17
Возле леса, возле речки жил один еврей в местечке
Со своей супругой Ривой, жил, как Бог ему судил,
И у этой пары дома подрастал сыночек Сёма,
Он всегда, зимой и летом, в красной кипочке ходил.

В красной кипочке шелковой, сам начитанный, толковый,
Материнскою любовью и вниманием согрет.
Ой, дэр татэ мыди бэйнэр, ой, а ингэлэ а шэйнэр,
То есть, форменный красавец — хоть пиши с него портрет.

А за лесом, на опушке, в однобедрумной избушке,
У глухого буерака, где растёт чертополох,
Проживала Баба Роза — жертва остеохондроза,
По анкете, между прочим — Роза Львовна Шляпентох.

Ой, у бабушки-старушки ни укропа, ни петрушки,
Никаких деликатесов, только хлебушка кусок.
Были гуси, были шкварки, а теперь — одни припарки,
Всё, как в песне: здравствуй, поле, я твой тонкий колосок!

Но зато у Мамы Ривы — куры, гуси, вишни, сливы,
Гоголь-моголь для сыночка — он на всё горазд и спор:
В красной кипочке гуляет и на скрипочке играет,
И не просто «чижик-пыжик» — гамму ля-бемоль-мажор!

И когда утихла гамма, говорит сыночку мама:
«Надо бабушку уважить, как ведётся на Руси.
Положи смычок на полку и бери, сынок, кошёлку
И кошерные продукты Бабе Розе отнеси.»

А в кошёлку Мама Рива уложила всё красиво:
Фаршированную рыбу с хреном в баночке от шпрот,
Яйца свежие в мешочке и гусиный жир в горшочке,
Деруны на постном масле и, конечно же, компот.

Вот идёт по лесу Сёма, и тропа ему знакома.
Помощь бабушке-старушке — вот его священный долг!
В красной кипочке из шёлка он идёт, в руке кошёлка,
Ничего не замечает, а ему навстречу — Волк.

Волк Иванович Свиридов — из матёрых инвалидов,
Пострадал уже однажды, обмануть его хитро:
Он был ранен в ягодицу, потому что съел девицу
В красной шапочке из сказки Шарля, кажется, Перро.

Волк сперва стоит на стрёме, а потом подходит к Сёме,
Говорит: «Шолом Алейхем! Что за шухер? Тихо, ша!
Ты куда идёшь, пархатый, и чего несёшь из хаты?»
И ему на это Сёма отвечает, не спеша:

«Мне смешны твои угрозы! Я несу для Бабы Розы
Фаршированную рыбу с хреном в баночке от шпрот,
Яйца свежие в мешочке и гусиный жир в горшочке,
Деруны на постном масле и, конечно же, компот.

В предвкушенье пищи сладкой облизнулся Волк украдкой,
Говорит он: «Бабе Розе эти яства не нужны.
Я всю жизнь по лесу рыщу, обожаю вашу пищу —
Фаршированную рыбу и особо — деруны.

А компот, в конечном счёте, посильней, чем «Фауст» Гёте,
Так что нечего мне баки забивать своей мурой».
«Ни за что я злому Волку не отдам свою кошёлку!»
Отвечает Волку Сёма — в красной кипочке герой.

Ты, приятель, из аидов, ну а я — из инвалидов,
Мне положена диета на гусином на жиру!
Что ж ты, красная ермолка, обижаешь злого Волка?
Я сейчас пойду и с ходу твою бабушку сожру.

Не пойми меня превратно — понесёшь тогда обратно
Фаршированную рыбу с хреном в баночке от шпрот,
Яйца свежие в мешочке и гусиный жир в горшочке,
Деруны на постном масле и, конечно же, компот.»

«Ты мне бабушку не трогай — покараю мерой строгой!» —
Красной кипочкой качая, Сёма Волку говорит.
«Что ж я, вместо Бабы Розы должен есть кору с берёзы?»
Очень нагло отвечает этот злобный инвалид,

И помчался на опушку кушать бабушку-старушку,
По анкете, между прочим, Розу Львовну Шляпентох.
Волк — он тоже знанье копит, у него громадный опыт
Поедания старушек всех народов и эпох!

В это время Роза Львовна (так зовут её условно)
На трёхногом табурете восседает у окна.
В однобедрумной избушке нет ни крошки, ни горбушки,
Оттого-то Баба Роза, как собака, голодна.

Принести ей должен внучек много разных вкусных штучек —
Фаршированную рыбу с хреном в баночке от шпрот,
Яйца свежие в мешочке и гусиный жир в горшочке,
Деруны на постном масле и, конечно же, компот.

А пока что Баба Роза в состоянии психоза:
Голод, знаете, не тётка, всё померкло, мир умолк,
Головная боль, икота… Вдруг стучится в двери кто-то.
«Кто там?» спрашивает Роза, а в ответ ей: «Это Волк!»

«Удивительное дело — я б сейчас и Волка съела!»
Так подумала старушка, открывает Волку дверь.
Тот сидит в смиренной позе, говорит он Бабе Розе:
«Ты меня бы в дом пустила. Не пугайся — чай, не зверь!»

А в мозгу у злого Волка бьётся мысль такого толка:
«Мол, сожру её, старушку, буду к мольбам глух и нем,
Сам оденусь Бабой Розой, и с такой метаморфозой
Стану ждать внучонка Сёму, и его я тоже съем.

Съем и красную ермолку, и с продуктами кошёлку —
Фаршированную рыбу с хреном в баночке от шпрот,
Яйца свежие в мешочке и гусиный жир в горшочке,
Деруны на постном масле и, конечно же, компот.»

«Ходят, бабка, злые слухи, что помрём мы с голодухи.»
Волк своею гнусной мордой Бабе Розе тычет в бок.
«Ты была бы человеком — поскребла бы по сусекам,
Может быть, нашла чего бы, испекли бы колобок.»

Но старушка Роза Львовна смотрит прямо, дышит ровно.
Ой, сегодня будет кто-то Бабе Розе на обед!
Вот она подходит к Волку и берёт его за холку,
А потом как рот разинет — ам! И всё, и Волка нет.

Волк как пища — безыскусный, некошерный и невкусный,
Если нет альтернативы — утоляет аппетит,
Возникает сытость, дрёма… Зохен вэй, а где же Сёма?
Сёма всё ещё по лесу в красной кипочке бежит.

Он бежит, роняя слёзы, и несёт для Бабы Розы
Фаршированную рыбу с хреном в баночке от шпрот,
Яйца свежие в мешочке и гусиный жир в горшочке,
Деруны на постном масле и, конечно же, компот.

Сёма ёжится с опаской — он знаком с народной сказкой,
Где несложная интрига разрешается в конце:
Вот приходит он в избушку, Волк уже сожрал старушку
И лежит под одеялом в бабы-розином чепце,

И пойдут, пойдут вопросы, как назойливые осы
Почему глаза большие? Почему большой живот?
Почему большие уши? Ой, спасите наши души,
Сколько можно этой сказкой без конца дурить народ?

Но глядит — жива старушка! Где моя большая кружка?
В нашей сказке, кроме Волка, всем героям повезло!
Здесь пора остановиться. Будем петь и веселиться,
Алэ соным афцалухес, то есть — всем врагам назло!

Прекратим глотать лекарства, будем есть сплошные яства —
Фаршированную рыбу с хреном в баночке от шпрот,
Яйца свежие в мешочке и гусиный жир в горшочке,
Деруны на постном масле и, конечно же, компот!

Наум Сагаловский

я ни разу не сталкивалась просто не надо возлагать на людей больше надежд, чем они могут дать

я тож этот мультик помню, прикинь? вот за что? за что??? нас, совецких детишек, мучали такими мультами?

тут сейчас ссылка появится

я как-то пыталась прочитать ссылку "от Мокума" - заколебалась открывать

а куда например этот перстень нести? экспертиза где нормальная и настоящая? я просто продала бы тогда. Зачем он лежит дома...

там какое-то тяжелое золото - прям перстень! И камень большой, красный. Это бабушка мне завещала. Говорила что очень дорогой. я никогда никуда не носила и никого не спрашивала про стоимость. А такие украшения сейчас никто не носит...знаешь, как цыганский)

жил я однажды, не тужил, даже бабу завёл.
а у ей - дочка-красавишна и парень-оторва. я прям с детского сада их помню. как в школу, на первый звонок водил, помню. как от дочи ухажоров ногами отпинывал, как этого засранца от "братвы" затулинской отмазывал...

так вот. зря я его отмазывал. стырил этот крысёныш все награды дедовские. и продал на рынке местном. недорого.

скупщика я того нашёл. и он добровольно, пачтишто, вернул то, что осталось. одну медаль. с изображением иосифа виссарионыча. а ордена успел сбыть. нечистым на руку ювелирам. серебро-же

медаль. с изображением иосифа виссарионыча

за победу над германией?
обидно, дружище, шокапец
особливо за переплавку..

а вдвойне обидно, что дед войну на халхин голе начал. а закончил в берлине. и какой-то мелкий звиздюк, без совести и понятий, взял и стырил. и продал. а второй - купил, как лом и также, как лом - перепродал. (лом драг. металлов, имеется в виду) у меня только книжицы наградные остались...

у меня сестрица такое кольцо в унитаз спустила нечаянно конечно