются в посмертии и даже в следующих воплощениях, – можно назвать индийским термином карма. Карма есть такая же равнодействующая двух противоположных воль, как закон смерти и закон борьбы за существование. Если бы демонические силы не встречали постоянных препятствий со стороны своих врагов, законы были бы ещё тяжелее, потому что демоническая цель законов – порождать гаввах и парализовать проявления подпавших им душ Света. У законов есть и другая сторона, это – их очищающее значение. Это остаток древнейших светлых празаконов миротворивших прекрасных иерархий; цель этих иерархий и всех светлых сил Шаданакара – смягчение и просветление законов; цель демонических – ещё большее их утяжеление.

2.3.28 Замысел Провидения – спасение всех жертв. Замысел Гагтунгра – превращение всех в жертвы.

2.3.29 Богочеловечество следующего мирового периода будет добровольным единением всех в любви. Дьяволочеловечество – по-видимому, его не удастся избежать в конце текущего периода – будет абсолютной тиранией одного.

2.3.30 Космос есть поприще становящихся монад. Антикосмос – всемирный союз соперников и скопище ущерблённых светлых монад, пленённых ими в мирах, над которыми господствуют демоны. У этих пленников отнят священнейший их атрибут: свобода выбора.

2.3.31 Несоизмеримостью своих масштабов с масштабами Люцифера вселенной Гагтунгр не смущен: он, как и все демонические монады, понимает свою малость лишь как стадию. Слепая вера в безграничное своё возрастание и победу неотъемлема от его Я. Так верит в свой грядущий макрогалактический триумф любая из этих монад, сколь бы миниатюрна она ни была в настоящее время и какое подчиненное место ни занимала бы в иерархии восставших. Поэтому любая из них, и Гагтунгр в том числе, – тиран не только в идеале и не только в данный момент, но и на каждой стадии в той мере, в какой это позволяет власть, достигнутая на этой стадии. Тирания вызывает такое обильное выделение гавваха, как никакой другой принцип водительства. Впивание гавваха увеличивает запас демонической мощи. Если бы демон стал восполнять убыль своих сил за счёт вливания других психических излучений – радости, любви, самоотвержения, религиозного благоговения, восторга, счастия, – это переродило бы его естество, он перестал бы быть демоном. Но он не хочет именно этого. И тиранией, только тиранией может он обуздать центробежные силы внутри подчинившихся ему демонических множеств. И потому же совершаются иногда в метаистории (а отражённо – и в истории) акты отпадения и обратного восстания отдельных демонических монад против Гагтунгра. Подобные восстания поддержаны силами Света не могут быть, ибо любая из таких монад есть в потенции такой же планетарный демон; если бы она оказалась сильнее Гагтунгра, она сделалась бы ещё большим мучителем, чем он. Не надо, впрочем, забывать, что не столь уж редки случаи восстания отдельных демонических монад не против Гагтунгра как такового, а против демонического миропорядка вообще. Такие восстания – не что иное, как обращение демонических монад к Свету, и ясно, что им оказывается тогда всемерная помощь Провиденциальных сил.

2.3.32 При всей сатанинской мудрости мировых замыслов Гагтунгра, замыслы эти зыбки именно вследствие указанных причин, ибо шансы обуздать все демонические монады мира, и в будущем самого Люцифера, для планетарного демона исчезающе малы.
Показать спойлер

Но неутолимое стремление ко вселенскому господству составляет источник единственно понятных ему радостей: он испытывает подобные радости всякий раз, когда малейшая частная победа кажется ему шагом, приближающим к конечной цели. Победы же эти заключаются в порабощении других монад или их душ: демонических – как полусоюзников, полурабов, светлых – как узников и объектов мучительства. Насколько Гагтунгр может вообразить космическое грядущее, он рисует самого себя как некое солнце, вокруг которого бесчисленные монады вращаются по концентрическим кругам, одна за другою падая в него и поглощаясь, – и постепенно вся Вселенная приходит в это состояние вращения вокруг него, погружаясь, мир за мирами, в чудовищно разбухшую гипермонаду. Вообразить дальнейшее демонический разум бессилен. Меньшие из этих монад не способны нарисовать даже и такого апофеоза. Незыблемо веруя в свою конечную победу над Вселенной, они сосредоточивают волю и мысль на более близких, легче представимых стадиях.
Уважаемые читатели, прошу не искать в данной работе точных параллелей с написанным мною раньше, точного соответствия терминологии! Писатель не исследователь библиотеки Наг Хаммади!
Это не научный труд, а провидческий взор автора! Он так увидел.
И мне эти мысли - нравятся!
TenOtcaGamleta
Друзья,
вынужден буду недельки две отсутствовать!
Надеюсь, у вас достаточно пищи для ума, тем более, что ее предоставляет сама жизнь!
1. Это слова сокровенные, которые сказал Иисус Живой. Записал их Дидим Иуда Фома. И он сказал, что нашедший истолкование этих слов не вкусит смерти.
2. Сказал Иисус: Пусть ищущий не перестаёт искать, пока не найдёт. И когда найдёт, он возмутится.
И когда возмутится, он удивится и воцарится над всем.
3. Сказал Иисус: Если скажут вам ведущие вас: «вот, царство в небе», – птицы небесные опередят вас. Если они скажут, что оно в море, рыбы опередят вас, но царство внутри вас и вне вас.
4. Когда вы познаете себя, тогда вы будете познаны, и поймёте, что вы дети Отца Живого.
5. Если же не познаете себя, то вы пребываете в бедности, и вы – нищета.
Евангелие от Фомы
http://xpectoc.com/biblioteka-tekstov/perevody/biblioteka-nag-hammadi/2-kodeks/evangelie-ot-fomy-d.alekseev/

Жизнь обязательно победит!
Pravsib
Друзья, добрый вечер!
Еще раз затрону тему водного крещения в первоначальном христианстве.
«Парафраз Сима» содержит резкую критику крещения посредством физического погружения в воду. Вода, как символ мирового зла (Мрак есть Вода), не может быть средством очищения. Напротив, водное крещение есть «нечистое занятие», а совершающий этот обряд становится рабом Естества: «Ибо вода – это ничтожнейшее тело. И не отпускают людей, так как они связаны водой, как от начала был связан свет Духа. О, Сим! Они введены в заблуждение множеством форм демонов, полагая, что в нечистом водном крещении, которое темно, лживо, бесплодно и губительно, будут унесены грехи прочь. И они не знают, что из воды (происходят) и в воду (возвращаются) путы, заблуждение, нечистота, зависть, убийство, прелюбодеяние, лжесвидетельство, ереси, грабежи, страсти, многословие, гнев, горечь … Поэтому существуют многие воды, которые отягощают их мысль. Ведь я провозглашаю тем, у которых есть разум: (пусть) они прекратят нечистое крещение! И те, у которых есть разум от света Духа, не будут участвовать в нечистом деле! И разум их не угаснет, и они не будут прокляты. А воде они не воздадут славу. Там, где есть проклятие, есть недостаток, а слепота – там, где слава. Ведь смешиваясь с дурными, они становятся праздными в темной воде, так как там, где дают имя водой, (пребывает) Естество, проклятие, ложь и вред. Ведь только в нерожденном Духе, там, где упокоился высший Свет, не именуют (посредством) воды и не смогут именовать» [75, c. 37.14–38.25]. «Темные воды» в разных разделах особого материала «Обличения» олицетворяют мировое зло. В подтверждение этого тезиса автор комментария дважды (в разделах, посвященных «сифианам» и «ператам») приводит соответствующие строки из Гомера:
«Будьте свидетели мне, о, Земля, беспредельное Небо,
Стикса подземные воды, о, вы, величайшая клятва,
Клятва ужасная даже бессмертным...»
Авторитетное мнение Гомера о том, что даже языческие боги считали воду ужасной и отвратительной субстанцией, комментатор подкрепляет изречением Гераклита: «Это, утверждает (он), говорят не только поэты, но и даже мудрейшие из эллинов, и среди них один – Гераклит – говорит: «ведь вода является гибелью для душ» [55, c. 182; 36, c. 327]. Тем не менее, свидетельства язычников представляются автору комментария недостаточными и односторонними, поэтому он считает необходимым сослаться на библейский текст. В разделах, посвященных Симону, «наассенам» и «ператам» темные воды отождествляются с Красным морем, волны которого погубили войско фараона, и с рекой Иордан, течение которой препятствовало выходу евреев из Египта. Причина таковой «водобоязни» автора комментария коренится в категорическом неприятии обряда крещения в том виде, в каком этот обряд существовал в современной ему церковной практике. Водному, формальному крещению гностик-комментатор противопоставляет истинное, «духовное» крещение. Подлинное крещение, согласно комментатору, заключается не в погружении в воду, но в достижении истинного знания – «гнозиса». Обладание такого рода знанием дает человеку возможность выйти из под власти Творца, стать свободным и беспрепятственно выйти за пределы материального мира.
И. С. Егоренков, «Обличение всех ересей» Ипполита Римского как источник по истории гностического христианства.
Ознакомиться с самим источником - Парафраз Сима можно здесь:
http://xpectoc.com/biblioteka-tekstov/perevody/biblioteka-nag-hammadi/7-kodeks/parafraz-sima/
Pravsib
Здравствуйте, уважаемые читатели топа!
Хотелось бы буквально пару слов сказать в уточнение ряда понятий и указать на источники, связанных с так называемым сифианским "направлением" в первоначальном христианстве. Я позволю себе это сделать не своими словами, а материалами с дружественного ресурса, без выделения цитат.
Как вы уже понимаете, гностическое Христианство — религиозно-философское антикосмическое учение, провозглашающее единство духовной природы человека и Бога Истины, явленного во Христе. В Уме.
Сифиане — ранние христиане, которые почитали сына Адама и Евы - Сифа как своего духовного прародителя и спасителя. Адам, Ева и Сиф считались земной копией архетипических Отца, Матери и Сына (по модели классической сифианской триады Невидимый Дух-Барбело-Христос), истинной Троицы, о чем мы много говорили ранее. Небесный Сиф в некоторых источниках прямо отождествляется с Христом.
Показать спойлер
Сифианство примечательно богатым апокрифическим и легендарным материалом, согласно которому Сиф-Христос неоднократно воплощался на земле. В последний раз он воплотился в Иисусе Назорее. Воплощения Сифа обуславливались либо угрозой для исторических сифиан, либо фатальным угасанием знания. Фундаментальное содержание знания заключается в том, что материальный мир является темницей Духа, которой правят невежественные и злонамеренные ангелы или архонты. Отсюда вытекает свойственный сифианам антикосмизм.
Хотя сифианство преимущественно базируется на Библии, одной Библией это учение не ограничивается. Так, в череде пророков можно обнаружить Зостриана и Зороастра. Кроме того, сифиане составляли комментарии на диалоги Платона и в их учении можно обнаружить элементы близкие пифагорейству. Считается, что сифиане называли себя гностиками. Исследователи, которые до сих пор используют термин "гностики", склоны ныне употреблять его исключительно в отношении сифиан. Таким образом, сифианство было разновидностью раннего гностического христианства.
В свете относительно новых доказательств, сифиане оказали огромное влияние на метафизику Плотина, знаменитого основателя неоплатонизма, и его выдающего ученика Порфирия. Из биографии Плотина, написанной Порфирием (Жизнь Плотина 16), а также из собственного сочинения Плотина (Эннеады 2.9[33]), мы знаем, что он был знаком с гностиками. Также известно, что на семинарах Плотина были распространены гностические апокалипсисы. По общему признанию, сам Плотин, а вместе с ним и Порфирий с Амелием, истратили уйму времени, энергии и чернил на опровержение гностических взглядов, что указывает на их популярность среди семинаристов. Несмотря на столь ярое опровержение, в ранних работах Плотина обнаруживается очевидное сходство с гностическими взглядами. Благодаря обнаружению гностических кодексов, мы теперь располагаем древними коптскими переводами двух сифианских апокалипсисов (Аллоген и Зостриан), циркулировавших в кружке Плотина. Эти тексты относят к платонизирующим сифианским трактатам, ввиду обильного использования в них лексикона академического платонизма. Перспективный исследовать сифианства Дилан М. Бёрнс, исходя из того, что сифиане обладали доступом в Академию, предполагает, что их статус был чрезвычайно высок.
Порфирий пишет, что в кружке Плотина были "христиане", которые читали "апокалипсисы", написанные такими мудрецами, как "Зостриан", "Зороастр", "Аллоген", "Месс" и др. Некоторые тексты с идентичными названиями, — Зостриан и Аллоген, — были обнаружены в переводе на коптский в Наг-Хаммади, Египет, в 1945 году. Хотя эти тексты написаны в жанре откровений, они также глубоко сопричастны современному им неоплатонизму. Учёные в целом согласны, что по крайней мере один из этих текстов, Зостриан, демонстрировался оппонентами Плотина.
Эти апокалипсисы принадлежат к ветви гностицизма под названием "сифианство" (преимущественно из-за акцента на фигуре Сифа как просветителе и спасителе) - Зостриан (NHC VIII,1), Аллоген (NHC XI,3), Марсан (NHC X,1; возможно как-то связанный с Апокалипсисом Никофея) и Три Стелы Сифа (NHC VII,5). За исключением Трёх Стел, это апокалипсисы по типу 1 Енох, описывающие небесное путешествие одноимённых провидцев и получение ими небесных тайн. Пока ещё учёные часто приписывают этим текстам "языческое" или "не-христианское" происхождение, поскольку они не ссылаются на Писание или библейские фигуры, за исключением Адама и Сифа. Более того, они изобилуют жаргоном неоплатонизма.
Это правда, что "платонизирующие" сифианские тексты были написаны подготовленными философами платониками, но они также придерживаются неприемлемых позиций для любого эллинского платоника, но полностью согласуются с христианским платонизмом. Всплеск интереса к загробной жизни индивидуума, а не народа, подтверждается многими исследованиями.
Показать спойлер

Гностическим апокалипсисам, между тем, свойственны различные виды эсхатологий (как космическая, так и персональная). Сифианские тексты демонстрируют это разнообразие с очевидно "космическими" апокалипсисами в Апокалипсисе Адама (NHC V,5), Евангелии Египтян (NHC III,2/IV,2) и Троевидной Протеннойе (NHC XIII,1), причём "платонизирующие" трактаты имеют тенденцию к "персональной" эсхатологии, т.е. спасению душ. Непосредственно с источниками вы можете ознакомиться здесь:
Зостриан
Аллоген
Марсан
Тексты требуют подготовки и недюжинного кропотливого усвоения, поэтому рекомендуются для действительно интересующихся данной тематикой как образчики не-христианского гностицизма.
Конечно, как могут те, кто называли себя христианами и о которых - как о 100 % таковых, говорит сам Плотин, основываться на якобы "не-христианских" источниках?:) Таково вот нынешнее "христианство", что настоящие христианские тексты оказываются... не "христианскими". Не потому ли, что оно не от Ума, а от догмы?
Христос - Логос, Ум и все, что здраво и стремиться к Истине - есть истинно христианство.
На каком бы языке и в каком бы культурном коде оно не выражалось!
TenOtcaGamleta
Друзья, в некотором смысле Библией сифианского гностицизма является Апокриф Иоанна - документ прекрасно разработанный, без не читаемых строк, лакун и который уже при вашей подготовке будет прекрасно понят!
Я настоятельно рекомендую его буквально не к прочтению, а реальному изучению и запоминанию:
Апокриф Иоанна
Усвоение его терминологии, обдумывание его положений о Едином, Барбелло и Плероме, Софии и Демиурге, Архонтах и Властях, космогенезе, христологии, эсхатологии и антропологии обеспечит вам понимание трудных мест в остальных, вышеуказанных документах раннего христианства.
В нем вы найдете ответы на большинство вопросов, которые ставит перед вами жизнь и ваш Разум!
Уверяю вас, кто владеет христианским миропониманием не только не удивляется происходящему с ним и вокруг него, но и ни прошлое, ни будущее не остается для него под покровом ночи.
Ведь он владеет научным знанием явленном в Мифе!
В Мифе, где ничто не должно приниматься на веру и все находит свое отражение как в видимых явлениях, так и в надмирном, мистическом опыте ищущих Истину.

Приятного вам прочтения!
Pravsib
Друзья,
хочу познакомить вас с замечательной работой В.В. Емельянова, доктора философских наук, профессора кафедры семитологии и гебраистики, "Вавилонская "Нагорная проповедь"":
https://vk.com/doc32535401_469695351?hash=15aca07af860ac6296&dl=110e53bd55101dd057
В рецензии к работе сказано:
"В статье дается несколько поправок к теории “осевого времени” К. Ясперса. На примере вавилонского текста “Семеро против Нарам-Суэна”, созданного в середине II тыс. до н.э., показано, что идея непротивления злу силой возникает уже в обществе древней Месопотамии, которое Ясперс считал недостаточно развитым для утверждения в нем религии спасения. Проведено сравнение данного текста с вавилонским “Разговором господина и раба”, выявлена логическая процедура приведения агрессии к абсурду. Оба вавилонских текста сопоставлены с “Нагорной проповедью” Иисуса Христа."
Я не зря так много времени ранее уделял христианскому пацифизму как органической части Учения Иисуса Христа, так много давал материалов из истории церкви и приводил Нагорную Проповедь в противовес ортодоксальному милитаризму, освящению оружия и бесконечных войн - Ясперс так определяет обнаруженный им культурный переворот VIII–II вв. до н.э.:
Новое, возникшее в эту эпоху... сводится к тому, что человек осознает бытие в целом, самого себя и свои границы. Перед ним открывается ужас мира и собственная беспомощность. Стоя над пропастью, он ставит радикальные вопросы, требует освобождения и спасения. Осознавая свои границы, он ставит перед собой высшие цели, познает абсолютность в глубинах самосознания и в ясности трансцендентного мира
"Представляется необходимым внести некоторые дополнения к тому определению “осевого времени”, которое нам уже известно от Ясперса и Якобсона. Дело не только в том, что человек в эпоху поздней бронзы почувствовал границы своего бытия, и не только в том, что ответом на военные вызовы конца II тыс. до н.э. были эсхатологические религии и учения о спасении. “Осевое время” характеризуется еще двумя особенностями. Во-первых, это открытие внутреннего мира человека и бытия во внутреннем мире. Раньше это было невозможно. Человек утверждал себя путем позитивного действия, будь то война или созидание. Теперь же он смог отказаться от экспансии как средства и от богатства и власти как целей экспансии. Во-вторых, это альтруистическая направленность мыслей и поступков человека, желание сотворить благо ближнему и понять его как самого себя. Без этих двух аспектов не будут понятны учения о недеянии и нищенстве, возникающие как раз в границах “осевого времени”.
Идеи, приписанные только “осевому времени” и его народам, существовали у старших по возрасту цивилизаций задолго до отмеренных Ясперсом границ, то есть до VIII в. до н.э. В частности, и в Египте, и в Месопотамии первой половины II тыс. до н.э. уже существовали гуманистические тексты, которые Ясперс, не зная датировки, отнес бы к “осевым”. Выразительный пример такого “квазиосевого” по этике текста был давно обнародован О.Д. Берлевым в монографии по истории общественных отношений в Египте эпохи Среднего
царства. Это надпись номарха Менчу-Хетепу, жившего во времена Сенусерта I (XIX в. до н.э.). Третья часть надписи, посвященная отношению к “маленьким людям”, гласит:
... поучение (настоящее) для юношей: спокойствие; терпеливость; отсутствие спора с маленьким человеком, ибо нет высокопоставленного высокомерного, которого бы любили; благосклонность к говорящему о нуждах своих, пока он не изложит наболевшее; выслушивание голоса его (и есть уже) устранение нужды его, ибо всякий человек познается по сути своей подлинной избытком молчания (со стороны изучающего), когда подавляются порывы... (Подлинный) памятник человеку – добрые свойства его, забвение – это злонравный. Если будет свершение по слову (сему), то пребудет имя мое доброе постоянно во граде моем, ибо нерушим памятник мой вовек
Эту надпись переводчик комментирует следующим образом:
"Это Exegi monumentum на египетском языке, почти за 2000 лет до Горация. Этот номарх делал хорошее, потому что “нрав добрый человека значит для него больше, чем тысячи рабочих рук за работой”, то есть добрый нрав способен создать человеку лучший (несомненно, стало быть, более долговечный) памятник, чем высочайшая из пирамид [Берлев 1978, 98–100]."
Таким образом, Берлев не просто открывает исторические корни Горациева “Памятника”, но знакомит читателя с первым образцом гуманизма в истории человечества. Сле-дует особо отметить тот факт, что среднеегипетский вельможа похваляется не традиционными для древневосточных (в особенности, месопотамских) надписей добродетелями, а именно вовсе не заботами об имуществе вдовицы и бедняка. Его достоинства исходят не из общинной заботы о всеобщем равенстве и благоденствии, а из хорошо продуманного этического принципа: человек может заслужить вечную память не великими деяниями, а добрым отношением к людям, причем человек тем добрее, чем более умеет властвовать над своим сердцем (то есть над своими страстями и амбициями).
Но вавилоняне пошли гораздо дальше египтян эпохи Среднего царства, дойдя в своей религиозно-этической проповеди до евангельских глубин смирения и непротивления."
Приятного вам прочтения!
TenOtcaGamleta
Откровение, полученное царем от Иштар, совершенно беспримерно в добиблейской литературе Ближнего Востока. Нарам-Суэн узнаёт, что злой город Семерых не следует одолевать насилием. Его жители уничтожат себя сами, причем началом их коллективной гибели станет повсеместная ложь в речах и фальшь в отношениях между людьми. Ложь и зло в отношениях между горожанами – то орудие, которое предаст Семерых в руки гневного Эллиля. Их город, разложившись изнутри, впоследствии падет под ударами соседей. Итак, позитивное действие Нарам-Суэна, остановленное его раскаянием, существенно дополняется откровением Иштар о том, что зло уничтожит себя само, без агрессии извне.
В последней части текста идет откровенное назидание Нарам-Суэна правителям будущего. И этот финал неожиданно вызывает в памяти два, а в перспективе и три текста. Царь говорит потомкам, что не следует сопротивляться чужой агрессии. На каждое злонамеренное действие людей следует отвечать добром, а на каждое благодеяние – дарами и подарками. Человеку должно смирять себя, терпеть и на каждое враждебное действие смиренно отвечать: “Да, господин мой!..” В этом ответе заложена тайная мудрость всего текста, о которой знал образованный вавилонский читатель.
Здесь удивительно то, что подобное мировоззрение вложено в уста царя, мирского владыки, а не прохожего искателя Истины.
Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду; и кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два. Просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отвращайся. Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных. Ибо если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают
и мытари? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники?
(Матф 5: 39–47) Источники проповеди Христа хорошо известны из текстов Ветхого Завета. Так, Саул говорит своему сопернику Давиду:
Ты правее меня, ибо ты воздал мне добром, а я воздавал тебе злом; ты показал это сегодня, поступив со мною милостиво, когда Господь предавал меня в руки твои, ты не убил меня. Кто, найдя врага своего, отпустил бы его в добрый путь? Господь воздаст тебе добром за то, что сделал ты мне сегодня. И теперь я знаю, что ты непременно будешь царствовать, и царство Израилево будет твердо в руке твоей.
(1 Цар 24: 18–21) В Послании апостола Павла к римлянам эта максима Христа толкуется следующим образом:
Итак, если враг твой голоден, накорми его; если жаждет, напой его: ибо, делая
сие, ты соберешь ему на голову горящие уголья.
(Притч 25: 21–22; Рим 12: 20). "В вавилонском тексте “Семеро против Нарам-Суэна” процесс перехода от личной физической агрессии к духовной агрессии против физического агрессора имеет три этапа. На первом этапе Нарам-Суэн раскаивается в том, что послал на войну и не сберег большое количество мужского населения страны. А значит – раскаивается и в том, что взял себе примером разбойников и диких зверей, не обращавшихся с запросами к богам и не получавших
их вердикта на свои действия. Так наказывается свобода воли, которая здесь тождественна волюнтаризму. На втором этапе Нарам-Суэн узнает, что злых людей погубят их собственные ложь и зло и что не следует мстить пленным врагам. Наконец, на третьем этапе он понимает, что не следует оказывать никакого сопротивления внешнему врагу, на каждое его желание нужно отвечать согласием, отказываясь от всего, что имеешь, и даже задаривая его подарками. Это введет врага в ступор и остановит его агрессию. По-видимому, именно в этом тексте следует видеть наиболее древний прототип библейских формул непротивления."
Конечно, жизнь и история показывают, что непротивление злу не введет врага в ступор никогда, но приведет лишь к дальнейшему провоцированию его агрессии. Не для того следует избегать насилия, что бы его остановить и в дальнейшем одержать победу над врагом в этом мире. А потому, что любое насилие есть бессознательный звериный рефлекс и враг Человека в нем самом! Человек - не зверь, а Дом его не мир скорбей и борьбы за существование, смерти, а Царство Небес, которое строится на принципах любви и милосердия.
На принципах Жизни. Борьба со своей звериной природой от сатаны, борьба с демонами составляющими эту природу, брань с "духами злобы поднебесной", "духом обманчивым" - ведущим человека в животное царство вечной смерти и есть часть Пути к родному Дому не от мира сего.
Подобное к подобному.
TenOtcaGamleta
Доброго времени суток всем Не Спящим!
Хотелось бы привести ряд интересных цитат от интересных Личностей!
От Умов, которым тесно прокрустово ложе мира сего , а его "князя" они не могут назвать Богом и Отцом!
Захочет ли какой-либо здравомыслящий человек, проживший достаточно долгое время и размышлявший о значении человеческого существования, снова заняться этой скучной жизненной игрой не то что на прежних условиях, но вообще на каких бы то ни было?
И. Кант, «О неудаче всех философских попыток теодицеи»
Да знаете ли вы, что нельзя насчитывать грехи человеку и обременять его долгами и подставными ланитами, когда общество так подло устроено, что человеку невозможно не делать злодейств, когда он экономически приведен к злодейству, и что нелепо и жестоко требовать с человека того, чего уже по законам природы не может он выполнить, если б даже хотел..."
Белинский - Достоевскому, Из "Дневника писателя", 1873 год.
Итак, говоря совершенно открыто: чтобы стало лучше, необходимо, чтобы мы когда-нибудь сделались порядком злыми. И в этом нам должен помочь образ шопенгауэровского человека. Шопенгауэровский человек берет на себя добровольное страдание правдивости, и это страдание помогает ему убить личную волю и подготовить тот совершенный переворот в его существе, достижение которого и образует собственно смысл жизни. Это высказывание правды кажется другим людям порождением злобы, ибо в сохранении своей половинчатости и искусственности они видят долг человечности и полагают, что нужно быть злым, чтобы так разрушать их игрушки.
Ф. Ницше, «Несвоевременные размышления: Шопенгауэр как воспитатель»
Показать спойлер
Они склонны крикнуть такому человеку то, что Фауст говорит Мефистофелю: «вечно действенной, целебно-творческой силе ты противопоставляешь холодный кулак дьявола»; и тот, кто хотел бы жить по-шопенгауэровски, походил бы, вероятно, более на Мефистофеля, чем на Фауста — именно для современных близоруких глаз, которые в отрицании всегда видят отпечаток зла.
Но существует род отрицания и разрушения, который есть именно истечение могущественной жажды освящения и спасения жизни. И первым его философским наставником среди нас, утерявших святость и подлинно обмирщенных людей, выступил Шопенгауэр. Всякое бытие, которое можно отрицать, тем самым и заслуживает отрицания; и быть правдивым значит верить лишь в то бытие, которого нельзя отрицать и которое само истинно и правдиво. Поэтому правдивый человек сознает, что его деятельность имеет метафизическое, объяснимое из законов иной и высшей жизни и в глубочайшем смысле утверждающее значение; хотя все, что он делает, кажется разрушением и ломкой законов этой жизни. При этом его деятельность должна стать длительным страданием; но он знает то, что знает и Мейстер Экхарт: «быстрейшее животное, которое довезет вас до совершенства, есть страдание».
Мне кажется, что у каждого, кто представит себе подобное направление жизни, должно расшириться сердце и зародиться горячее желание стать таким шопенгауэровским человеком, т. е. в отношении себя и своего личного блага быть чистым и изумительно равнодушным, в своем познавании быть исполненным могучего пожирающего пламени и бесконечно удаленным от холодной и презренной нейтральности так называемых людей науки, высоко поднимаясь над ворчливо раздраженными мыслями, принося всегда себя первого в жертву познанной правде и глубоко сознавая те страдания, которые должны возникнуть из его правдивости.
Правда, он уничтожает свое земное счастье своею храбростью, он должен быть враждебен даже людям, которых любит, и учреждениям, из лона которых он произошел, он не должен щадить ни людей, ни вещей, хотя сам страдает от наносимых им ударов, он останется непонятым и долго будет считаться союзником сил, которые ненавидит; благодаря ограниченности всякого человеческого понимания, он будет вынужден быть несправедливым, при всем своем стремлении к справедливости; но он может утешить себя словами, которые однажды употребляет Шопенгауэр, его великий воспитатель:
«Счастливая жизнь невозможна; высшее, чего может достигнуть человек, есть героический жизненный путь. Таким путем идет тот, кто в какой-либо области и в каком-либо деле борется с чрезмерными трудностями за какое-либо общее благо и в заключение побеждает, но при этом плохо или совсем не вознаграждается. Тогда в конце пути он останавливается окаменелый, подобно принцу в Re corvo Гоцци, но в благородной позе и с великодушным жестом. Память о нем сохраняется и чествуется, как память героя; его воля, умерщвляемая в течение целой жизни трудом и усилиями, плохим успехом и неблагодарностью мира, угасает в нирване». Правда, такой героический жизненный путь, как и связанное с ним умерщвление воли менее всего соответствуют жалкому понятию тех, кто больше всего говорят об этом, празднуют торжества в память великих людей и полагают, что великий человек просто велик на тот же лад, как они сами — малы..
Но быть одаренным или принужденным — это презренные слова, с помощью которых люди хотят уйти от внутреннего голоса, и хула на того, кто вслушался в этот голос, т. е. на великого человека; именно он меньше всех позволяет одаривать или принуждать себя. Не хуже всякого маленького человека знает он, как можно взять жизнь с легкой стороны и как мягка постель, в которой он мог бы растянуться, если бы стал обходиться с собой и с своими ближними прилично и на обычный лад; ведь все людские порядки устроены так, чтобы постоянно рассеивать мысли и не ощущать жизни.
Почему же он так сильно хочет противоположного, т. е. непременно ощущать жизнь, — а это значит — страдать от жизни? Потому, что он замечает, что его хотят обмануть относительно его самого, и что существует некоторого рода заговор, чтобы выкрасть его из его собственной пещеры. И вот он противится, навостряет уши и решает: «я хочу принадлежать самому себе!» Лишь постепенно он начинает понимать, как страшно это решение. Ибо отныне он должен спуститься в глубины бытия, с рядом необычайных вопросов на устах: зачем я живу? Какой урок могу я взять от жизни? Как я стал тем, что я есть, и почему же я страдаю от этой моей природы?
Он мучится и видит, что никто так не мучится, что, наоборот, руки его ближних страстно протянуты к фантастическим событиям, разыгрывающимся на политической сцене, или что они сами разгуливают в сотне масок, переодетые юношами, мужами, старцами, отцами, гражданами, священниками, чиновниками, купцами, суетливо озабоченные своею общею комедией и нисколько не думая о себе самих. Все они на вопрос: зачем ты живешь? — быстро и гордо ответили бы: «чтобы стать хорошим гражданином, или ученым, или государственным деятелем», — и все же они суть что-то, что никогда не может стать иным, и почему они суть именно это? Увы! — это, а не что-либо лучшее?
Кто понимает свою жизнь лишь как точку в развитии поколения или государства или науки, и, следовательно, хочет целиком принадлежать к процессу становления, к истории, тот не понял урока, заданного ему бытием, и должен выучить его снова. Это вечное становление есть лживая кукольная комедия, из-за которой человек забывает себя самого, развлечение, которое рассеивает личность во все стороны, нескончаемая игра тупоумия, которою большое дитя — время — забавляется перед нами и с нами.
Показать спойлер

Героизм же правдивости состоит в том, чтобы в один прекрасный день перестать быть его игрушкой. В становлении все пусто, обманчиво, плоско и достойно нашего презрения; загадку, которую человек должен разрешить, он может разрешить лишь в бытии, в бытии таким, а не иным, — лишь в непреходящем. Теперь он начинает испытывать, как глубоко он сросся со становлением с одной стороны, и с бытием — с другой; чудовищная задача восстает перед его душой: разрушить все становящееся, осветить все ложное в вещах. Он тоже хочет все познать, но он хочет это иначе, чем гётевский человек, не ради благородной изнеженности, чтобы сохранить себя и усладить многообразием вещей; напротив, себя самого он первого приносит в жертву. Героический человек презирает свое благополучие и злополучие, свои добродетели и пороки и вообще измерение вещей меркой своей личности, он ничего не ждет больше от самого себя и хочет во всех вещах увидеть эту безнадежную их основу. Его сила лежит в самозабвении; и если он вспоминает себя, то он смотрит на себя с высоты своей великой цели, и ему кажется, что под собой и позади себя он видит неприметную горку шлака. Старые мыслители всеми силами искали счастья и правды — а никогда человек не найдет того, чего он ищет — гласит злое правило природы.
Но кто ищет во всем неправды и добровольно приобщает себя несчастью, тому, быть может, уг
отовлено иное чудо разочарования... Созерцателю чудится, что он только что просыпается, и что вокруг него еще лишь реют облака исчезающего сна. Этим облакам тоже суждено когда-либо рассеяться; и тогда настанет день.
Все это Христос сказал одной фразой:
Сие сказал Я вам, чтобы вы имели во Мне мир. В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир
Евангелие от Иоанна, гл.16.
Мир - Эон, Жизнь, во Христе - Уме, Господе нашем! Который не от мира сего, а в мысли и Уме Отца!!
"Я и Отец - Одно!", за это кажется, распяли Иисуса?
Pravsib
Добрый вечер, уважаемые читатели!
Признаюсь, что все время не доходят руки для изучения книг Ю. Латыниной, "Иисус. Историческое расследование". Много наслышан о ее версиях тех событий и особенно хорошо то, что она атеист.
Есть много комментариев на ее счет, но я бы хотел представить вам - как наиболее емкий при краткости и от мною уважаемого в этой области человека, собаку съевшего на библейском материале.
Перцу в отзыв добавляет то, что автор представитель доброго учения Мани и очень образован, что не мешает ему едко высмеивать несуразности ортодоксии и ошибки недостаточно компетентных людей весьма в оригинальном стиле, поэтому тексты отзывов спрячу под кат. Первый отзыв, плюсы и минусы работы:
Показать спойлер
Плюсы:
1. Атеистка - по отношению к поповским писаниям безусловный плюс. Более того, относительно поповского "бога" всякий правильный христианин и должен быть атеистом: мы не верим, что мир создал некий злобный колдун, похожий на человека, который полностью управляет миром до сих пор. Такого бога нет.
2. Принципиально верное отношение к Библии как к безграмотной и наглой политической пропаганде горных семитских варваров, совершенно сиюминутной и не имеющей вообще никакого отношения к вечным человеческим проблемам, смыслу жизни, философии и так далее. Просто дурная и лживая политическая листовка, груба накатанная для безграмотных и диких древних людей. Диких даже по сравнению с более цивилизованными народами того времени. Латынина вполне талантливо эту правду описывает, привлекает большой исторический материал по этому поводу, кое-что и мне неизвестно, хотя занимался этой проблематикой. То есть читать ее в этом плане полезно.
3. Хорошо расписывает, что евреи до Ездры были натуральные язычники, что прекрасно подтверждается массой археологических доказательств, историческими документами и самой Библией, содержащей огромные чисто языческие либо грубо адаптированные к монотеизму тексты.
Минусы:
1. Латынина прекрасно знает, что в настоящее время в науке преобладает билейский гиперкритицизм и периодически проговаривается по этому поводу, однако основывается на работах библеистов 19 - начала 20 века. Это прежде всего немецкие протестанты, которые пытались хоть как-то реабилитировать библейский текст, глупость и хамство которого было к тому времени очевидны любому сколько-нибудь образованному человеку. Вот они придумывали какие-то "монотеистические реформы Иосии", какого-то Иеремию и прочий бред. Все эти "данные" имеются только в самой Библии, а если мы попам не верим, то почему мы должны верить, что у них хоть сколько-нибудь достоверные книги на руках?
С научной точки зрения истина понятна - Тора и ядро хроник написаны Ездрой или его командой, то есть при персах. Вся остальная писанина вообще эллинистическая, то есть это второй-третий век до нашей эры. Более-менее древними частями Библии являются Псалтырь, в который Ездра включил кучу гимнов языческим богам, так как они использовались в богослужении, а он пытался ассимилировать языческое жречество, и возможно какие-то легенды об Аврааме и Моисее, только непонятно какие, потому что Ездра имеет жесткую концепцию, ради которой очень много врет. Собственно еврейских мифов о создании мира Ездра не знал, так как воспитывался в Вавилоне, и в той части что "до Авраама" пересказывает вавилонские и персидские сказки.
Элементы монотеизма у Ездры объясняются влиянием зороастризма, но основная его идея не эта, а истребление всех других народов Палестины, кроме евреев. Эта политическая программа и является ядром и сутью "библейского послания человечеству" от дьявола. Собственно говоря заповедь там одна "убивай тех, кто не подчиняется власти". Поэтому всякий, кто считает эти тексты писанием Бога, поклоняется дьяволу, и вообще всякая попытка хоть как-то одобрить и защитить эту злую, глупую и совершенно бесовскую книгу - акт дьяволослужения.
2. Поскольку Латынина следует по сути своей протестантским концепциям, индоевропейское влияние исключается ей из рассмотрения, а оно и было важнейшим фактором. Когда уже пошла откровенная эллинизация, она не может игнорировать, но вынуждена сочинять, что какие-то фанатики следовали чисто семитскому иудаизму с фанатизмом и так далее. Приводит причем в подтверждение книгу Даниила, откровенно языческую с сильным греческим влиянием, и судя по языку вообще написанную человеком, у которого родной был греческий.
На самом деле арийское влияние в Палестине было определяющим еще с хеттских времен, то есть вся эта "религия" - политические адаптации разного рода арийских доктрин - сначала первоначального политеизма, потом монотеистический зороастризм привел к тому, что что-то там про "единственного Бога" где-то начало появляться; наконец иудаизм окончательно оформляется уже под влиянием монотеистической греческой философии Платона.
Палестина географически и есть территория на границе между арийскими тогда Малой Азией и Месопотамией и чисто семитским Египтом. Соответственно религия там всегда и была смесью семитских мифов и индоевропейского влияния в разных формах.
3. Что же касается политических раскладов конкретно первого века, когда действуют Иисус и Павел, точно также упорно игнорируется Персия. А ведь Персия - основной геополитический противник Римской империи. Поэтому любые движухи еврейских религиозно-политических сект могут оцениваться только в контексте римско-персидского противостояния. Оно было не только военным, но и культурным, причем Персия как более древняя влияла достаточно активно культурно. Утверждать, что еврейские секты вели какую-то свою игру - это опять преувеличивать что-то там еврейское для защиты значимости поповского бреда. Все эти секты либо работали на Рим, либо на Персию. Как и раньше они работали на Ассирию, Вавилон, Египет и так далее.
Так вот христианство - проперсидская группировка. У Павла излагается исключительно дуализм, дополненный греческими рациональными обоснованиями его (для пропаганды зороастризма среди греков, естественно). Иисус критикует проримские группировки синедриона (марионеточное проримское правительство) с тех же позиций дуализма и рационализма. Поэтому политику тут, конечно, присоединять к объяснениям надо, но не ту, что попы придумали, а реальную геополитику того времени, с противостоянием Рима и Персии.
За что первых христиан преследовали? Диоклетиан в эдикте против манихеев (которые описываются римскими историками именно как христиане по умолчанию) говорит максимально подробно - агенты влияния Персии. Разлагают римский народ, пропагандируя персидские доктрины. За это и при Нероне, и при Траяне, за что еще-то. Когда противостояние с Персией ослаблялось, преследования обычно смягчались, что и привело к сохранению христианства в империи. Так оно потому и было привлекательным, что это экзотика и идеология врага, примерно как пластинки с американской рок-музыкой в Советском Союзе.
Так что критика Латыниной - правильная, местами рациональная и угодная богу нашему Ахурамазде, но неглубокая и сохраняющая часть поповских отмазок и предрассудков. Возможно, впрочем, тема зороастризма до сих пор искуственно подавляется, но после краха всех попыток хоть чем-то обосновать достоверность и оригинальность Библии, эта тема неизбежно на горизонте возникает и у части наиболее честных исследователей вполне прослеживается.
Показать спойлер
Ответ на вторую книгу Ю. Латыниной:
Показать спойлер
Прежде всего, что в латынинской эпопее хорошего:
1. Критика официальной поповской картины, причем подробная и с научных позиций. Поскольку написано популярно, потенциально это может многих вывести из под влияния той гадины, которую еще Вольтер призывал наконец раздавить.
2. Описывает популярно большое количество гностических текстов, тем самым делая их известными широким слоям населения. В какой-то степени Латынина невольно проповедует этот самый гностицизм, как когда-то Булгаков невольно пропагандировал христианство.
3. Ожидал, что она будет много врать про Мани Хайя и мандеев, однако в данном случае она на удивление нейтральная и точная, видимо потому, что это привлекается только как материал для дополнительной аргументации. Никакого терроризма, шарлатанства и так далее Мани Хайя она не приписывает, у Латыниной это аскет, который хотел иранизировать ранее христианство, что довольно близко к собственному мнению Мани о самом себе.
Но более интересно то, что у нее плохого. Тут можно выделить тоже три пункта.
1. Повторяет поповские клише о «иудейском монотеизме» и раннем формировании Библии.
Латынина подробно описывает, как во втором веке до нашей эры – первом веке нашей эры многочисленные еврейские секты фальсифицировали в большом количестве священные книги, приписывая их всевозможным древним литературным персонажам типа Илии, Еноха и так далее. Однако, когда речь заходит о Танахе, опять всплывают какие-то Иезекиили и Иеремии как якобы реально существовавшие, «монотеистические реформы» каких-то царей времен «первого храма» и тому подобное. В то же время Латынина хорошо знает, что последние книги Танаха (книга Даниила, например) писались при Маккавеях (во втором веке до нашей эры) и тоже приписывались Даниилу древнеперсидских времен. Так если во втором-первом веке евреи всегда так делали, что им мешало написать и весь остальной Танах в четвертом-третьем веке, абсолютно тем же самым способом: приписывая собственные тексты, в основном политическую агитацию, всяческим легендарным шаманам, богам и царям древности?
Ведь никаких исторических или археологических подтверждений Танаху нет. Не было никакого древнего монотеизма, археология обнаруживает статуи Ашеры и прочего воинства небесного в огромном количестве. Про Ашеру Латынина знает и даже цитирует из Талмуда о том, что ее культ и в талмудические времена еще имелся, было с чем бороться раввинату. Не было никакого исхода из Египта, великих завоевателей Давида и Соломона, не фиксируют этого летописи соседних цивилизованных народов – Египта, Ассирии, Вавилона. Вообще ведь ничего не было, а «библейская критика» на протестантские и католические гранты пытается доказать древность хоть каких-то фрагментов текстуальным анализом, других подтверждений нет и быть не может. Впрочем, уже и в официальной науке библейский минимализм распространяется и истину худо-бедно восстанавливает, вот только Латынина делает вид, что не знает этого и цитирует протестантских библеистов времен царя Гороха, единственной целью которых было спасти хоть какие-то библейские выдумки.
Две первые еврейские книги написал Ездра в пятом веке до нашей эры: первая была прототип Торы (с Навином), вторая была хроники Иудеи (теперешние книги Судей и Царств). В Торе Ездра (ставленник персов) пытается доказать, что персы и евреи – братья, и поклоняются одному и тому же Богу Небесному (Эль Шаддаю) – этой теме посвящены истории про Иафета, брата Сима; Мелхиседека (священника Варуны=Ахура Мазды=Эль Шаддая), который благословляет Авраама, а также множество прямых заявлений в книгах Ездры и Неемии про то, что все великие шахи служат Богу Небесному и потому помогают евреям. Другие же народы Палестины, по мнению Ездры, не поклоняются Ахура Мазде и потому должны быть истреблены либо ограничены в правах, так как любимыми рабами и братьями персов должны быть только евреи. Чтобы примирить эту новую картину мира с традиционным семитским язычеством, которое тогда там господствовало, Ездра включает целыми книгами пособия по некромантии и прочей чисто языческой магии – так как и традиционные шаманы («пророки»), и традиционные жрецы, мало отличающиеся от шаманов – те группировки, на которые Ездра только и может опираться в своей реформе. Естественно, все приписано легендарному Моисею, с Ездры и пошла вся эта иудейская манера приписывать свеженавранное вранье древним авторитетным персонажам.
Хроники Ездра компилирует по каким-то вавилонским источникам, добавляя туда в огромных количествах местный фольклор и собственную фантазию. Получается у Ездры еще хуже, чем Тора, так что потом даже в Алесандрии были вынуждены сделать две другие книги хроник (известных как Паралипоменон), чтобы хоть как-то связать концы во вранье Ездры.
Возможно к персидским, то есть достаточно древним временам, относится и книга Псевдоисайи, так как он боготворит персидских шахов, является горячим сторонником того, что Яхве и Ахурамазда – одно божество, кроме того именно Исайя под явным влиянием зороастризма делает несколько вполне монотеистических высказываний. Во всей остальной Библии не наблюдается никакого монотеизма, там признается существование многочисленных богов других народов, просто евреи должны служить Иегове, причем поклоняться ему только в Иерусалиме, то есть отстегивать конкретной клике иерусалимских жрецов этого божества.
Нет монотеизма даже во времена Маккавеев, когда наконец завершили Танах, включив в него попутно даже греческую философию в книге Экклезиаста. Маккавеи просто требуют, чтобы все евреи поклонялись Яхве в Иерусалиме, потому что установили теократию и уничтожают все остальные культы в качестве политических конкурентов. Поэтому в последнюю редакцию добавили огромные дозы агрессии против иных богов, которой вероятно не было так много в первоначальных текстах Ездры. Кроме того, зачищали тексты от неактуальных уже политически персов, но всех персов и намеки на них убрать не получилось, этого было слишком много.
Пожалуй, первый еврейский монотеист – это апостол Павел, который считает, что Бог один для греков и евреев, а также считает бессмысленной всю еврейскую языческую магию из Торы. Так как Павел принадлежал к секте фарисеев, скорей всего он отражает их представления, то есть фарисеи были наконец монотеистами и передали это талмудическому иудаизму, который они позднее создали.
Итак, к рассматриваемому в книге периоду – первый век до нашей эры и первый век нашей эры:
a. Иудаизм только что создан и среди евреев имеются многочисленные ДРУГИЕ РЕЛИГИИ, которые также являются сочетаниями традиционного язычества, зороастризма и греческой философии, как и традиционный иудаизм, но сочетаниями другими.
b. Все секты интенсивно фабрикуют писания от лица древних героев и пророков, это завел еще Ездра и это было основной формой выражения каких бы то ни было религиозных взглядов.
c. Все это тесно взаимодействует с политикой, в которой есть три партии – сторонники Рима, сторонники Персии и сторонники независимости.
Отсюда переходим ко второму недостатку Латыниной.
2. Она все сводит к иудаизму и его внутренней эволюции.
Ситуация была явно сложнее – Иудея находится на пересечении грекоримской и персидской цивилизаций, а также имеет собственную вполне живую в народе политеистическую традицию. Поэтому нельзя выводить из иудаизма даже собственно еврейские секты – ессеев, мандеев, эльхасаитов, последователей Иакова. Уж тем более смешны попытки Латыниной увязать строго с предполагаемой ей эволюцией радикального иудаизма греческие гностические секты второго-третьего века. Наиболее серьезные ляпы Латыниной в этой области:
2.1. Гностическая София выводится из Ашеры. Богиня-мать вообще говоря является религиозной универсалией того времени, и могла быть гностиками взята откуда угодно, из любой религии. Там везде были матери. Ближе всего к Софии греческая Афина – та тоже совмещает мудрость и воинственность. Ашера (Астарта) – самый плохой кандидат, так как это богиня секса, культы которой носили оригиастический характер, а все гностические секты, как это прекрасно знает Латынина, почитали сексуальное воздержание, чему уделяется огромное внимание в их текстах. С чего бы им использовать развратную Ашеру как прототип Софии, когда у них перед глазами множество мудрых и целомудренных греко-римских богинь на выбор?
2.2. Павлу приписывается наличие у него супруги (потому что Латынина его отождествляет с Симоном Волховом, у которого супруга была). Это противоречит прямым заявлениям Павла о том, что он монах, сделанным непосредственно в его посланиях, а также пространным речам Павла в защиту монашества из тех же посланий.
2.3. Ненавидящие иудейский закон мандеи упорно привязываются к его ревнителям-кумранитам. Латынина явно с мандейскими текстами ознакомилась, но многочисленные проклятия иудейского закона в них как бы не замечает. Скороговоркой она упоминает о том, что по мнению мандеев, Иерусалимский храм посвящен Рухе (Ашере) и разрушен их заклинаниями в качестве мести за преследование мандеев иудаистами. Каким же образом секта, якобы происходящая от радикального иудаизма, этот самый иудаизм ненавидит до такой степени, что приписывает себе разрушение главной иудейской святыне? Есть ли хоть какая-то логика в таком отождествлении? Очевидно, мандеи – наследники другой еврейской традиции, причем именно той традиции, вырезать представителей которых и призывает Библия. Поэтому со стороны этих евреев ненависть к Библии и ее сторонникам абсолютно естественна и во всех их писаниях наблюдается. Это те самые сторонники Ваала, которых с таким энтузиазмом уничтожают сторонники Яхве на страницах Танаха. Вот они, в Вавилонию убежали и вполне себе сохранились, иудаизм тут не при чем.
Да, Иоанн Креститель от них и работал, но не работал от зелотов или других иудаистских группировок. В этом нет ничего странного, если знать истину – Библию только что написали и в нее многие еще не верят, а верят они в другие религии. С которыми иудаизм продолжает взаимодействовать и заимствовать концепции.
Отсюда последний и ключевой недостаток Латыниной.
3. Отождествление зелотов, ессеев и ранних христиан на основе наличия единых концепций.
В условиях общей нестабильности и наличия многочисленных партий, сект и группировок нет ничего удивительного в том, что какие-то представления характерны для многих групп. Кроме того, многие группы оппозиционны правительству и хотят уничтожения всех других групп. Определенные единые комплексы идей Латынина находит у таких группировок, как:
1. Ессеи – монашеский орден традиционных иудаистов.
2. Зелоты – группа радикальных иудаистов-террористов.
3. Мандеи – неиудейская оппозиционная ко всем на свете секта.
4. Ранние христиане – отколовшаяся от мандеев организация, сразу же после смерти основателя разделившаяся на множество группировок.
На основе наличия общих представлений Латынина делает вывод о генетическом единстве – но это категорически неверно. Ну, были эти четыре группы, все они чего-то там говорили о воскресении последователей, вознаграждении в виде вечной жизни и конечной победе добра над злом. Так это все комплекс идей, восходящих то к греческой культуре (бессмертие души), то к зороастризму (воскресение мертвых и дуализм добра и зла). Это просто идеи, которые эти евреи усвоили у соседей и потому их исповедовали разные секты. Их не придумали в одной и той же секте, которая позднее распалась, как утверждает Латынина, игнорируя и разум, и первоисточники.
Показать спойлер
В некоторых местах и мне было чрезвычайно интересно!
Думаю, вам решать, стоит ли скачивать и знакомиться с этим, довольно обширным трудом.
Pravsib
Здравствуйте, друзья!

Я часто употребляю слово "разум", ум, "нус" у древних греков, надеясь что вас оно не вводит в заблуждение.
Ведь в наше время искали истину в уме и рационализме уже давно, с Просвещения и отказались от этого!
Холодный, практичный и расчетливый ум разве способен привести к идеалу человека? Нет, он способен добиться конкурентного преимущества в борьбе за существование.
Как захватить власть в стране, принеся людям неисчислимые страдания - что бы они жаждали этого? Как соблазнить девушку? Как обойти конкурента в бизнесе и на охоте! Как обмануть, ограбить или совершить насилие, и при этом не попасться в руки закона?!
Как вы понимаете, не о таком "разуме" идет речь, он не ведет к Жизни вечной, а выживанию в мире.
Где нравственное начало? Где творческая составляющая? Как такой разум связан с Богом и есть Бог?
И вот прекрасное небольшое сообщение от девушки-философа:
«Почему мы такие бедные, если такие умные?»
Этот вопрос рассмешит любого, хоть немного знающего философию.
Дело в том, что есть «два вида», «две способности» ума - рассудок и разум.
Рассудок имеет дело с известными понятиями, с устойчивыми формами поведения и позволяет своему хозяину успешно совершать практические действия.
Разум способен создавать новое, он связан с нравственностью и с творческим началом; именно он и только он создаёт теоретическое знание, науки и искусства.
И возникает разница в жизненных приоритетах. Талантливый «чистый математик» вполне мог бы стать успешным банкиром, но ему это не интересно. И замечательный литератор вполне сумел бы справиться с обязанностями пресс-секретаря президента - но тогда ему некогда будет писать книги, а он хочет именно этого. А вот обратное почти никогда не возможно - банкир не совершит математического открытия.
Вот почему очень многие великие, знаменитые люди, подлинные творцы были нищими.
Другое дело, что общество может быть организовано так, чтобы плоды разума получали достойное вознаграждение - чтобы людей «высокого ума», теоретиков, государство уважало и хорошо оплачивало результаты их труда.
А если это не так, то вопрос следует задать государству: почему ты такое неразумное, что платишь только за сиюминутное и не думаешь о будущем? Ведь именно теоретическое знание - это необходимое основание технологического и культурного развития. И нет ничего практичнее хорошей теории.
Но для того, чтобы это понять, тоже нужен разум.
Очень верно указаны его основные свойства!
Апостол Павел говорил ярче:
"Ибо кто познал ум Господень, чтобы мог судить его? А мы имеем ум Христов.", 1-е к Коринфянам, гл. 2
Как вы понимаете, он говорит не о смекалке и рассудке дельца и хитрована!
Отец есть Ум, в котором Мысль невыразимого Единого абсолюта, Мать - актуализирует мир Его Идей!
Каждая Идея творит, как говорится в Апокрифе Иоанна, благодаря ее "непобедимой силе", творческой энергии. Уверен, каждый из вас на себе ощутил всю правоту этих слов!
Вспомните, вы сидите разбитый, ни на что не способный или наоборот, в хаотических выматывающих метаниях, пытаясь решить важнейшую задачу и вот, Эврика, вас наполняет неизвестно откуда взявшаяся энергия, вдохновение, воодушевление и вы бросаетесь реализовывать решение.
Поверьте, это тайна! Присмотритесь к себе - тайное всегда рядом, ведь гнозис не теория!
Это не "ваша" мысль! Она не случайно возникла в вашем сознании! Причем сначала мысль, а уже потом вы пытаетесь воплотить ее в слова, что не всегда возможно и не всегда надо!
Задумайтесь над фразой: "Епинойя Света утаена в Адаме!" Это та Искра - от Мысли, Матери Всего!
Так мыслят ученые, поэты, художники, философы, музыканты и попросту талантливые люди!
Они созидают, творят новое! Делают прорывные открытия во всех областях!
О них говорят - "поцелованы Богом"!
Но есть важное правило: "Испытывайте Духов (Умы) от Бога ли они!"

"Первым делом разума является различие истинного и ложного". А. Камю.
Разум дает возможность отличить Добро от Зла! "И будете как Боги, знающие Добро и Зло"!
Это древо Познания!
"Кто ищет выгоды от знания, тот теряет Разум", поскольку Знание (гнозис) преображает Человека, рождает его Свыше, от Бога!
TenOtcaGamleta
Друзья,
я вынужден покинуть этот форум. Причины вам известны.
Этот топ - огромный кладезь знаний! Используйте его а, главное, ищите сами!

Удачи и успехов вам, глубокое человеческое спасибо за неподдельный интерес!!
TenOtcaGamleta
Здравствуйте, уважаемые читатели!
Раз Отец наш Небесный дает такую возможность, необходимо использовать ее с пользой!
Данная статья посвящена краткому изложению истории и вероучения христианской церкви, существовавшей в средневековой Армении и ставившей своей главной целью сохранение исконной чистоты христианства, освобождение его от всех «элементов» язычества и идолопоклонства кафоликов "ромеев".
Название «павликиане», которое употребляется в отношении этой церкви современными историками, было в ходу в основном среди противников павликиан; сами они называли себя просто «христианами» (как и гностики до них, и катары после), в то время как последователей государственной религии Византийской (Восточной Римской) империи они именовали именно «ромеями» (римлянами - так этих традиторов именовали и персы), считая их отступниками от истинного учения Христа. Название «павликиане» происходит от имени апостола Павла, которого павликиане предположительно чтили выше других апостолов.
Главными сохранившимися до наших дней источниками по истории павликиан являются труды ученого монаха Петра Сицилийского и патриарха Фотия. Кроме того, сохранилися манускрипт "Ключи от правды" тондракийцев, которых считают позднейшими последователями "павликиан".
В данном сообщении я хочу остановиться на истории их возникновения и существования, а в следующем - на особенностях их вероучения.
Показать спойлер
Согласно распространенным взглядам, основателем церкви павликиан был Константин из деревни Мананалис, близ Самосаты, учивший во второй половине VII века. Вместе с тем, по мнению профессора теологии Оксфордского университета, известного специалиста в вопросах происхождения христианства и истории армянской церкви Фредерика Конибера, "павликиане" являются прямыми продолжателями учения и традиций апостольского христианства, получившего распространение в Армении задолго до деятельности Григория Просветителя.
Константин, будучи возможно ранее связанным с одной из гностических сект, изучил Новый завет, копию которого он получил в подарок от одного из дьяконов, в благодарность за оказанное гостеприимство. Полагая, что его толкование учения, изложенного в посланиях апостола Павла, соответствует духу раннего христианства, Константин принял имя Сильван, в честь сподвижника Павла. Этим была заложена традиция среди павликиан называть себя именами сподвижников Павла.
Деятельность Константина-Сильвана охватывала период 657-684 г.г. В 684 году византийский император Константин Погонат послал офицера по имени Симеон в районы деятельности павликиан с целью подавления их движения и наказания лидеров. В результате по приказу Симеона Константин-Сильван был казнен. Вместе с тем захваченные в плен павликиане в большинстве своем не отреклись от своей веры. Во время бесед с ними на Симеона произвела впечатление христианская искренность павликиан и принципы их веры. Симеон возвратился в Константинополь, в тайне разделяя убеждения павликиан, но, будучи не в силах скрывать своих убеждений, тайно отбыл в Кибоссу, где проживали павликиане. Вскоре Симеон возглавил движение, взяв себе имя Тит. В течение трех лет руководства Симеона в движение влилось множество новых сторонников, но уже в 690 г. император Юстиниан II организовал новую карательную экспедицию, в результате которой Тит и многие другие были казнены.
Среди выживших в этой чистке был некий Павел, который возглавил движение, назначив своим преемником своего старшего сына Гегнезия (Тимофея). Во время правления императора Льва Исауряна в Константинополь поступили новые жалобы на павликиан. Император приказал Гегнезию явится в Константинополь и предстать перед судом. Но Гегнезию, представшему перед патриархом, удалось ответить на все вопросы таким образом, чтобы, на словах соглашаясь с ортодоксией, вместе с тем не отречься от своей веры. Например, на вопрос патриарха о том, почему Гегнезий покинул Католическую церковь, он ответил, что не имел этого и в мыслях и только в Католической церкви можно найти спасение. Но под Католической церковью Гегнезий на самом деле имел в виду церковь павликиан. Патриарх затем спросил Гегнезия, почему павликиане отказываются почитать Матерь Божью. Тогда Гегнезий провозгласил анафему любому, кто отказывается почитать Матерь Божью, в которую вошел Христос и из которой он вышел. Но при этом он имел в виду не земную мать Иисуса, а невидимый небесный Град Божий, небесный Иерусалим, мать божественной жизни, доступ к которому для искупленных приготовил Христос, вступив туда как их предтеча. Затем патриарх спросил Гегнезия, почему он отказывается почитать крест. Гегнезий тогда провозгласил анафему любому, кто отказывается почитать крест, но при этом он имел в виду крест как символическое имя Христа. Наконец, Гегнезия спросили, почему он отказывается принимать от тела и крови Христа. Ответ на этот вопрос был тоже вполне удовлетворительным: под телом и кровью Христовой Гегнезий привык понимать учение Христа, которое он принимает всем сердцем. Таким же образом Гегнезий ответил и на вопрос о крещении водой, под которой он понимал самого Христа, живую воду, воду жизни. После того, как об этом суде доложили императору, Гегнезий получил от него охранное письмо, которое защитило его от всех будущих жалоб и преследований.
Впрочем, павликиане могли с самого начала пользоваться симпатиями и благосклонностью императора Льва Исауряна (известного также как Лев V Иконоборец): известно, что павликиане были решительными противниками поклонения изображениям, рассматривая его как суеверие и идолопоклонство. Гегнезий активно служил церкви павликиан в течении тридцати лет, а по его смерти его сменил сын Захария, при котором влияние павликиан распространилось за пределы Армении на территорию Малой Азии.
Наивысшего процветания церковь павликиан достигла при руководстве Сергия.
Сергий происходил из деревни Ания в окрестностях города Тавия в Галатии и примкнул к церкви в молодом возрасте. История обращения Сергия такова: однажды он вступил в разговор с женщиной из павликиан. На вопрос женщины о том, читал ли он Евангелие, Сергий ответил отрицательно: его могут читать только священнослужители, поскольку тайны Священного Писания слишком возвышенны для мирянина. На что женщина ответила, что Священное Писание предназначено для всех людей, и открыто для всех, поскольку Бог желает, чтобы всем открылась правда, но духовенство, которое запрещает мирянам его изучать, на самом деле хочет скрыть от мирян тайны божественного мира. Далее женщина спросила: о ком говорится в Евангелии как о пророках и чудотворцах, которых отвергнет Христос (Мат. 7:22-23), и кто есть отвергнутые «сыны царства» (Мат. 8:12)? Они –те, продолжала она, кого вы зовете святыми, кто изгоняет злых духов, кого вы почитаете, пренебрегая при этом почитанием живого Бога!
Сказанные слова произвели большое впечатление на молодого Сергия. Он усердно изучил писания апостола Павла, откуда почерпнул познания истинного содержания христианства. После изучения и принятия веры павликиан, Сергий стал учителем и усердно трудился во благо церкви 34 года, объездив всю Малую Азию, для содействия укреплению и развитию местных общин павликиан и распространения их веры. Он старался во всем наследовать апостолу Павлу, в частности, отказываясь получать средства от других и зарабатывая на жизнь трудом своих рук (работая плотником). Даже противники Сергия признавали его высокие моральные качества, добросердечность, строгое соблюдение провозглашаемых этических принципов в повседневной жизни. Сергий завоевывал последователей тем, что проповедовал и демонстрировал своими поступками практическую сторону христианского учения, которое церковники сводили к формальной ортодоксии. Также, Сергий привлекал к себе сторонников, демонстрируя противоречия между многими церковными предписаниями, и неизвестными мирянам высказываниями евангелистов и св. Павла.
Слушателями Сергия были не только миряне, но и монахи и священнослужители.
Начало IX ст. было благоприятным для павликиан. Византийский император Никифор I не преследовал инакомыслящих и предоставил павликианам свободу вероисповедания. В это же время внутри самой греческой церкви немало иерархов считало нехристианским преследование еретиков мечем, вместо этого видя свою обязанность в их мирном переубеждении и восстановлении на «путь истинный».
Репрессии в адрес павликиан возобновились во времена правления императора Льва V Армянина (813-820).
Он назначил инквизиторов – епископа Фому и аббата Паракондакеса – которым вменялось наставлять и возвращать в лоно церкви покаявшихся, и предавать мечу упорствующих «еретиков». Жестокость инквизиторов спровоцировала восстание павликиан в городе Циносхора, которые казнили инквизиторов, после чего бежали в часть Армении, находившуюся под властью сарацинов. Сарацины дружественно приняли павликиан как врагов Византийской империи, и выделили им для проживания город Аргаум. Продолжающиеся преследования павликиан в Византии вынуждали всё большее их число переселяться в эту часть Армении. Вскоре сюда переселился и Сергий. В отсутствие преследований павликиане сформировали внушительную силу. Погиб Сергий в 835 г., во время лесорубных работ (Сергий зарабатывал на жизнь в качестве плотника), его убил фанатический приверженец греческой церкви.
Гонения на павликиан усилились с приходом к власти императрицы Феодоры. Движение возглавил Карбей, который основал государство павликиан в очередной компании преследований павликиан, организованной императором Михаилом III. Преемник Карбея, его племянник Хрисохер возглавлял движение павликиан в 863-872 годах. Во время его правления павликиане достигли наибольших политических и военных успехов. Хрисохер организовал поход в Никомедию и Никею, во время которого, после взятия Эфеса, превратил его церковь св. Иоанна в конюшню. Во время этого похода павликиане захватили в плен множество священнослужителей. Для организации обмена пленными Василий I в 868 г. отправил к павликианам послом ученого монаха Петра Сицилийского. Он прожил девять месяцев среди павликиан и позднее описал собранные им факты в книге, которая по сегодняшний день является основным источником по их истории. Византии и павликианам не удалось договориться о мире, император Василий I, встревоженный силой павликиан, организовал поход на Тефрику, но он закончился неудачей, а павликиане, в ходе успешной контратаки, захватили Анкару. Одновременно павликиане организовывали походы против армян и арабов.
В конце концов, зятю Василия I Христофору в 872 году удалось разбить государство павликиан и захватить Тефрику. Хрисохер при этом был захвачен и обезглавлен.
По всей Западной Армении было умерщвлено около 100 тысяч павликиан: многие оставшиеся бежали в Восточную Армению и объединились с армянским движением тондракитов. Несмотря на это, сообщества павликиан продолжали существовать в Византии.
Императоры Константин V и Иоанн Цимисский переселили часть павликиан во Фракию, где в обмен на свободу вероисповедания они были обязаны сдерживать наступления скифов на Византию. В XI-XII столетиях павликиане оставались верными Византии, принимая на ее стороне участие в битвах с норманнами, хотя византийцы и делали попытки обратить их в «правильную» веру. Во время захвата Константинополя крестоносцами (1204) они еще застали их там.
Хоть и немногочисленные, общины павликиан продолжали существовать практически всё 2 тысячелетие н.э., распространившись по всей территории Византии. Так, в XVIII в. из-за религиозных преследований турками общины г. Никополиса (запад Греции), павликиане бежали за Дунай, осев в Банате (входившим тогда в состав Австро-Венгрии). Эти переселенцы стали называться Банатскими болгарами. До сих пор на границе Румынии и Сербии проживает 10-15 тысяч потомков павликиан – банатских болгар (хоть они и забыли свои прежние верования и сейчас исповедуют римо-католичество).
На территории самой Армении павликиане продолжали существовать под именем тондракийцев. Ликвидация армянских павликианских твердынь на территории Византии привела к усилению их стремления заново возродить это движение на родине, внутри Армении. Между 830-м и 840 годами некий Сумбат Зарехаванци начал миссионерскую работу в далеком районе Апахунике, близ города Манацкерт, к северу от озера Ван. Его штаб размещался в селении Тондрак, отсюда прозвище тондракийцы (тондракиты), данное позднее армянской ветви павликианского движения.
Тондракийцы были не только хорошо организованной религиозной сектой, но и внушительной
группой социальных реформаторов и мятежников. Они были враждебны феодальным князьям и властям, а также устоявшейся ортодоксальной армяно-григорианской церковной иерархии, с ее непомерными богатствами и полным контролем над идеологией, общественной жизнью и культурой населения в целом! Историк Иоанн Католикос (898-929 гг.) жалуется, что "низшие сословия стремятся стать умнее высших классов, а слуги, подобно Соломону, рассуждают о том, что хозяевам их следует носить сандалии и ходить пешком, а им самим ездить на великолепных гарцующих конях. Они стали дерзкими, исполненными гордыни и подняли великий мятеж".
Тондракийцы нападали на феодальные привилегии армянских нахараров, которые, объединившись со священниками, задались целью преследовать и подавлять их. Столкнувшись с хорошо организованным и глубоко укоренившимся движением социального протеста, армянские князья объединились в едином стремлении с арабскими эмирами-наместниками, сидящими в Двине. Арабский эмир Абул-Вард пошел в решительный поход против тондракийцев. Ему помогала в этом армянская знать Манацкертского региона. Сумбат Зарехаванци был взят в плен и казнен. Однако тондракитское движение не рассеялось с гибелью своего основателя, оно продолжало существовать на протяжении всего X столетия, заставляя большие территории Армении и Кавказской Албании дергаться в судорогах гражданских битв и социального протеста.
На территории восточной Армении следы павликиан прослеживаются до сер. XIX века.
Британский исследователь Конибер (Frederick Cornwallis Conybeare) зафиксировал дискуссии между павликианами и армяно-григорианским епископом в 1837 году.
Показать спойлер
Дошедшая до нас информация об учении павликиан весьма неполна и будет изложена в следующем сообщении.
TenOtcaGamleta
В традиционном христианстве считается само самою разумеющемся, что совершенный Бог является творцом
Вселенной. Вопреки этому, павликиане различали Демиурга, который является творцом видимого мира, и совершенного Бога, который имеет прямое отношение только к духовному миру, и не проявляет себя в чувственном мире. Соответственно, павликиане обвиняли католическую церковь в том, что она не различает эти две сущности, и, фактически, поклоняется Демиургу.
В своих диспутах с католиками павликиане подчеркивали, что, в отличие от них, поклоняющихся творцу этого мира, сами они верят в того, о ком Иисус говорил:
«А вы ни гласа Его никогда не слышали, ни лица Его не видели» (Иоан. 5:37).
Показать спойлер
Этим учение павликиан напоминает учение манихеев, базирующееся на противопоставлении сил Света и Тьмы. В то же время у ранних гностиков Демиург не соответствовал однозначно силам зла: скорее, творение видимого мира Демиургом рассматривалось как следствие космической катастрофы, «падения» его матери Софии в низшие сферы, вследствие чего возникла оторванность Демиурга от изначального источника полноты (Плеромы). Следует отметить, что, хотя противники павликиан часто ассоциировали их с манихеями, однако, согласно Фотию, сами павликиане открещивались от манихеев и осуждали их.
Какая из этих двух концепций более точно отвечает представлениям павликиан, достоверно не известно. Фотий обвинял павликиан в непоследовательности: якобы, некоторые из них приписывали сотворение небес Богу, тогда как другие – демиургу. Но это, скорее всего, следствие путаницы в терминах: в представлении павликиан, если понимать под «небесами» видимый небосвод, звездное небо, он является творением Демиурга, если же «небеса» понимать в духовном смысле (как обитель сакрального), то они – царство «совершенного» Бога. Данное представление – весьма непривычно для древнего мира: до возникновения астрономических знаний древним было свойственно обожествление (сакрализация) небесных светил, их движения: видимое небо считалось священным местом, обителью богов.
Например, согласно верованиям манихеев, Солнце и Луна состоят из частиц божественного света, которых не коснулась тьма. Павликиане же, задолго до возникновения современных астрономических знаний, не различали «небесную» материю и материю земную. Они придерживались дуалистической антропологии: в их представлении, человеческая природа состоит из двух сущностей: сотворенной Демиургом телесной, состоящей из материи, и духовной, имеющей божественное происхождение.
Душа человека рассматривается как изгнанница в телесном мире, который подобно кандалам сковывает и ограничивает в проявлениях ее высшую сущность. В отличии, например, от некоторых гностических сект, разделявших людей на несколько категорий и веривших, что полное освобождение от оков царства Демиурга доступно только для принадлежащих к высшей категории («пневматиков»), павликиане учили, что зародыш божественной жизни содержится в каждом человеке, и каждый при благоприятных условиях способен в той или иной форме воспринять послание божественной правды (апокатастасис Климента). Поэтому павликиане активно вели проповедническую деятельность.
Согласно сохранившимся отрывкам из Сергия, павликиане верили, что Демиург, «сотворив» человека путем соединения его духовной и телесной сущностей, пытался удержать Первого человека в абсолютном рабстве. Первый человек не должен был сознавать свою высшую природу, дабы у него не обнаружилось стремление высвободиться из царства Демиурга.
Отсюда – и повеление не есть от дерева познания добра и зла. Но Адам ослушался повеления Демиурга, и его непослушание разорвало оковы рабства; таким образом, он и его род достигли осознания своей высшей природы. Петр Сицилийский, легат, посланный византийским императором Василием I к павликианам для переговоров об обмене пленными, отмечает, что павликиане не считали «грехопадение» в Эдеме грехом, а наоборот, благом и необходимой предпосылкой для будущего искупления!
Сергий проводил параллели между поеданием Адамом и Евой запретного плода и их телесной связью (одно и другое обозначается одинаковым греческим словом «порнейя»). Он рассматривал это как благо, благодаря которому стало возможным размножение в человечестве семени божественной жизни и эволюция человеческой духовности. Таким образом, между представлениями павликиан, с одной стороны, и манихеев и многих гностиков, с другой, есть существенное отличие. И первые, и вторые считали материальный мир подобием темницы для частиц божественного света, сосредоточенными в человеческой душе.
Но если манихеи и, позже, западноевропейские катары, на этом основании считали нежелательными брак и рождение детей (поскольку это якобы приводит к увеличению «заключенных» частиц), то павликиане, напротив, полагали, что многообразие оригинальных человеческих личностей создает предпосылку для эволюции человеческой духовности, что подготавливает пути для разрушения царства Демиурга.
Павликиане верили в существование имманентной связи между человеческими душами и всевышним Богом, связи, которая не может быть разрушена Демиургом. Каждая душа содержит Божественное откровение, и благодаря этому способна противостоять влиянию Демиурга. Это, по мнению павликиан, подтверждают слова из Евангелия от Иоанна:
«В нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его (Иоан. 1:4-5). Этот свет в частности проявляет себя в присущем всем людям чувстве правды. Вместе с тем, человеку присуща свобода воли, и именно от его решения зависит, подчинится ли он власти греха, угнетая зерно божественного света в своей душе, или же будет следовать путем, предначертанным божественным откровением, тем самым, взращивая в себе зерно божественной жизни, даруя ему свободу и силу. Однако же, как бы низко ни пал человек, благодаря самой своей природе он не может быть полностью и навсегда лишенным вечной своей причастности к Богу. Поэтому, даже погруженный во мрак разум того, кто добровольно отдался во власть Демиурга, сохраняет способность воспринимать лучи света Правды; ибо Бог был, есть и будет, и в любые, самые темные и жестокие времена возможно его откровение человеку!
В системе павликиан важное место занимает доктрина искупления. Отдельные лучи откровения «непостижимого» Бога, воспринимаемые душами, заключенными в царство Демиурга, недостаточны для полного освобождения этих душ и совершенного их причастия Божественному Существу. Должен существовать более эффективный способ раскрытия Божества человечеству и освобождения последнего от владычества Демиурга. Это и было предназначением прихода Спасителя. Спаситель, согласно учению павликиан, пришел на землю в качестве небесного существа, будучи посланцем Высшего мира (небесный Град Божий), который есть источник божественной жизни. После выполнения своей земной миссии, Спаситель вновь вознесся в свое небесное обиталище. Что касается природы его тела, то тело из обычной «земной» материи наверняка сковывало бы возможности Спасителя, накладывало бы на него узы царства Демиурга. Поэтому тело Спасителя напоминало обычное только внешним видом, на самом же деле состояло из некоего «тонкого» вещества, привнесенного из Высшего мира. Собственно, это и дало ему возможность совершить чудеса, описанные в Евангелиях.
Мария же (мать Иисуса) послужила лишь каналом, инструментом пришествия Спасителя в этот мир.
Павликиане категорически противились почитанию Марии как Богоматери. При этом они ссылались на содержащиеся в евангелиях указания о том, что у нее были другие сыновья после Иисуса (следовательно, она не может считаться «девой») – в Евангелиях неоднократно упоминаются братья и сестры Иисуса (напр., Мат. 12:46-48; Мат. 13:55-56; Лк.8:19-21). Также нигде мать Иисуса не называется в числе его ревностных последователей, распространителей его учения.
В Деяниях святых апостолов не указывается, присутствовала ли «Дева» Мария даже в день Пятидесятницы среди апостолов, когда на них сошёл Святой Дух в виде огненных языков. Существуют и косвенные указания на слабость ее веры. Во всяком случае, Иисус нигде ничем не выделяет свою мать, тем более не призывает поклоняться ей. Об этом есть свидетельства в Евангелиях: когда одна женщина попыталась возвеличить Марию, Иисус возразил против этого:
«...одна женщина, возвысивши голос из народа, сказала Ему: блаженно чрево, носившее Тебя, и сосцы, Тебя питавшие! А Он сказал: блаженны слышащие Слово Божие и соблюдающие его» (Лук.11:27-28)!
Когда ему сказали:
«Вот матерь Твоя и братья Твои стоят вне, желая говорить с тобою. Он же сказал в ответ говорившему: кто матерь Моя, и кто братья Мои? И указав рукою Своею на учеников Своих, сказал: вот матерь Моя и братья Мои; ибо кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного тот Мне брат и сестра и мать» (Мат.12:46-50; Лука 8:20-21; Марк 3:31-35).
Современные ученые сходятся на том, что культ Богородицы – гораздо древнее христианства и восходит к древнейшим верованиям. В древнем Шумере поклонялись главной богине Инанне; в древнем Вавилоне поклонялись богине Иштар, в древнем Египте существовал культ Изиды, которую часто изображали держащей на руках младенца – Гора; в Греции роль богини-матери играли Артемида и Кибела. У многих народов присутствуют легенды о непорочном зачатии бога.
Известно, что в течение первых столетий церкви не придавали никакого значения Марии вообще. Культ Богородицы был признан официальной доктриной на Вселенском Соборе в Эфесе в 431 году, очевидно, с целью «примирения» христианства со всё еще популярными в народе языческими культами.
Каково было отношение павликиан к смерти Спасителя на кресте?
Демиург, сознавая, что жизнь и деяния Иисуса угрожают разрушению его царства, побудил своих слуг распять его, но он не достиг цели, потому что Христос, благодаря «высшей» природе своего тела, был защищен от физических страданий. Вместе с тем, павликиане придавали распятию Христа символическое значение: Христос снизошел из Божественного мира в царство Демиурга, «пропустив» себя через него (подобно тому, как вода проходит через почву). Павликиане (как и гностики) не принимали свойственной современным христианам абсурдной доктрины об «искупительной жертве» Христа, якобы искупившего своими страданиями грехи человечества.
Вообще, страдания Христа на кресте (если бы они вообще имели место) не имели бы никакого смысла.
Павликиане почитали крест как геометрическую фигуру (изображая Христа с руками, распростертыми в форме креста), и, вместе с тем, осуждали поклонение кресту как куску дерева, орудию казни злодеев и символу проклятия.
Показать спойлер
Что касается подобающего образа жизни и соблюдаемых церковных обрядов, павликиане выступали за восстановление той простоты, которая была свойственна апостолам. По мнению павликиан, многочисленные внешние церемонии и ритуалы греческой церкви свидетельствуют об ее духовном упадке. Павликиане решительно боролись против представлений о магических эффектах от «внешних» церемоний, в особенности – церковных таинств, якобы способных исцелять болезни, решать другие проблемы. Они полностью отказались от внешних церемоний, связанных с отправлением таинств. Павликиане отрицали, что Христос якобы учредил крещение водой как предписание для будущих христиан; они утверждали, что под крещением он имел в виду лишь крещение Духом, так как благодаря своим учениям Христос сам стал живой водой для очищения человеческой природы. Также павликиане утверждали, что поедание плоти и крови Христа на самом деле является метафорой, суть которой состоит во вступлении в жизненную связь с ним посредством принятия его учения, его слова, которые суть – его настоящие тело и кровь. Под своим телом и кровью Христос имел в виду не реальные, материальные хлеб и вино, а свои слова, которые для души внимающего им человека значат то же, что материальные хлеб и вино означают для его тела.
И в заключении.
TenOtcaGamleta
В традиционной церкви, по мнению павликиан, имело место смешение христианских, иудейских и политически мотивированных элементов, что и послужило причиной ее испорченности. Павликиане стремились к возвращению к апостольским традициям, обычаям, образу жизни. Во всех своих действиях они старались следовать путем апостольской простоты, тщательно избегая всего, напоминающего иудейские или языческие ритуалы. Поэтому, в частности, они никогда не называли места своих собраний храмами (что навевало образы иудейского и языческих храмов), вместо этого более скромно называя их «ораториями».
Главным сакральным ритуалом они считали молитву.
Характерной чертой павликиан было полное отсутствие какой-либо иерархии, деления между ними. Вообще, они крайне негативно относились ко всякого рода общественным иерархиям, делениям людей на «высшие» и «низшие» категории. Наивысшей возможной привилегией среди них считалась принадлежность к христианам, которая означала обладание полным и чистым знанием Истины.
Павликиане верно считали клир государственной церкви сформированным по модели Ветхого завета.
Характерной сутью христианства, по их представлениям, было высшее братство жизни, включавшее людей всех классов и положений и не признававшее различий между клиром и мирянами. У них были люди, занимающие определенные церковные должности, но они считались обычными членами общины, и не выделялись среди других ни одеждой, ни другими знаками отличий. Во главе церкви павликиан находились учителя, считавшиеся пробужденными Духом Божьим (самого Сергия считали пророком).
Показать спойлер
Среди павликиан были классы учителей и пасторов, посланцев веры, миссионеров, переписчиков документов. Хотя учение павликиан призывало к моральному благочестию, их жизнь была свободна от
многих запретов и предрассудков, свойственных другим общинам того времени.
В частности, у павликиан отсутствовали пищевые запреты (например, на поедание удавленины), которые налагала тогдашняя греческая церковь (павликиане считали эти запреты иудейскими предрассудками, что верно). С презрением павликиане относились к религиозным постам. Оппоненты обвиняли павликиан в том, что они без колебания прибегали ко лжи во имя благой, по их мнению, цели. Фотий утверждает, что они без колебаний могли отречься на словах от своей веры, если этого требовали обстоятельства. Часто, перед лицом угрозы, которую могло представлять открытое исповедование своей веры, павликиане прибегали к словесным уловкам, о чем ярко свидетельствует вышеописанный допрос Гегнезия в первом посте.
Хотя критики видели в этом признак «слабости» веры, причина такого отношения павликиан кроется совсем в другом. Они не придавали значения каким бы то ни было внешним проявлениям, включая словесные высказывания. Важным было состояние души человека, содержание его сознания, зов сердца.
Павликиане боролись за свою правду и проповедовали ее. Но если обстоятельства складывались таким образом, что правда не могла быть услышана и, мало того, могла навлечь беду на провозглашавшего ее, павликианин мог с легким сердцем солгать на словах, оставаясь в душе верным своим убеждениям. Естественно, это противоречило идеалам и представлениям тех, кто силу веры и убеждений человека
усматривает в его готовности идти на казнь с высоко поднятой головой, оставаясь верным своей вере. Павликиане же считали, что это противоречит самому духу христианства, которое человека, его душу, ставит выше формальных принципов и абстрактных идей. Павликиане не признавали святость клятвы, считая это языческим предрассудком. Слова веры были для них способом и инструментом донесения ее до готовых ее услышать, а не идеей, за которую стоит отдавать жизнь.
Они не признавали авторитет Вехого завета, считая иудаизм порождением Демиурга, и отрицали какую-либо связь между Ветхим и Новым заветом. Пророки, проповедники и учителя, учившие и проповедовавшие в духе Ветхого завета, по их мнению, не несли знания об истинном Боге и не способствовали свободному развитию божественного естества в человеке, а наоборот, вели людей на ложный путь поклонения Демиургу.
Эту свою точку зрения павликиане подкрепляли словами из Евангелия от Иоанна:
«Все, сколько их ни приходило передо мною, суть воры и разбойники; но овцы не послушали их» (Иоан. 10:8).
Они придавали большое значение авторитету апостола Павла; они считали его послания важнейшим источником знаний о христианской доктрине, уступавшим по значимости только словам самого Христа в Евангелиях.
Павликиане признавали авторитет всех четырех евангелий в том, что касается содержащихся в них высказываний Христа; вместе с тем, только два евангелия – от Луки и от Иоанна – почитались ими в качестве абсолютно правдивых и неискаженных источников религиозных истин. Полностью отвергались ими послания Петра, которого они не считали настоящим апостолом, причисляя его к «ворам и разбойникам», исказившим истинное учение. В подтверждение этой точки зрения павликиане приводили евангельский рассказ об отречении Петра от Христа, что в их понимании символизирует его отречение от истинного его учения.
Петр (которого павликиане презрительно называли «иудействующим» апостолом), по их мнению, пытался «приспособить» христианство к законам и обычаям иудаизма (о чем можно узнать из главы 2 Послания Павла к Галатам). Фактически, Петр заменил истинное христианство неким гибридом из иудаизма и элементов христианства, который в большой степени послужил основой для вероучения традиционной кафолической церкви.
Показать спойлер
Государственная церковь считала павликиан еретиками, но они всё же были выразителями истинного, неиспорченного христианства – учения, которое проповедовали Христос и апостолы! Учения, которое было сильно искажено иудеями и "римлянами", «адаптировавшими» его к текущим социально-политическим реалиям и превратившими его в еще один инструмент идеологического влияния на массы, по своей сути мало отличающийся от языческих религий.
Жизнь обязательно победит!
Pravsib
"А деспот пирует в роскошном дворце,
Тревогу вином заливая!
Но грозные буквы давно на стене,
Уж чертит рука роковая!" А. Архангельский, 1870-е - начало 1880-х гг.
Здравствуйте, уважаемые читатели и друзья!
Уверен, вам не нужно напоминать, что это за слова, которые упомянуты в прологе моего поста?
Они начертаны таинственной "рукой" на стене во время пира вавилонского царя Валтасара в ночь своей гибели от рук персидского царя Кира: "мене, мене, текел, упарсин" ивр., (по-арамейски: «мина, мина, шекель и полмины», меры веса). Всякий знает, что они означают!
Я привел их напомнить, что мы все в земной нашей юдоли находимся под Судьбой!
Смерть и разрушение здесь – неотъемлемые атрибуты нашего тленного бытия. Судьбой же управляют те самые "ангели, архангели и вся небесные сили", о которых я много говорил и приводил слова апостола Павла - о началах, стихиях, архонтах и "мироправителях тьмы века сего", о "духах злобы в небесах" - с которыми единственно "брань" у христианина - а не с людьми (плотью и кровью) или социумом, которая ведет к освобождению от власти их Судьбы, от власти сатаны:
"Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем."(Рим.8) "Потом конец, когда Он предает Царство Богу и Отцу, когда Он упразднит всякое Начало и всякую Власть и Силу. Ибо надлежит Ему царствовать до тех пор, пока Он не положит всех врагов под ноги Свои.
Как последний враг, упразднена будет Смерть." (1Кор.15)
http://svitk.ru/004_book_book/11b/2367_valberg-gorhehnaya_tematika_i_rannee_hristianstvo.php
Космос, "сущий" есть тело его Творца, как и эти "Ангелы", как и мы в нашей плотской и душевной части.
Мы - как и прочие Силы и энергии, неотъемлемая часть природы, часть бога Творца мира и находимся во взаимо-подчинении в нем, в иерархии причинно-следственных связей. Прах к праху.
Изначально, каждый носит в себе образ Адама - человека из праха. Смерть это результат естественной связи природы потомков Адама с природой их прародителя Горшечника, князя мира сего.
Освобождение, рождение Свыше - от Духа Разума, раскрытие в нас Человека с Неба к Жизни Вечной несет Христос - Разум и Мысль Светлая - идея Отца Небес о нас. Идея Отца о Себе Самом.
Во Христе, в Уме мы свободны от Судьбы - ведь Судьба господствует лишь над глиной:
"Первый человек - от земли из праха; второй Человек - Господь с неба. Каков перстный, таковы и перстные и каков Небесный, таковы и Небесные" (1Кор.15) Сеется тело душевное, а восстает тело духовное!
"Он стёр осуждавшую нас рукопись с постановлениями, рукопись, которая была против нас, и Он устранил её, пригвоздив её ко кресту. Обезоружив Начала и Власти, Он выставил их напоказ, восторжествовав над ними на кресте." (Кол.2) Вписав Мысль в Книгу Жизни!
В мысли и уме Отца мы подобны самому Отцу и недоступны дьяволу! Иисус об этом говорил просто:
"Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел. Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир." От Иоанна, гл. 15
https://days.pravoslavie.ru/Bible/Zin_15_17________16__2.htm
Дьявол действительно любит свое и щедро (но не бесплатно!) раздает власть и богатство в мире!
Оглянитесь, сейчас удивительные времена - вы воочию можете убедиться в правоте каждой "йоты" из учения Христа! Кто от мира и отца лжи - богатые и властные, служат им и уже "получают награду свою" здесь:
"Поэтому Ошибка стала сильной. Она глупо трудилась над собственным делом, не познав Истину. Она распространялась вместе с творением, готовя в Силе и Красоте замену Истине!" Евангелие Истины
Истина на земле невзрачна, бедна, разодрана, унижена и избита - но Царство Её не отсюда!
Я продолжу.
TenOtcaGamleta
"Вот идет князь мира сего и во Мне не имеет ничего!", - не имеет, потому что рожден в Безумии, без сотоварища Софии - Души мира и "матери" его Творца, - Христа Разума! Мир и его Князь - вне Христа лежит! Но Христос внутри нас - Искра Света-Разума, мы Его Храм и Он избрал нас от мира! Церковь Свою в Духе и Истине! "В мире будете иметь скорбь, но мужайтесь - Я победил мир!"
"Кто любит мир, в том нет любви Отчей"! Но кто же любит мир? Кто держится мертвой хваткой за власть и богатства, не брезгуя ложью, лицемерием и презрением к Правде? Восходя по трупам к сатане.
Внимай, небо, я буду говорить; и слушай, земля, слова уст моих. Польется как дождь учение мое, как роса речь моя, как мелкий дождь на зелень, как ливень на траву. Имя Яхве прославляю; воздайте славу Богу нашему... Сие ли воздаете вы Господу, народ глупый и несмысленный? не Он ли Отец твой, Который усвоил тебя, создал тебя и устроил тебя?
Вспомни дни древние, помысли о летах прежних родов; спроси отца твоего, и он возвестит тебе, старцев твоих, и они скажут тебе. Когда Элохим давал уделы народам и расселял сынов человеческих, тогда поставил пределы народов по числу Сынов Божиих; ибо часть Яхве народ Его..
Второзаконие, гл. 32
Друзья, открыто и прямо, Яхве говорит, что его народ - его часть! А сам Яхве - один из "сынов Божиих"!
Мы с вами уже касались этой интереснейшей темы - свидетельства первоначального политеизма в Таннахе! Ведь истоки его в Угаритских текстах, в Вавилонии и то, что в Ветхом завете передано как Всевышний - есть царь Богов Эл (Элохист), а то, что передано как Господь есть племенное божество иудеев Яхве (Яхвист) - в Библии два разных эпизода творения! Что бы скрыть это, уже масореты поставили в приведенном выше тексте не "Сынов Божиих", а "сынов Израилевых".
Тема в литературе разобрана хорошо с комментариями отцов церкви и иудеев, частично:
Показать спойлер
Восьмой стих тридцать второй главы Второзакония известен разницей в чтениях в разных текстуальных свидетельствах.

Приведём некоторые переводы:

Синодальный перевод: «Когда Всевышний давал уделы народам и расселял сынов человеческих, тогда поставил пределы народов по числу сынов Израилевых*; //*В греческом переводе: по числу Ангелов Божиих.»

Церковно-славянский перевод (транслит): «Егда разделяюще вышний языки, яко разсея сыны адамовы, постави пределы языков по числу ангел Божиих».

Современный перевод "Российского Библейского общества" 2011 г.: «Когда Вышний народам владенья давал, когда Он разделял человеческий род, народам наделы Он определил по числу Божьих сынов» {1}.

1. Иудейские толкователи

1.1. Раши

"когда Всевышний оделил племена" - Когда Святой, благословен Он, оделил гневивших Его - затопил их и унес их водами. "когда разделил Он сынов человеческих" - Когда Он рассеял поколение раскола, в Его власти было истребить их из мира, однако Он не сделал этого, но... "установил пределы народов" - Он дал им существовать и не погубил их. "по числу (или: для числа) сынов Исраэля" - Ради числа сынов Исраэля, которые произойдут от сынов Шема; и по числу семидесяти душ сынов Исраэля, которые сошли в Мицраим, Он установил пределы народов - семьдесят языков [Сифре] {2}.

2. Отцы Церкви

2.1. Сторонники чтения "по числу ангелов Божиих"

2.1.1. Свт. Григорий Двоеслов

Высшее оное гражданство состоит из Ангелов и человеков и, по нашему мнению, в него взойдет столько рода человеческого, сколько там осталось избранных Ангелов, как написано: постави пределы языков по числу Ангел Божиих, то должны и мы извлечь нечто из оных разделов высших граждан в пользу нашего обращения и добрыми расположениями воспламенить самих себя к приращению добродетелей. Поскольку же, по нашему мнению, туда взойдет такое множество людей, какое множество осталось Ангелов, то следует, чтобы сами уже люди, возвращающиеся в Небесное Отечество, при возвращении туда, подражали чему-либо, заимствованному из их сонмов. Ибо обращения каждого человека точно соответствуют чинам сонмов и примиряются к их участи подобием обращения. Ибо есть многие, которые получают мало, и однако же об этом самом малом не престают с благоговением возвещать братиям. Следовательно, они стремятся в число Ангелов {3}.

2.1.2. Св. Дионисий Ареопагит

Провозвестнический же чин Начальств, Архангелов и Ангелов попеременно начальствует над человеческими Иерархиями, чтобы в порядке было восхождение и обращение к Богу, общение и единение с ним, которое и от Бога благодетельно распространяется на все Иерархии, насаждается чрез сообщение, и изливается в священнейшем стройном порядке. Потому Богословие вверяет священноначальство над нами Ангелам, когда называет Михаила князем иудейского народа (Дан. 10:13, 21), равно как и других Ангелов князьями других народов: «ибо Вышний постави пределы языков по числу Ангел Божиих».

Если кто спросит: как же один только Еврейский народ удостоен, был Божественных откровений? – На это должно отвечать, что уклонение других народов к ложным богам не должно вменять доброму правлению Ангелов; но сами народы добровольно отпали от прямого пути, ведущего к Богу, по самолюбию, гордости и безрассудному почитанию вещей, в которых они думали находить Божество. Этому подвергался и самый народ Еврейский, по свидетельству Писания. «Ты отверг познание Божие» (Ос. 4:6), говорит оно, «и ходил в след сердца своего» (ср. Чис. 15:39) {4}.

2.1.3. Блж. Феодорит Кирский

Божественное Писание также свидетельствует, что и над каждым народом поставлен ангел; потому что Ангел, беседовавший с пророком Даниилом, наименовал и князя персского, и князя еллинского, и Михаила, князя иудейского. И великий Моисей говорит в песни: «егда разделяше Вышний языки, яко разсея сыны Адамовы, постави пределы языком по числу ангел Божиих». Поэтому, если одному ангелу поручено начальствовать над сими, а другому над теми, каждый же человек проводит жизнь под смотрением, одного ангела; то, очевидно, ангелы имеют ограниченную сущность. А если справедливо это (как и действительно справедливо); то имеют они нужду в месте; потому что одно Божество, как неограниченное, не заключается в месте. Но если ангелы ограничены местом; то как им существовать прежде неба и земли? Ибо, пока нет содержащего, может ли быть содержимое? {5}

2.2. Сторонники чтения "по числу сынов Израилевых"

2.2.1. Прп. Ефрем Сирин

От дней Адама Бог «постави пределы языков по числу сынов Израилевых»; определил, чтобы число разных племен и языков равнялось числу сынов Израиля, вошедших с Иаковом в Египет в числе семидесяти душ {6}.

3. Толкования теологов:

3.1. Толковая Библия А. П. Лопухина:

Расселяя на земле после потопа и столпотворения человеческий род, Господь уже предвидел те географические грани, в которые будет заключен Его будущий избранный народ; расположение и пределы других народов как бы стояли в теснейшей связи с численностью, пределами и назначением Его «удела» (Исх. 19:15) {7}.

3.2. Алден Томпсон

В Ветхом Завете небесный совет используется также и для «контроля» над богами других народов. Это трудно себе представить для христианского богослова, который видит в языческих богах только деревяшки и камни. Однако и в наше время консервативные христиане верят в господство злых сил, хотя совершенно не верят в существование языческих богов. Нам трудно принять мысль, что боги язычников были падшими ангелами, но, похоже, такое представление не чуждо Ветхому Завету. Рассмотрим важнейшие отрывки, которые говорят об этом.

Вначале нам следует вспомнить, что, как уже говорилось, Бог не сразу открыл Израилю, что Он есть единственный истинный Бог вселенной. Да, многие ветхозаветные отрывки провозглашают, что никто, кроме Яхве, не вправе именоваться Богом. Рассказ о сотворении мира в Быт 1 и многие псалмы утверждают, что есть только один Бог, создавший мир и все, что в нем есть. Но обычный израильтянин сталкивался с проблемой иного, низшего уровня: «Да не будет у тебя других богов (Elohim) пред лицем Моим». Что же это за другие боги (Elohim)? Это боги (Elohim) других народов. Яхве — Elohim в Израиле и для Израиля, Дагон — Elohim для филистимлян, Хамос — Elohim для моавитян и так далее. Библия не слишком часто говорит о подобных представлениях, но если рассмотреть вместе все ее свидетельства, мы получим достаточно ясную картину.

Одно из самых ярких и важных свидетельств такого рода содержит Втор 32:8–9. Вот как это место звучит в переводе RSV:

Когда Всевышний давал уделы народам и расселял сынов человеческих, тогда поставил пределы народов по числу сынов Божиих; ибо часть ГОСПОДА (Яхве) народ Его, Иаков наследственный удел Его.

Этот поэтический отрывок говорит о том, что Израиль (Иаков) принадлежит Яхве, но другие народы принадлежат «сынам Божиим». И вы найдете в переводе RSV любопытное примечание. Классический еврейский текст, который передавали друг другу раввины, звучит иначе: «тогда поставил пределы народов по числу сынов Израиля». В таком виде это место кажется загадкой или бессмыслицей.

В Септуагинте (греческом тексте Ветхого Завета) вместо «сынов Израиля» стоит «ангелов Божиих», в связи с чем многие ученые предполагали, что в оригинальном еврейском тексте использовалось выражение «сынов Божиих (Elohim)». Очевидно, благочестие и монотеизм помешали переписчикам согласиться с таким выражением, так что они видоизменили текст, заменив «сынов Божиих» на «сынов Израилевых». Когда были найдены Свитки Мертвого моря, среди них был найден, быть может, один из самых сенсационных документов — часть еврейской Библии, куда входил и данный отрывок. И эта находка подтвердила правоту гипотезы, основанной на изучении греческого текста Ветхого Завета: в соответствующем месте рукописи стояло «сынов Божиих». Таким образом, можно с большой уверенностью сказать, что представленный выше перевод RSV точен, а потому данный текст крайне важен для понимания ветхозаветных представлений о небесном совете {8}.

4. Научные исследования

4.1. С. Ю. Петров

"Своеобразную иронию истории можно видеть в том, что угаритские тексты не сохранили миф о разделе мира Элом на уделы между ханаанейскими богами, однако такой миф сохранила Еврейская Библия в составе Второй (предсмертной) песни Моисея (Втор. 32, 1—52): «Когда уделял (bəhanḇel) Вышний племена (goyim), когда делил он (bəhapḇrido) сынов человеческих (bəne ’adam), тогда поставил пределы народов («ammim) по числу Сынов божиих (bəne ’elohim), и вот, часть Яхве – народ его, Иаков – жребий удела его» (Втор. 32, 8—9)".

"Список народов в 10-й главе Книги Бытия завершается словами: «Вот семьи (mišpəḇot) сынов Ноевых, по родам их (toldotam), в племенах их (goyehem). От них разделились (nip.redu) племена (haggoyim) по земле после Потопа» (Быт. 10, 32). Здесь для описания расселения народов по земле используется тот же самый глагол parad «делить», что и во Втор. 32, 8, поэтому можно предполагать, что в данных двух текстах речь идёт об одних и тех же событиях, и рассматривать 10-ю главу Книги Бытия как своего рода подробное примечание к Втор. 32, 8—9.

Содержащийся в указанной главе Список народов перечисляет 70 племён, в т.ч. 14 потомков Иафета (Гомер, Магог, Мадай, Иаван, Фувал, Мешех, Фирас, Аскеназ, Рифат, Фогарма, Елиса, Фарсис, Киттим, Доданим), 30 потомков Хама (Хуш, Мицраим, Фут, Ханаан, Сева, Хавила, Савта, Раама, Савтеха, Шева, Дедан, Нимрод, Лудим, Анамим, Легавим, Нафтухим, Патрусим, Каслухим, Кафторим, Сидон, Хет, Иевусей, Аморей, Гергесей, Евей, Аркей, Синей, Арвадей, Цемарей, Химарей) и 26 потомков Сима (Елам, Асур, Арфаксад, Луд, Арам, Уц, Хул, Гефер, Маш, Сала, Евер, Фалек, Иоктан, Алмодад, Шалеф, Хацармавеф, Иерах, Гадорам, Узал, Дикла, Овал, Авимаил, Шева, Офир, Хавила, Иовав). Израиля в этом списке нет, поскольку он – «жребий удела» (.e.el na.alato) бога богов (Втор. 32, 9). Из этого можно заключить, что у евреев, как и у угаритян, бытовало представление о семидесяти богах, подчинённых верховному богу".

4.2. Гектор Авалос

Большинство современных читателей, по всей вероятности, не ожидают от Библии одобрения политеизма. Посмотрим на перевод Втор. 32:8-9 в Новой Американской Библии(NAB), американском католическом переводе: "Когда Всевышний определил народам их наследие, когда Он расселил потомков Адама, Он определил границы между народами по числу сыновей Божьих; тогда как собственным уделом Господа был Иаков, его наследственной долей был Израиль".

Большинство читателей упустит тот факт, что "Всевышний" и "Господь" это два разных бога, среди множества других богов в этом тексте. Термин переведённый как "Всевышний", по всей видимости, является именем божества, произносимым как "Элион", термин переведённый как "Господь" соотносится с еврейским именем, которое мы произносим как "Яхве", это основное божество древнего Израиля.

Политеистическая природа этого отрывка становится более понятной в свете монументальных открытий, начиная с 1929 г., текстов в городе Рас Шамра, в современной Сирии. В Рас Шамре, на самом деле, находятся остатки древнего города Угарит, расцвет которого пришёлся на XIV в. до н.э. В Угарите найдено множество текстов на угаритском, языке, близком к ивриту, но не известном до этих открытий. Тексты из Угарита подтвердили, что некоторые имена для израильских божеств были, вероятно, заимствованы из доизраильских культур, а имя "Элион" можно найти в качестве эпитета, а иногда и как имя отдельного божества...

Соответственно и некоторые исследователи говорят о том, что во Втор. 32:8-9 "Всевышний", вероятно, относится к божеству "Элиону", которое главенствует в пантеоне и отделено от Яхве. Яхве выступает в роли сына этого божества. Элион делит мир и сын Элиона по имени Яхве получает в качестве своей доли землю Израиля. Наиболее очевидный признак политеизма это отсылка к той фразе, которую NAB переводит как "сыновья Божьи". В большинстве пантеонов древнего Ближнего Востока боги считались имеющими таких же божественных родителей. В свитках Мёртвого моря, которые являются старейшими манускриптами еврейской Библии, сохранилось вероятно более раннее прочтение "сыновей Эла" или "сыновей Элохим". "Сыновья Эла" здесь боги, чьим отцом является бог по имени Эл. Тот факт, что древние редакторы понимали политеистическую природу этого выражение("сыновья Эла"), вероятно, побудил редакторов стандартного текста еврейской Библии, именуемого масоретским, заменить "боги", на "сыновья Израиля". В некоторых греческих переводах вместо "боги" или "сыновья Эла" стоит "ангелы Божьи".

Новый Исправленный Стандартный Перевод(NRSV), американский мультиконфессиональный перевод, лучше передаёт оригинальное политеистическое выражение: "согласно числу богов", близко к написанному в кумранских рукописях. Тем не менее, остальные современные переводы до сих пор плохо отражают политеизм отрывка.

4.3. Эммануил Тов

Втор. 32:8. Масора למספר) בניישדאל) (= Самарянское Пятикнижие, Таргумы Онкелоса, Ионатана, Фрагментарный, Неофити, Пешитта, Вульгата)
(по числу) сынов Израилевых...
4QDeutj בני אלהים <предпочтительно> (по числу) сынов Божьих
Септуагинта 848 106с υ1ών θεου
Септуагинта большинство MSS αγγέλων θεου (=Аквила)

В гипотетическом оригинальном варианте, реконструированном на основании 4QDeutJ и Септуагинты, Песнь Моисея имела в виду собрание богов (ср. Пс 82; 1 Цар 22:19) [44], на котором "Всевышний, Элйон, установил границы народов, по числу сынов Бога Эла" [45]. В следующем стихе подчеркивается, что Господь, יהוה , взял Израиль себе. В предполагаемом первоначальном контексте Эл и Элйон не стандартные имена Бога Израиля, а имена богов, известных также и в ханаанском и угаритском пантеонах. Вероятно, переписчика одного из ранних текстов, отраженного в Масоре, Самаритянском Пятикнижии, Таргумах, Пешитте, Вульгате, смутила такая политеистическая картина, и он заменил "сынов Эла" на בני ישראל (сынов Израилевых), придав тексту иную направленность.
Показать спойлер

Но я не об этом, а о том, что как космос - есть часть тела его Творца, так и каждый народ, государство, империя - управляем Ангелом Творца, вот что главное! Они - его часть! Эзотерически - его Эгрегор. Именно поэтому, в борьбе за первенство, Стихии мира сего - Духи злобы в небесах, Начала и Власти, Мироправители тьмы века (эона) сего - толкают свои обезумевшие стада на смертный бой во взвимо-пожирающей их борьбе. Путем судьбы и заложенных в них инстинктов. Прослеживая историю богов, мы видим историю развития империй - от политеизма к монотеизму. Так Яхве стал у иудеев Творцом мира, что и воспринято ортодоксами. Путем бессознательных рефлексов в людях (да и во всем "живущем").
Но рожденные Свыше, от Христа Разума и во Христе - избраны от мира и мирским кукловодам не подвластны!
Они не часть "господа" этого мира, не руководимы его Ангелами, Архонтами, обеспечивающими власть, богатство, силу и красоту - это их враги, враги Истины, ведущие к смерти, - но часть Отца Небес и движимы Разумом и Милосердием, а не животными инстинктами.
Pravsib
Друзья,
наткнулся на интереснейший манихейский источник из Турфанского оазиса на чистейшем уйгурском языке:
Хуастванифт (Xuastvanift), что означает Исповедание (Покаяние), ок. 10 века.
Текст состоит из 15 разделов-гимнов и завершения. Каждый раздел представляет собой обращение к Богу с формальной исповедью просьбой отпустить конкретный грех и первый же стоит отметить:
Бог Хормузта вместе с Пятью божествами по наущению всех Богов пришел для того, чтобы сразиться с демонами; он спустился (из царства Света) и сразился с порочным (букв. «совершающим неблаговидные греховные поступки) Šïmnu и с пятью видами демонов. Бог (tngri) и демоны (yek), Свет (yaruq) и Тьма (qara) в то время смешались. Сыновья (oglanï) Бога Хормузты, Пять божеств, наши сущности, некогда сразившись со (скопищем) демонов, были изранены, и, приобщившись к порочным знаниям главного среди всех демонов, ненасытного бесстыдного алчного Дьявола и ста сорока туменов демонов, утратили разум и сознание.
Они забыли и отринули вечную землю Богов, в которой они сами были рождены и взращены, и отделились от светлых Богов. С тех пор, мой Бог, если из-за того, что порочный Šïmnu совратил наш разум и (наши) мысли, и в последующее время мы стали лишенными знания и разума и как-либо заблуждались и ошибались относительно основы и корня всякой светлой сущности и чистого и светлого Бога Зервана, и говорили, что и Свет и Тьма, и Бог и Демон суть его основа и корень, и говорили, что если дает жизнь, то дает Бог, если приводит к смерти, то приводит Бог, что добро и зло — все создано Богом, если мы говорили, что вечные боги созданы и что Бог Ормазд и Шимну являются братьями (букв. младшим и старшим братом), мой Бог, если мы когда-либо, не ведая, ложно говорили относительно Бога столь велико-хулительные слова, совершали такой смертный грех, мой Бог, ныне я раскаиваюсь и прошу об освобождении от греха. Прости мой грех!
Но мы все помним, что говорит Бог "Ветхого Завета" и чему верят ортодоксы - природа света и тьмы едина!
В упомянутой Книге пророка Исайи, главе 45, есть следующие показательные слова:
Я Господь (Яхве), и нет иного; нет Бога кроме Меня; Я препоясал тебя, хотя ты не знал Меня, дабы узнали от восхода солнца и от запада, что нет кроме Меня; Я Господь (Яхве), и нет иного.
Я образую свет и творю тьму, делаю мир и произвожу бедствия; Я, Господь (Яхве), делаю все это.
... Горе тому, кто препирается с Создателем своим, черепок из черепков земных!
Черепков подобное мировоззрение, очевидно, всегда устраивало, но думающие люди всегда просили Бога простить им грех утраты Разума и не считали что Он может одновременно дарить Жизнь и приводить к Смерти!
Показать спойлер
В Евангелии от Филлипа, 11-12, указано: 11. Имена, которые даны вещам земным, заключают великое заблуждение, ибо они отвлекают сердце от того, что прочно, к тому, что не прочно, и тот, кто слышит (слово) “Бог”, не постигает того, что прочно, но постигает то, что не прочно. Также подобным образом (в словах) “Отец”, и “Сын”, и “Дух святой”, и “жизнь”, и “свет”, и “воскресение”, и “церковь”, (и) во всех остальных – не постигают того, что (прочно), но постигают, что не прочно, (разве только) ПОЗНАЛИ то, что прочно. (Имена, которые были) услышаны, существуют в мире для обмана. Если бы они были в Эоне, их и день не называли бы в мире и не полагали бы среди вещей земных. Они имеют конец в Эоне.
12. Единственное имя не произносится в мире – имя, которое Отец дал Сыну. Оно превыше всего. Это – имя Отца. Ибо Сын не стал бы Отцом, если бы он не облачился во имя Отца. Те, кто обладает этим именем, постигают его, но не произносят его. Те же, кто не обладает им, не постигают его. Но истина породила имена в мире из-за того, что нельзя познать ее без имен. Истина едина, она является множеством, и (так) ради нас, чтобы научить нас этому единству посредством любви через множество.
Показать спойлер
Ведь они не черепки и Создатель их Разум, а не горшечник!
Это очень важно понимать - Истина Едина, но является для нас Множеством!
TenOtcaGamleta
Следует иметь в виду, что перед нами не догматический трактат, а исповедальная (покаянная) молитва, и поэтому мы не найдем здесь полного изложения манихейской религиозной системы.
Для любителей поскрипеть мозгами, отмечу одно поразительное сходство изложенных в тексте взглядов с гностическим мировоззрением из Апокрифа Иоанна - открытие для меня, на который я часто ссылался!
В комментарии на источник, уже известный нам Алекса́ндр Лео́нович Хосро́ев - российский коптолог, специалист по религиозной культуре Египта II—IV вв.: гностицизма, раннего монашества и манихейства; доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института восточных рукописей РАН РАН, пишет:
Показать спойлер
В манихейской мифологии такие природные явления, как эфир, ветер, свет, вода и огонь, происходившие от бога Хормузты, были объединены единым термином «Пять божеств» и воспринимались как его «сыновья». Суть этой мифологемы, которая засвидетельствована и другими, более древними, манихейскими текстами, состоит в следующем:
Первый Человек ( Хормузта ), который является эманацией Матери Жизни, чтобы спасти проглоченные Тьмой частицы Света, вооружается пятью своими сыновьями, или пятью светлыми элементами, а именно Эфиром, Светом, Ветром, Водой и Огнем, и устремляется в мир Тьмы.
Xormuzta tngri «Бог Хормузта», или Первый Человек. «Мать жизни произвела (вызвала) Первого Человека». Первый Человек, «который усмирил все первое вражеское войско, бывшее в мирах Тьмы», занимает в царстве Света третий трон (после самого Отца Величия и Матери Жизни).
Следует иметь в виду, что Первый Человек не имеет никакого отношения к библейскому Адаму и речь идет о божественной сущности, которая напоминает (по крайней мере, терминологически) Первого Человека гностической системы офитов. Для Августина первый человек — это только Адам, манихеи же, по его словам, выдумывают какого-то своего первого человека, который создан не из земли, не является «душой живой», но создан «из субстанции Бога»!
Итак: «Первый человек вызвал пятерых своих сыновей, как тот, кто надевает на себя вооружение для войны». ... эти элементы также названы «пятью одеждами» ; в PsSar (Allberry, 161. 25) речь идет о «[пяти] умных (сущностях), которые являются сыновьями Первого Человека» (ср. у Захарии: «Пять богов <…> пять умных сияний», у Ефрема Сирина: «пять Светлых»)...
Эти пять духовных элементов, или помощников, Первого Человека: «Дева Света, она же Живой Огонь; ее брат, Живой Ветер, второй помощник; третий элемент — Живая Вода; (…) […]; пятый элемент — Живой Воздух»; совершенно очевидно, что в разрушенной строке речь шла о четвертом элементе, а именно о Свете.
В нашем тексте (см. ниже: стк. 11–13) духовные элементы Хормузты (= Первого Человека) названы так: «Первый — это божество Эфир; второй — божество Ветер; третий — божество Свет; четвертый — божество Вода; пятый — божество Огонь». Этот же перечень находим и у ересиологов (Епифания в частн.).
Эти Пять светлых элементов, или Пять сыновей являются Живой Душой.
Так, в Keph 5 «первым охотником» (за Тьмой), вышедшим из Света, назван Первый Человек, а царь Тьмы назван «первым охотником», который подстерег «Живую душу», т.е. Первого Человека и пять его сыновей, расставив ей сети.
Александр, избегая употребления термина «Первый человек», говорит о нем как о «некой силе, которую мы (т.е. греческие философы — А. Х.) называем душой»; также и Тит говорит о Первом человеке как о «силе, которую он (Мани. — А. Х.) называет душой всех» (т.е. «душой мира». У Симплиция, который, как и Александр, избегал употребления имен мифологических персонажей, речь идет о «частях и членах (Бога), являющимися душами», которые он «бросил Злу». Понятие «Живая Душа» восходит в манихействе (через Быт 2. 7) к 1Кор 15.
Живая душа, в свою очередь, является прообразом нашей души, которой в будущем, через познание своей подлинной природы, предстоит быть спасенной от оков Материи.
«Ибо и сам (Мани) говорит, а вслед за ним и манихеи, что душа является частицей Бога и что она, будучи от него отторгнутой и (взятой) в плен архонтами противоположного начала и корня, была брошена в тела, потому что она является пищей архонтов, которые ее схватили и <ели ее как> источник силы для себя и разделили ее по телам.
Показать спойлер
А теперь, соблаговолите сравнить прочитанное со следующим отрывком из основополагающего для сифиан (и меня в частн.) Апокрифа Иоанна, где говорится о самом начале Самопознания Незримого Духа (Единое, Благо греков), которое явило свой Образ, Провидение Всего - свою Первомысль, Барбелло и с ее помощью породившим Первого Человека, Метропатора - Мать-и-Отец, пятерицу эонов андрогинных, но их Имена иные: Мысль, Предвидение, Нерушимость, Вечная Жизнь и Истина:
Показать спойлер
И [Его Эннойа выполнила] действие, и она обнаружилась, [она предстала, она появилась] перед ним [в сиянии] Его света. Это [первая сила], бывшая до [всех (эонов) и открывшаяся в] его мысли, это [Пронойа Всего], ее свет, [который светит, образ] света, [совершенная] сила, то есть образ Незримого Девственного Духа совершенного. [Она - си]ла, слава, Барбело, совершенная слава в эонах, слава откровения, слава Девственного Духа. И она восхвалила Его за то, что открылась. Это первая Мысль, его Образ.
Она стала материнским чревом всего, ибо она прежде, чем все они... и вечный эон среди незримых, первый явившийся. (Она) попросила у Незримого Девственного Духа, то есть Барбело, дать ей Предвидение. И Дух согласился. И когда [он согласился], Предвидение обнаружилось, и оно предстало близ Пронойи; оно - из мысли Незримого Девственного Духа. Оно восхвалило его и его совершенную силу, Барбело, так как оно стало существовать из-за нее. И снова она попросила дать ей [Нерушимость], и он согласился. Когда [Он согласился], Нерушимость [обнаружилась, она предстала] близ Мысли и Предвидения. Они восхвалили Незримого и Барбело, из-за которой они стали существовать. И Барбело попросила дать ей Вечную Жизнь. И Незримый Дух согласился. И когда он согласился, Вечная Жизнь обнаружилась, и [они предстали], и они восхвалили Незримый Дух и Барбело, из-за которой они стали существовать. И снова, она попросила дать ей Истину. И Незримый Дух согласился. Истина обнаружилась, и они предстали, и они восхвалили Незримый Дух...
Это пятерица эонов Отца, который есть Первый Человек, образ незримого Духа; это Пронойа, то есть Барбело: Мысль, и Предвидение, и Нерушимость, и Вечная Жизнь, и Истина. Это пятерица эонов андрогинных, то есть десятерица эонов, то есть Отец.
Показать спойлер
Мы видим, как манихейская традиция выписывает творение Высшего (Отец Величия, Мать Жизни и Первый Человек), почти согласно гностической сифианской системе - параллели с Незримым Духом, Первой Мыслью и Первым Человеком в АИ просто поразительные!
Что и отмечает Хосроев, упоминая офитов.
Для нас важно то, что Первый Человек вовсе не Адам, а суть и тело Бога - Образ непроявленного Единого!
Он есть Мать-и-Отец Полноты Бытия и Они есть Множество в Единстве!
http://apokrif.fullweb.ru/nag_hammadi/ap-john.shtml
"Я и Отец - Одно!", говорит Христос и рождение людей Свыше, от Духа есть пробуждение Отца!
Первого Человека! Но ортодоксы лишь черепки у своего горшечника.
Оглянитесь вокруг - прах к праху, тлен к тлену!
Pravsib
Здравствуйте, друзья!
В хочу предложить вам интересную статью Буданова М. А "К вопросу о влиянии еретических воззрений на христианство Древней Руси ":
http://apokrif.fullweb.ru/study/budanov.shtml
При относительной веротерпимости Русь (особенно на первом этапе христианизации - в X-XI вв.) становилась объектом активной миссионерской деятельности самых разных христианских и нехристианских центров. Поэтому конечное утверждение Православия в русской земле было результатом долгого и острого соперничества, продолжавшегося не одно столетие. Такое соперничество могло быть как идеологической формой политической борьбы, так и отражением процесса осмысления христианства в обществе, обусловленного уровнем социально-экономического развития... Главным препятствием служила социальная (классовая) сторона распространения нового вероучения, когда его носителями на протяжении значительного периода были преимущественно знать и купеческая прослойка. Большинство же населения при видимом исповедании Православия довольно долго оставалось языческим или двоеверным... в первое время христианство распространялось преимущественно в крупных хозяйственных и административных центрах с высоким уровнем развития ремесла и торговли. Но даже там главным гарантом крепости христианства была княжеская власть... Несмотря на каноническую независимость Церкви от государства, власть императора зачастую имела на неe определяющее влияние, причeм не только организационного, но даже догматического характера... Разумеется, влияние светской и духовной властей было всегда взаимным, но приоритет первой в Византии бесспорен... Прямым следствием обеих форм взаимозависимости было то, что и на западе, и на востоке Церковь оказывалась вовлеченной во внешнюю политику государства. Так или иначе, и папство, и западные императоры, и Византия активно использовали проповедь христианства среди язычников в качестве важнейшего инструмента своей дипломатии... Константин Багрянородный стремится доказать рабское положение славянских государств по отношению к империи. В число прочих причин установления такого порядка отношений он включает и принятие крещения от ромеев. Подобная стратегия была сопряжена с попытками установления политического контроля над новообращенными народами через иерархическую зависимость от Константинопольской патриархии национальных церквей.
Это же мы наблюдаем у РПЦ МП в политике по отношению к церквям сопредельных государств.
Статья ученого очень мягкая к государственной церкви, он называет ее врагов еретиками и лжеучениями - тем ценнее его свидетельства! Прошу вас внимательно отнестись именно к их особенностям, социальной базе и методам распространения, поскольку даже автор вынужден признать очевидное:
"они... придерживались многих раннехристианских принципов, в том числе и принципа выборности церковной иерархии (пресвитеров и епископов)... в древнерусском обществе присутствовали благоприятные условия для заимствования арианства" и проч., даже был принят арианский Символ веры! "Глаголица - (арианское) готское письмо, с самого начала своего существования использовалась "еретиками" (нашими предками!). В противном случае не имело бы смысла создание новой славянской азбуки св. Кириллом при наличии уже распространенной глаголической письменности. Новосоставленная кириллица была призвана вытеснить глаголицу и тем самым подорвать в славянской среде воздействие еретических воззрений." Битва велась на всех уровнях, даже новый язык для христианизируемого населения придумали. Теперь это "духовные скрепы" называется!
Еще Карфагенский собор 404 гг. постановлял:
"Наставление братьям посланникам от Карфагенского Собора к славнейшим и благочестивейшим самодержцам. Царскому человеколюбию предлежит позаботиться, чтобы Кафолическая Церковь, благочестною утробою Христу их родившая и крепостью веры воспитавшая, была ограждена их промышлением. Посему против неистовства отщепенцев просим дать нам Божественную помощь, не необычайную и не чуждую Святым Писаниям. Ибо Апостол Павел, как показано в истинных Деяниях Апостольских, соумышление людей бесчинных препобедил воинскою помощью. Итак, мы просим о том, да неукоснительно подастся охранение чинам церквей в каждом граде и разных местах. Да соблюдают закон, изданный блаженной памяти Феодосием о взыскивании по десяти фунтов злата с еретиков, рукополагающих и рукополагаемых, также и с владельцев, у которых будет усмотрено собрание их. Еще и о том подобает просить, да будет возобновлен доныне существующий закон, который отнимает у еретиков право взимать что-либо или при рукоположениях, или по завещаниям, или оставлять. Сверх же всего сего потребна помощь от властей каждой области", Карф. 103.
Напомню, что все это задолго до "Симфонии властей" в новеллах имп. Юстиниана!
TenOtcaGamleta
Здравствуйте, уважаемые читатели!
Сергей Васильев завершил реконструкцию шести Посланий апостола Павла из десяти, которые входили в Апостол Маркиона - первого собирателя Нового Завета. Остальные четыре нет смысла восстанавливать, так как критического материала по ним недостаточно.
Последнее послание – к Колоссянам, видимо, потому что оно самое короткое, по итогам реконструкции, если убрать из него все точно не принадлежавшие Павлу и сомнительные пассажи, представляет собой на удивление связный, понятный и лаконичный текст. Складывается впечатление, что именно так – без напыщенной высокопарности и многочисленных придаточных предложений, в результате чего от читателя полностью ускользает смысл и должен был писать апостол:
https://skifos.wordpress.com/2020/09/08/colossians/
"Полужирным выделены фрагменты, которые присутствуют в трудах ересиологов как цитаты из маркионовой версии Послания. Основным шрифтом даны фрагменты, которые с большой долей вероятности присутствовали в тексте Апостола.
Курсивом – дискуссионные фрагменты. Перечеркнуты фрагменты, которых не было в «Апостоле» Маркиона."
[Христос] есть образ Бога невидимого. Он есть прежде всех. Он счел за благо, чтобы в Нем Самом обитала всякая полнота... Тело Его, которое есть Церковь!
Итак, если вы воскресли со Христом, то ищите горнего... о горнем помышляйте, а не о земном. Ибо вы умерли, и жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге. Когда же явится Христос, жизнь ваша, тогда и вы явитесь с Ним во славе. Итак, умертвите земные члены ваши: блуд, нечистоту, страсть, злую похоть и любостяжание, которое есть идолослужение, совлекшись ветхого человека с делами его и облекшись в Нового.
На таких примерах видно, как происходило формирование Канона.
Христос, Аутоген, Аутоматон, Люцифер есть Ум, есть Свет, есть вода Живая, текущая в Вечность.
Есть Жизнь наша и ЕДИНСТВЕННЫЙ Путь к Отцу!
Домой!

Жизнь обязательно победит!
Pravsib
Друзья, хочу представить вам небольшую статью "Августин, манихейство и логика преследования":
В последние годы термин «манихейский» получил распространение в общественном дискурсе, как характеристика политической риторики насильственной конфронтации между добром и злом. Это использование раскрывает и то, что манихейство до сих пор остается постоянным еретическим спутником Запада, и то, насколько слабо эта традиция понята даже сегодня. Действительно, манихейство понимает мир дуалистически и утверждает реальное существование в нем абсолютного зла. Но манихеи были не воинственными крестоносцами, а одной из наиболее преследуемых религиозных общин в истории. Для этого факта нет готовой всеохватной причины или мотива, а только ряд региональных религиозных конфликтов, в которые манихейство всегда кажется вовлеченным как ересь против более сильной и опирающейся на политическую поддержку ортодоксии, будь то христианской, зороастрийской, исламской или даосской. На самом деле, это паттерн, в котором манихейство становится первым объектом подавления для развивающегося государственного тоталитаризма в религиозных вопросах: в Персии в конце третьего столетия, в Риме почти в это же время, а затем в конце четвертого века, в государстве Аббасидов в конце восьмого столетия, в Китае в середине девятого. В каждом из этих случаев манихейство было использовано, чтобы определить неприемлемое для общества и опробовать методы выявления и уничтожения перед тем, как обратить государственный аппарат против других групп. Этот подход только подтверждал манихейскую концепцию мира, пронизанного злыми силами и устремлениями, всегда готового применить насилие к праведникам.
Репрессивные правительства, уверенные в своем успехе, не заботились об оправдании предпринимаемых мер. Мы должны воспользоваться одним из многих случаев, когда у нас есть значительный объем рациональных объяснений со стороны гонителей, а именно сочинениями Августина Иппонского, для попытки вникнуть в логику преследования и сравнить ее с логикой самих манихеев, чтобы лучше понять, почему одна религиозная община считала оправданными и даже обязательными преследования во имя истины, тогда как для другой отказ от преследований логически вытекал из самого «манихейского» различения между добром и злом в мире.
Августин трудился в один из наиболее критических моментов христианской истории и вынужден был пытаться преодолеть разрыв между преследуемой Церковью прошлого (с которой отождествляли себя, например, местные донатисты) и Церковью преследующей, которая только начала появляться при его жизни (в основном в виде имперского законодательства, стремившегося подавить язычество и соперничающие формы христианства).
Интересно, что сам Августин около 10 лет был манихеем, но впоследствии, уже будучи епископом ортодоксии - преследовал их и выработал учение об оправдании насилия и убийства не только единичных иномыслящих, но и всех "еретиков". Так он мыслил слова Христа "Не противьтесь злому!"
Я уже писал, что нет большего зла на земле, чем единомыслие и монотеизм - это орудие сатаны.
http://xpectoc.com/issledovaniya/apokrificheskie-pisaniya/avgustin-i-manihejstvo/
Pravsib
Здравствуйте, уважаемые читатели!
Сегодня хочу представить вашему вниманию работу, насколько спорную - настолько же гениальную!
http://khazarzar.skeptik.net/bn/index.htm
Руслан Хазарзар "Сын Человеческий"!
Я глубоко уважаю этого исследователя - он совсем не гностик и многие его выводы, на мой взгляд, не верны. Но, живой и пытливый ум, многогранное знание темы, литературные дарования и упорство - чего стоит только его библиотека: https://vk.com/wall-68060048_339 , - просто таки требуют ознакомления с его работой!
Lectori benevolo salutem! Данная работа не есть согласованный пересказ четырех канонических Евангелий. Таких пересказов в последнее время появилось множество, и вряд ли хотя бы один из них может даже отдаленно сравниться с оригинальным текстом библейских жизнеописаний Иисуса. Кроме того, авторы таких пересказов совершенно не утруждают себя разрешением противоречий между Евангелиями, утверждая — по дилетантизму ли своему, по фанатичной ли беспомощности, по закоренелой ли привычке своей выдавать желаемое за действительное, — что в Библии противоречий нет. И, например, рассказывают нам, что перед арестом вместе со своими учениками Иисус «вкушал пасху» (об этом повествуют Евангелия от Матфея, от Марка и от Луки), потом ночью Его арестовали и следующим днем распяли перед наступлением праздника Пасхи (об этом повествует Евангелие от Иоанна.13:1; 18:28; 19:31). То есть Иисус одновременно и ел пасхального агнца (Евангелие от Марка.14:12-18), и был распят в то же самое время, когда заколали этого пасхального агнца, символически став таким Агнцем (Евангелие от Иоанна.1:29,36). Однако любой здравомыслящий человек понимает, что Иисус не мог пострадать и 14 нисана, и 15 нисана, причем оба раза в пятницу (Евангелия от Матфея.27:62; от Марка.15:42; от Луки.23:54; от Иоанна.19:14,31).
Данная работа не есть также пересказ четырех канонических Евангелий по отдельности, хотя такая работа, возможно, имела бы ценность для библейской науки. Впрочем, таких работ было сделано не мало, и я по мере возможности использовал их изыскания для определения сущности Иисуса Евангелия от Матфея, Иисуса Евангелия от Марка, Иисуса Евангелия от Луки и Иисуса Евангелия от Иоанна. И, наконец, данная работа, надеюсь, не есть повторение уже созданных и признанных жизнеописаний Иисуса, хотя, конечно, я шел по пути, проторенному авторами этих жизнеописаний.
Данная работа — это мое собственное понимание личности Основателя христианства.
Друзья, не сомневаюсь, вы получите неизгладимое удовольствие от ее прочтения!
А уж работа над ошибками - это дело каждого!
В первую очередь, ошибками своими - мы все возвращаемся к Отцу своим Путем!
Руслан уже не с нами и для него актуальны строки Владимира Высоцкого:
"Мне есть что спеть - представ перед Всевышним! Мне есть чем оправдаться перед Ним!"
Дорогу осилит идущий!
Жизнь обязательно победит!