При этом есть основания полагать, что нас могут либо вообще не допустить в камеру Фургала, либо показать пустую камеру, а Фургала якобы увезли на допрос или куда-то ещё.

Дело в том, что начальник СИЗО «Лефортово» после совещания заявил в аппарат фракции ЛДПР, что следователь по делу Фургала считает недопустимым его посещение депутатами в СИЗО. Это вступает в прямое противоречие со 103 Федеральным законом «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», согласно которому депутаты и члены Совета Федерации имеют право «в целях осуществления контроля в пределах своей компетенции без специального разрешения посещать следственные изоляторы уголовно-исполнительной системы».

Несмотря на норму закона и разъяснение Председателя Следственного комитета, который также подтвердил право депутатов посещать СИЗО, следователь по делу Фургала и начальник СИЗО создают конфликт на ровном месте.

Хотим напомнить, что начальник СИЗО подчиняется не следователю, а закону, в котором четко написано, что депутаты беспрепятственно посещают СИЗО. Если нам в этом праве будет отказано, мы будем квалифицировать это как грубейшее нарушение закона и потребуем уволить с работы начальника «Лефортово».

Глава Башкоростана Радий Хабиров — крайне опытный жулик. На протяжении многих лет он работал замглавы Управления внутренней политики (УВП) АП РФ — при Суркове и Володине. Он — автор многих технологических наработок по борьбе с оппозицией, которые Кремль применяет в последние 10 лет. Тем любопытнее посмотреть, как Радий Хабиров будет пользоваться собственными методичками.

Кризис вокруг планируемой разработки шихана Куштау развился в полноценный конфликт. Защитники шихана разбили палаточный лагерь после нескольких многотысячных акций в защиту этого памятника природы. Акционеры Башкирской содовой компании (БСК) пригнали ЧОП и местный ОМОН разгонять лагерь — но, внезапно, у них ничего не получилось. Несмотря на аресты десятков защитников Куштау и силовой разгон, люди не сдаются. На карте России возникла новая горячая точка, подобная Шиесу и Хабаровску.

Когда Радий Хабиров работал в УВП, он, наверняка, не раз и не два вызывал на ковер губернаторов, у которых в регионе что-то "искрило", и разносил их: ну, смотри у меня, Иван Иваныч, решай вопрос, чтобы все было тихо, выборы на носу, нам вся эта твоя суета не нужна... А тут, внезапно, сам оказался в роли губернатора, у которого искрит. Кремлю хватает проблем — новый большой конфликт Кремлю не нужен. Хабирову велено его погасить.

Что он делает? Следите за руками!
1. Хабиров внезапно сам приезжает в палаточный лагерь. Обещает разобраться. «Куштау не будет разрабатываться, пока не будет найдено компромиссное решение» — говорит Хабиров. Обещает больше никого не арестовывать и даже отпустить арестованных (независимый суд? не слышали!). Предлагает сформировать «переговорную группу».
2. Когда защитники Куштау формируют комитет своих представителей, Хабиров отказывается с ними встречаться. Потому что туда вошли представители башкирской национальной организации Башкорт (которую хабировские судьи только что, три месяца назад, признали «экстремистской») и штаба Навального. Нет, с такими он за стол не сядет! Давайте-ка, защитники Куштау, выдвигайте «правильных» переговорщиков.
3. Пока защитники Куштау думают, что с этим делать, глава администрации Башкортостана Александр Сидякин (да-да, тот самый Сидякин, бывший одиозный депутат Госдумы, автор «дадинской» статьи УК РФ), внезапно звонит активисту Уралу Байбулатову, и все же приглашает его на встречу. Встреча, мол, состоится, приходите, поговорим.
4. Правда, защитники Куштау никакого Байбулатова не знают: он впервые там появился на встрече с Хабировым, когда взял мегафон и стал говорить от имени лагеря защитников. А вообще-то Байбулатов — ведущий радио «Юлдаш», принадлежащего ГУП ТРК Башкортостан.
5. В Башкортостан, в Сибай внезапно прилетает Алексей Венедиктов — давний партнер Радия Хабирова по работе с медиапространством — и берет получасовое интервью у Урала Байбулатова; причем в этом интервью уже Байбулатов назван «одним из лидеров протеста на Куштау»...

Продолжение следует, но, думаю, вы уже опознали знакомый паттерн. Вот она методичка Хабирова (Суркова, Володина, Кириенко) во всей красе:
Шаг А. Перенести протест с улицы в кабинеты.
Шаг Б. Внести в ряды протеста раскол, искусственно назначив «умеренных» и «радикалов», посеять между ними недоверие — это, конечно, классическое «разделяй и властвуй».
Шаг В. Через подконтрольную медиаобслугу выбрать удобных для себя «лидеров протеста», чтобы с ними вступить в переговоры и заболтать тему — а другой рукой додавить «радикалов».
Шаг Г. Отказаться от всех обязательств и праздновать победу.

Почему за этим важно наблюдать? Потому что это мастер-класс по кремлевской разводке. Урок и для Хабаровска, и для всех будущих протестов в России. Ровно то же самое пытались делать в Екатеринбурге по скверу и по Шиесу. Уверен, что ровно те же методички сейчас они спускают и Лукашенко.

Не ведитесь!

Стойкости, единства и сил защитникам Куштау!

Мы приложили бесконечное количество усилий, чтобы в кратчайшие сроки организовать рейс медицинского эвакуационного самолета за Алексеем. Делали это, исходя из мнения всех врачей — в Омске его не вылечат, оставаться там смертельно опасно.

За вчерашний день мы говорили с десятками медиков, и все твердили одно и то же: на борту современного медицинского самолета точно безопаснее, чем в БСМП Омска, вывозите его как можно скорее.

Мы сделали все возможное и невозможное, и вот через час ровно самолет приземлится в Омске, все бумаги подготовлены и оформлены, и тут _внезапно_ нам заявляют: нельзя транспортировать. В том числе по решению и под ответственность Юлии.

Куча людей провела бессонную ночь, выполняя запросы типа «пришлите еще такое письмо», «опишите полный состав оборудования самолета» и так далее и так далее. Все это под слова о том, что «нам надо убедиться, что все с ним будет хорошо, когда мы его передадим».

(Вот, в том числе, и истинная цена заявлениям Пескова, который вчера уверял журналистов, что готов «способствовать выезду для необходимого лечения»).

Безусловно, принято политическое, а не медицинское решение. Я считаю: идет зачистка за исполнителями-неудачниками; ждут, чтобы токсины вышли и перестали определяться в организме. Диагноза и анализов нет. Жизнь Алексея в огромной опасности.

Мы требуем: немедленно перевезти Алексея на реанимобиле в аэропорт и транспортировать на лечение.

У них есть приказ: не выпускать, чтобы не было возможности в независимой лаборатории установить яд.

Придумали: «не транспортабелен».
Тут же
а) все врачи объясняют, что такого понятия нет, если оборудование позволяет транспортировать,
б) все юристы объясняют, что решения жены, которая является законным представителем и берет под свою ответственность, достаточно, и главврач не имеет права «запретить транспортировку»

Надо срочно придумать что-то еще. Срочно придумывают: «отравлен таким веществом, которое представляет угрозу для окружающих».
Тут же
а) все начинают задавать простые вопросы — а как же сутки уже с ним работали без костюмов химзащиты? а что же ни у кого из пассажиров рейса Томск-Москва нет симптомов? а у Киры, которая в соседнем кресле сидела? и что это за вещество такое, и почему не говорят, что за вещество?
б) (самое смешное, если так можно сказать) выясняется, что в самолете немецком ЕСТЬ оборудование для перевозки пациента, который опасен для окружающих, из-за чертова ковида самолет взял на борт такое оборудование.

Так что следите за руками: сейчас еще что-нибудь придумают. Вот прям как с Боингом было.